Вот так, по прошествии трёх сотен лет, дочь Люции Кори, Неименуемая, в конечном итоге вышла на свет, которого столь долго избегала.

Перевод: Карина Романенко

Жуткие парни

Tim Curran, "Eldritch-Fellas", 2003

1: Жизнь.

Да, сидя за рулём своего “Линкольна Континенталь” — на этот раз, красного кабриолета, а не чёрного с леопардовыми сидениями — Ктулху скучал по старым временам. По тем дням, когда у него был свой собственный огромный культ, и его последователи совершали свои действия и из уважения, и из страха к нему. А теперь ему приходится для этого работать. Проклятье! Он должен работать на улицах, как любой другой в районе. В жизни были свои взлёты и падения. Он работал на компанию "Outfit". Он работал на Старца. Вымогательство, ростовщичество, азартные игры, рэкет, воздушное пиратство — Старец прочно держал в руках свою империю. Ктулху тоже толкал наркоту, получал нужную информацию от своих соглядатаев и мог в любой момент получить от ростовщиков сотни две тысяч баксов. Мог сам время от времени врезать парням, которые имели неосторожность перейти ему дорогу.

Но отчего-то это было не то же самое.

Такой человек, как Старец — мафиози, авторитет — обладал всем, чего только желал: и наркотой, и девицами, и бабками. Кучей бабок. Когда он входил в комнату, люди сразу понимали, кто он такой. Его уважали. Он требовал к себе уважения. И если не получал — показывал зубы.

Как на днях в Мидтауне. Старец имеет пай в строительстве зданий в том районе. Проблема заключалась в том, что владелец цементной компании, с которой был заключён контракт, опаздывал с оплатой. На две недели. Неприемлемо.

Старец был зол.

— Ты отправляешься туда, ясно? Забираешь мои деньги. Если надо закатать их в асфальт — действуй. Только получи мои бабки.

Вот Ктулху и отправился туда один. Он вошёл в офис с длинной свинцовой трубой в руках и нашёл там владельца, перекидывающегося в покер с ещё одним мужчиной. Они оба побелели, как снег. С ними в комнате ещё был какой-то здоровяк в жёлтой каске. Ктулху в два удара разбил каску и раскроил его никчёмную башку. После этого ему тотчас отдали и деньги, и проценты.

— Если мне ещё раз придётся сюда прийти, — сказал он владельцу, — то твою голову найдут следующий раз в грёбаной мусорке.

Вот так он и жил. Вот так он работал.

Ктулху втянул в себя рассыпанный на столике кокаин и стал ждать Мексиканца. Его звали Рамон Гуаверес. Он был владельцем сети закусочных тако и парочки чёртовых магазинчиков с запрещённым порно. Дела у мелкого мексикашки шли отлично, но была одна проблема: плата. Он задолжал Старцу 250 тысяч баксов. Стандартный процент при такой сумме — десятка, а значит — двадцать пять штук еженедельно. А мексикашка не платил уже месяц. Он ушёл в подполье и объявил о банкротстве.

Ктулху ждал его.

Сидел и любовался, как красиво на солнце блестели его бриллиантовый перстень, оправа «Рэй-Бэнов»[21] и золотая цепь на шее. Вот он. Гуаверес вышел из бассейна и нырнул в переулок. Но прежде, чем успел что-то предпринять, Ктулху уже навис над ним.

— Где грёбаные бабки? — протянул он.

Гуаверес задрожал и осел на асфальт.

— У меня нет денег, нет, — захныкал он. — Но я могу их раздобыть, я…

Он разозлил Ктулху. Нет ничего хуже лжи. Он забылся, сбросил своё человеческое обличие и вскоре возвышался над Гуавересом трёхэтажным зданием. Зелёный, блестящий, как влажный пластик. Со щупальцами и крыльями, и прочей фигнёй. Отвратительный, как голый прокажённый со стояком. Он схватил мелкого мексикашку и проглотил, не разжёвывая.

В дальнем углу переулка за этим наблюдал бомж с красными, воспалёнными глазами.

Вскоре Ктулху вновь превратился в приличного парня в дорогом костюме. Он вытер рот уголком шёлкового платка, бросил взгляд на бомжа и усмехнулся.

— Человек, — произнёс Ктулху. — Белое мясо.

2: Босс над Боссами.

В сыром и мрачном районе Аркема, известном как Малый Юггот, сам босс над боссами — Йог-Сотот — сидел в своём кабинете; облака едкого сигарного дыма лениво выплывали из полудюжины отверстий.

— Всё изменилось, — сказал он Ньярлатотепу. — Раньше ведь как было? Захватываешь мирок, превращаешь несколько городов в богохульную помойку, заставляешь какого-нибудь идиота написать о тебе книгу — и всё, ты в шоколаде. И даже десять тысяч лет спустя получаешь доход от вложенного в те времена. Обязательно найдётся какой-нибудь умник, который станет названивать по поводу этой книги. И ты знал, что всегда получишь то, что тебе причитается.

— Да, всё изменилось, — кивнул Ньярлатотеп. — В наше время мир превратился в чёртову выгребную яму. У людей не осталось ни капельки уважения.

Йогги, очень похожий на груду извивающихся желеобразных спагетти, покачал головой. Он весь состоял из извивающихся щупалец и выпученных глаз.

— Посмотри теперь на мою команду, ради всего святого! У всех этих дебилов есть проблемы. Один — ипохондрик, другой — педик, третий лечится у психиатра. Да что же это, мать твою, такое? Когда-то у нас ведь всё шло отлично!

— Да, мы держали мир за яйца.

Йогги стукнул щупальцем по столу, брызнув слизью на Посланника богов.

— Мы были тайным обществом. А теперь каждая дворняга знает, кто мы и откуда. Какого хрена? Знаешь, теперь эти Старшие Боги — эти грёбаные СБ — повсюду! Они прослушивают мой телефон, следят за моими людьми. Да я даже задницу не могу подтереть, чтобы они потом не сняли отпечатки с туалетной бумаги!

Ньярлатотеп знал, что всё это правда. В наши дни СБ были повсюду. Мясоеды. Штамповали обвинительные заключения и навечно низвергали в бездну. Чушь собачья. В старые деньки СБ были другими, более продажными. Заплатишь им бабки — и можешь заниматься своими делами, сколько влезет.

— Мы должны быть осторожны, — произнёс Ползучий Хаос.

— Кто мы теперь? — продолжал босс над боссами. — Под тобой ходит куча кретинов, которые пишут о нас дрянные рассказики, рисуют комиксы и даже снимают дерьмовые фильмы. Они даже придумали эту — как они её называют? — ролевую игру! И всякие задроты прикидываются супермачо и суперспецами, а сами даже член никогда в бабу не засовывали! Ну, разве не херня?!

— Так и есть.

— А кто вообще начал называть наше существование "Мифы Ктулху"? — вскинулся Йогги. — Что за чёрт? Это мой бизнес, а не какой-то грёбаный "миф"!

Безликий только покачал головой, закуривая сигарету.

— Это Дерлет[22]. Он всё начал.

— Сукин сын. Надо было его