виднелись вышитые кроваво-красные лепестки.

– Все будет хорошо, – пообещал он, протягивая к ней руку. – Эти болваны не посмеют испортить представление при зрителях. Мы сделаем все как на репетициях.

Помедлив, Каллия кивнула и спрятала лоскуток в складках подола. Ее пальцы тут же напряженно сжались.

– А если нет?

– Тогда всем будет ясно, что во всем виноват твой бестолковый наставник.

Она невольно фыркнула в ответ, а потом посмотрела на него, по-настоящему посмотрела, и весь его мир словно сошелся в одну точку.

– Когда все закончится, ты ведь никуда не исчез- нешь?

Сомнение. Непривычно было слышать его в ее голосе. Дэрону хотелось избавить ее от этих страхов.

– Не исчезну. – Он обхватил ее за плечи, поглаживая и согревая. – Мы справимся со всем вместе, ты же помнишь?

Каллия кивнула – на этот раз более уверенно.

– Да.

Она посмотрела на его губы, и в ту же секунду его взгляд скользнул к ее губам и ниже, к изгибу шеи, туда, где под кожей бешено бился пульс. Дэрон переплел их пальцы, не тревожась о том, что подумают окружающие, какие слухи поползут, какие статьи напишут, и, пока смелость не изменила ему, повел Каллию через проем между зеркалами на сцену.

Купаясь в приветственных аплодисментах, он постарался не смотреть на свое отражение. Как и Каллия. Вместо этого они сосредоточились друг на друге. И на одно короткое мгновение, несмотря на шум толпы, наступило затишье, и им показалось, что вокруг никого больше нет. Как на репетициях в поместье Ранца.

Каллия подмигнула, и у него на душе тут же стало легче. Дэрон быстро расстегнул сюртук, бросил его на пол и достал из кармана полоску ткани, которую передал ему Аарос. Зрители притихли.

– Сегодня мы покажем вам очень необычный танец, – объявила Каллия, обращаясь к залу. Уверенно, без единого следа волнения в голосе. Легкость, с которой она меняла маски, одновременно пугала и восхищала. – Танец, который может стать смертельным, стоит нам сделать один неверный шаг.

С этими словами она выставила руку перед собой ладонью вниз и направила пальцы в пол. Пламя расцвело, словно бутон, разрослось и мгновенно распространилось вокруг зеркал, как будто пол был залит маслом. Огонь разгорался и становился все горячее, подбираясь к ним и обступая со вех сторон, пока не окружил совсем, так что выйти, не обжегшись, было бы уже невозможно.

Учитывая нелюбовь местных жителей к пламени, неудивительно, что из толпы донеслись испуганные воз- гласы.

– А у тех, кому тоже доводилось танцевать на горящем полу, – добавила Каллия, поднимая над головой полоску ткани, – я спрошу: вы когда-нибудь пробовали повторить этот фокус с завязанными глазами?

Каллия провела пальцами по повязке, показывая, что в ней нет прорезей и что она не просвечивается. У зрителей не должно быть сомнений.

Дэрон завязал Каллии глаза и встал вплотную к ней. Огонь облизывал паркет прямо у их ног. На лбу начали выступать капельки пота. Во время репетиций Дэрон несколько раз чуть не обжигался, но Каллия никогда этого не допускала. Даже с закрытыми глазами она предвидела возможные ошибки и уводила его в сторону, прежде чем пламя успевало его зацепить.

Еще один танец среди языков пламени.

Свет в зале потускнел, а потом и вовсе погас, и теперь их освещал только огонь, плясавший на полу.

Раздались первые звуки музыки, и теперь уже сам Дэрон слился с тенью и погрузился в темноту.

49

Каллия была рада, что у нее на глазах повязка. Так ей было легче проникнуться музыкой и движениями, которые тело уже запомнило, не нуждаясь в зрении.

Для дополнительного эффекта она погасила все остальное освещение в зале. Зрители ахнули. Теперь они могли смотреть только на них двоих. Каллия пожалела, что не может сорвать повязку и увидеть все эти взгляды, но в то же время испытала облегчение.

Под повязкой не было зеркал.

Остался только Демарко. Только огонь.

Каждый шаг, который они делали, приходился на единственный участок, не тронутый огнем, но останавливаться было нельзя. Пламя расступалось, но только на секунду.

Низкие, чувственные звуки струнных поднялись в воздух, наполняя напряжением каждое прикосновение. Каллия обвила руками шею Демарко, и он начал мучительно медленно опускать ее в шпагат. По ногам пробежал уже привычный жар. Демарко снова поднял ее, и Каллия призвала несколько языков пламени, поднимая их в воздух. Огонь заплясал вокруг нее – вокруг них обоих, – и Демарко закружил ее, ускользая от опасности. Поворот, еще поворот – каждый шаг служил для того, чтобы ускользнуть от этого дополнительного препятствия.

Она вспомнила свое прослушивание и вновь пожалела, что не видит лица судей. И зрителей. Каждый раз, когда пламенный шар слишком быстро пролетал мимо нее, публика ахала от испуга и восторга. Когда эффектный наклон или поддержка помогали им уклониться от огня, сквозь пьянящий ритм музыки до Каллии доносились вздохи облегчения и легкие аплодисменты.

Сегодня Демарко больше позволял ей вести, а его собственные движения стали менее уверенными. Но Каллия не винила его. Все случилось так быстро, без предупреждения. Он, как никто другой, имел вескую причину бояться зеркал. То, что Демарко все же не бросил ее, дорогого стоило.

Так что она охотно взяла на себя ведущую роль. Сейчас, когда все остальное было ей неподвластно, Каллия была даже рада хоть что-нибудь контролировать.

К моменту, когда они дошли до следующей части танца, ее дыхание стало немного тяжелее. Каллия сжала плечи Демарко, подавая ему знак перед поддержкой. Он обхватил ее за талию и поднял, а она вскинула руки над головой, и музыка стихла с последним ударом барабана.

Каллия опустила руки, чувствуя, как огненные шары падают на пол и лопаются вокруг них.

Публика взревела. Торжество растеклось по жилам, перекрывая усталость. От напряжения ноги Каллии дрожали, но, когда Демарко опустил ее на пол, она заметила, что его хватка уже не такая судорожная, как раньше, – тренировки сделали свое дело.

Когда они только начали, огненный пол вызывал у него опасения. Одна ошибка – и Каллия упала бы в пламя, и даже хорошая реакция могла ее не спасти. Но каждый раз, когда они доходили до этого момента в танце, он сжимал ее крепче, словно напоминая: «Я с тобой. Я не позволю тебе упасть».

Каллия доверилась его рукам, которые маняще обхватывали талию и крепко прижимали ее к нему. Его быстрое дыхание коснулось ее уха.

Она изогнулась, чувствуя, как в животе становится горячо, и запрокинула голову. Волосы заструились по спине. Остались только ощущения, и Каллия с наслаждением