Шрифт:
Закладка:
И попрощавшись со мной, Джеран направился к выходу. Тот факт, что мой родственник оказался шпионом в тылу врага, до сих пор вызывал у меня удивление. Очень странно было вообразить себе Джерана в простой одежде, выполняющего опасное задание в логове врага под видом домашнего рабочего. После того, что мы о нем узнали, мы стали как-то по-иному на него смотреть. Мы искренне считали его вечным ребенком со своими тараканами в голове, и с юмором относились к его выпадам, не принимая их всерьез, но вдруг оказалось, что Джеран не совсем тот, кем все его считали. Все эти годы он старательно уходил от разговоров о войне и о том, где он тогда находился, говоря, что работал в тылу.
В сотый раз я вспомнила фразу Свена о том, что нужно смотреть глубже внешней картинки, чтобы увидеть суть, и снова убедилась в ее абсолютной истине.
Белое платье в пол с красной рунической вышивкой по краям ткани – подолу, рукавам, горловине уже висело на плечиках в моем гардеробе и ждало своего часа. Белый храмовый палантин-мантию мне по традиции привезет и наденет Эрик, когда будет забирать меня из родительского дома в Храм Солнца и Луны. Этим жестом жених показывал, что готов защищать и оберегать будущую жену.
В то заветное утро, на улице подобно серебряным переливам звенела капель, возвещая тем самым скорое прощание Южной империи с короткой зимой. Стремительно таяли снежные сугробы, безжалостно согретые лучами южного горячего солнца. Несмотря на то, что остался еще месяц календарной зимы, весна уже стремилась обнять южные земли Эсфира своим мягким теплом. В приоткрытое окно влетел свежий ветер, нежно коснувшись лепестков лирелий, стоявших в вазе на прикроватном столике. Одетая в платье для обряда, я с волнением смотрела на себя в зеркало, все еще слабо веря в происходящее. Оттуда на меня взирала светлокосая высокая красавица с лихорадочным от волнения блеском в глазах и нежным едва заметным румянцем на фарфоровом личике.
- Едут, едут! Герда, спускайся в гостиную! Экипаж Эрика уже у ворот! – крикнула бабушка, заглянув по ходу в мою комнату, и поспешила на первый этаж.
Пока я спускалась по лестнице, со двора через открытую входную дверь доносился звон колокольчиков – так жениха встречали родные невесты, чтобы звон отпугнул злых духов, и так же нас потом провожали, когда мы через десять минут покидали мою родную усадьбу в одном экипаже. Сердце мое неистово билось, разгоняя по венам ликование и безбрежную радость. В час заката, когда солнце, плавно погружаясь в море, дарило Эсфиру прощальные лучи, мы ступили под крышу храма. Происходящее все еще казалось мне нежным сном, овеянным розово-золотистым ореолом закатного света. Пение хорала сливалось с молитвами главного жреца, сплетаясь с переливчатым и торжественным звоном, доносящимся с колокольни храма. Полумрак уходящего в ночь солнца развеивали сотни разномастных свечей серебряного и золотого цвета.
Я не раз наблюдала обряд помолвки в храме, и всегда мне казалось, что он идет неспешно и своим чередом, но, когда теперь я находилась здесь в роли невесты, мне чудилось, что это прекрасный и стремительно пролетевший сон, согретый теплом храмовых свечей, хранящий тонкий и зыбкий аромат роз. Соленый хлеб и сладкое вино, как знак печали и радости, которые мы поклялись делить поровну, хотя Эрик все же постарался откусить большую часть лепешки, чем вызвал во мне волну нежности к нему. Всеобщая молитва о мире, любви и гармонии, вознесенная Богам нами и нашими близкими в священный час заката, пока его багряные отблески подсвечивали темнеющий небосвод. Все это словно убаюкивало мою надколотую когда-то душу и успокаивало ее, собирая меня по осколкам. Эрик практически не сводил с меня влюбленного взгляда, и в его искрящихся нежностью и безмолвной лаской глазах было столько одухотворения и ликования, что я впервые за несколько недель ощутила, как меня отпускает внутреннее напряжение, что застыло во мне, словно сжатая ледяная спираль, не давая вздохнуть в полную силу. В перерывах между молитвами Эрик наклонил голову ко мне и прошептал:
- Ты в этих одеждах напоминаешь мне яблоневый цвет, на который случайно, каким-то чудом небо уронило снег. Такая нежная, благоухающая и цветущая под белым покровом. Я не устаю благодарить Священный Союз за этот шанс для нас двоих.
Подняв на него взор, я встретилась с его глазами, похожими на серо-голубой лед озера, пронизанный солнечным светом, и от этого обволакивающего взгляда к моим щекам прилил румянец. Улыбнувшись ему в ответ, я подняла глаза к стеклянному потолку, через который в храм заглядывало февральское вечернее небо, и загорались первые звезды. Последние звуки молитвенных напевов вознеслись ввысь, где им откликался нарастающий серебряный колокольный голос.
- Как насчет маленького портального путешествия в город на Неве, где я провел сотни лет в ожидании нашей встречи? – предложил мне Эрик на выходе из Храма Солнца и Луны. – Все равно в империи сейчас тихо, никаких праздников и представлений нет, толком никуда не сходишь, и неизвестно, когда это кончится. Тем более, на этих выходных, наконец-то, нет никаких планов.
- Я только за, - согласилась на его предложение, надеясь, что он не услышит и не обратит внимание на то, как быстрее забилось мое сердце при упоминании северной столицы далекой от нас страны.
Я так ему и не сказала. Мои подруги знали, но обещали хранить молчание. Теперь мне было любопытно – екнет ли мое сердце эхом далекого узнавания, едва уловимым дежавю сквозь туман десятилетий, как только я увижу этот город?
Глава 23. Поцелуев мост
Эрик
Утром следующего дня мы с Гердой вошли в окно портала, и, спустя пять минут, она с любопытством оглядывалась, рассматривая убранство моих петербургских апартаментов.
- Уютно, - коротко резюмировала она. – Узнаю вкус своего мужчины – дорого, красиво, но сдержанно, со вкусом и ничего лишнего.
- Эх, надо было купить дворец в стиле барокко и интерьером «дорого-богато» с позолотой и вензелями, - сказал я в шутку, подойдя к ней сзади и обняв.
Герда тихо смеясь, облокотилась на меня, глядя в окно, за которым по заснеженным петербургским улицам шествовал февраль.
- А что это
