— Ох, простите, господин барон, я не знаю, что говорю. А что вы хотите? За последние два дня столько всего случилось, что мне кажется, будто я повредился разумом. Бедная синьора! Что-то с ней будет!

— Молчи, Железная Башка, — сказал барон. — Не растравляй раны моего сердца.

Каталонец покачал головой. Он ничего не сказал, но в глубине сердца благословлял вмешательство этой дамы, которая спасла их от неминуемой смерти.

Четыре лошади проскакали по улице с головокружительной скоростью. Они уже выехали за город через восточные ворота и галопом неслись по полям, по дорожке между огородами, скрывавшимися за гигантскими живыми изгородями из опунций и кустов алоэ.

Куда направлялись негры? В какой-то момент барон подумал, что их везут к морю, чтобы погрузить на корабль и отправить в Италию или на Мальту. Но он быстро понял, что ошибается.

Через несколько миль негры повернули прочь от моря и направились к пальмовой роще, посреди которой возвышалась башня. Но это был не минарет.

— Куда мы едем? — спросил он.

— Следуйте за нами, осталось немного, синьор, — ответил один из негров на плохом итальянском. — Мы исполняем приказ хозяйки.

Они пересекли рощу, не сбавляя скорости, и оказались у подножия холма, на вершине которого возвышалось что-то вроде замка в мавританском стиле, с широкими террасами наверху, просторными мраморными галереями, которые поддерживали стройные колонны. Рядом стояла пятиугольная башня, украшенная наверху устрашающими зубцами.

— Что это? — спросил барон, останавливая коня.

— Это замок Сиди-Аман, — ответил негр.

— Кому он принадлежит?

— Моей хозяйке.

— И мы пойдем туда?

— Мы получили приказ доставить вас сюда.

— Я бы предпочел оставаться в Алжире.

— Повинуйтесь, синьор, если хотите избежать рук Кулькелуби. От него вы живым не уйдете, особенно после всего, что произошло.

— Пойдемте, синьор, — сказал Железная Башка, который, услышав имя Кулькелуби, почувствовал, что весь дрожит. — Нам будет лучше там, чем в когтях этой пантеры.

Лошади поднялись рысью по тропинке, которая шла по склону холма, и остановились перед подъемным мостом. Негры свистнули, и мост тотчас опустился.

— Вы в безопасности, синьор, — сказал негр, который говорил по-итальянски. — Кулькелуби надо будет очень постараться, чтобы найти вас.

Негры въехали во двор, спешились, барон и Железная Башка следовали за ними. Потом их провели по широкой мраморной лестнице на верхний этаж. Они очутились в большом зале.

— Вы у себя дома.

Глава XIX

Мавританская принцесса

Как и все залы во дворцах мавров, этот зал был большой, с мозаичным полом, с диванами вдоль стен, с куполообразным потолком и широкими окнами, забранными узорными решетками и завешенными полупрозрачной розовой тканью, прошитой для красоты золотой и серебряной нитью.

В центре зала стоял накрытый стол. Тарелки из массивного серебра, кубки из ляпис-лазури всевозможных оттенков, широкие бутыли из цветного хрусталя в мавританском стиле.

— Господин барон, — сказал Железная Башка, останавливаясь перед столом и глядя нежным взором на бутыли, которые многообещающе поблескивали рубиновыми и янтарными боками, — мы попали во дворец из «Тысячи и одной ночи»? Только феи не хватает для полноты картины. Все, что только можно себе вообразить! Бежать из когтей Кулькелуби и попасть прямо к такому столу! Мне это, наверное, снится! Эта прекрасная госпожа догадалась, что мы целый день не ели!

— Ты хочешь сказать, что тебе кажется, что все складывается к лучшему?

— Черт возьми! А вам так не кажется, господин барон?

— А если все плохо кончится?

— Ну сейчас я не вижу ничего плохого. А дальше посмотрим.

Вошли слуги, которые несли два круглых серебряных блюда. Другие принесли разные тарелки и миски с курицей, рыбой, огромными кусками жареной баранины.

— Не желает ли господин барон попробовать? — спросил Железная Башка, к которому вернулось хорошее настроение. — Стол накрыт!

Юноша, у которого за весь вчерашний день не было ни крошки во рту, не заставил себя упрашивать: у него, как и у всякого человека его возраста, был отменный аппетит.

Блюда были превосходны, хотя у некоторых соусов был непривычный запах. Повара замка были настоящими волшебниками, в особенности когда речь шла о сладостях, особенно ценимых маврами, а еще больше мавританками.

Вопреки обычаям берберов, которым Коран запрещает пить вино и вообще перебродившие напитки, Железная Башка обнаружил, что в бутылях на столе — изысканные вина, самые лучшие из тех, которыми гордятся Испания и Италия. Он с радостью отдал им должное.

Они пили кофе, когда им принесли на золотом подносе некое сладкое кушанье, мягкое, фиолетового цвета, с резким запахом мускатного ореха и гвоздики.

— Что это? — спросил Железная Башка у негра, который его принес (это был один из тех двоих, которые привезли их в замок).

— Маджум, — ответил тот, улыбаясь.

— Теперь я совсем ничего не понимаю, а вы, господин барон?

— Я не знаю, что это такое, но мне кажется, должно быть вкусно.

— А если там какой-нибудь яд?

— Они могли добавить его и в курицу, которую ты съел целиком.

— Да, правда, синьор, я дурак.

— Это сладкое послала вам моя хозяйка, — сказал негр. — Я прошу вас, попробуйте!

— Твоя хозяйка уже здесь? — спросил барон с беспокойством.

— Не знаю, синьор.

— Это какая-то загадка, а не ответ, — сказал Железная Башка, продолжая весело прихлебывать вино. — Можно хотя бы узнать, кто она такая, ваша хозяйка, и почему она испытывает к нам, немусульманам, такой интерес?

— Мне не позволено судить об интересах моей госпожи, — ответил негр.

— Но ты можешь хотя бы сказать, почему в тот вечер, когда на нас напали бедуины, твои товарищи пришли нам на помощь? — спросил барон.

— Я ничего об этом не знаю, синьор. Наверное, они получили приказ от хозяйки.

— Итак, мы не сможем узнать, кто эта дама? — спросил Железная Башка.

— Она мавританская принцесса, вот и все, — ответил негр.

— Господин барон, от этого дикаря мы ничего не узнаем, — сказал Железная Башка по-каталонски. — Однако мне любопытно было бы узнать, как эта принцесса оказалась в доме Зулейка.

— Я и сам задавал себе этот вопрос, — ответил барон.

— Может, она какая-нибудь родственница этого проклятого мавра?

— И у меня есть такое подозрение.

— Но когда-нибудь это раскроется?

— Надеюсь.

— Тысяча пушек!

— Что с тобой?

— Я бы сказал, что у меня кружится голова. Что было в этой еде?

— И я чувствую, как меня охватывает оцепенение, — сказал барон, веки его внезапно налились свинцом и стали опускаться.

— Негр, — сказал Железная Башка, глядя на него сверху вниз, — ты нас отравил?

Гигант посмотрел на него, улыбаясь, потом произнес одно только слово:

— Гашиш.

— Гашиш, — повторил барон глухим голосом.

Железная Башка уже откинулся на стуле и громко храпел. Барон,