Шрифт:
Закладка:
– Подожди! – сказал Филип. – Вдруг здесь тоже снайпер!
Прошло тридцать напряженных секунд. Ничего не случилось.
– О господи! – сказал Пит. – Слава богу! Я вижу Джинни.
Филип бросил взор в сторону дома. Джинни смотрела из окна и махала им рукой.
– Спасибо за маску и за пушку! – сказал Пит и, открыв дверь, стал неуклюже выбираться из салона. Филип поставил машину на ручник, вышел и, обойдя автомобиль, принялся ему помогать, но тут подбежала Джинни.
– О, Пит! – воскликнула она. – Я пыталась тебе позвонить, но все телефоны вырубились.
Она обняла его так энергично, что едва не сбила с ног.
– Ты в порядке, милый?
– У нас были проблемы на складе, – сказал Пит, и Филип вспомнил, что в суете забыл рассказать полицейскому о том, что случилось, и, в частности, о смерти Мака. Но по сравнению с тем, что происходило в городе, это казалось пустяком.
– Но с тобой все хорошо?
– Да, и спасибо Филу.
Джинни повернулась к Филипу, обняла и поцеловала его, оставив на щеке влажный след слезы.
– Не знаю, как вас и благодарить, – воскликнула она. – Если бы с Питом что случилось, я сошла бы с ума!
Как и все остальные в городе…
– Все в порядке, – сказал Филип мрачно и, помолчав, добавил: – Я, пожалуй, поеду. До дверей доберешься, Пит?
– Отсюда несложно. И – еще раз спасибо!
Филип повернулся, чтобы забраться в машину. Идя к дому, Пит крикнул:
– Увидимся завтра, если там все разгребут.
– Пока!
* * *
Въехав на свою улицу, Филип увидел лениво догорающую машину, уткнувшуюся носом в почтовую тумбу. На противоположной улице сидела и выла собака – так жалобно, что у Филипа мурашки побежали по спине. Вокруг не было видно ни души.
Въезд в подземный гараж, располагавшийся под многоквартирным домом, где жил Филип, был забран стальной решеткой – отличной защитой от воров. Филип притормозил в нескольких дюймах перед ней и нажал сигнал.
Но ему никто не открыл.
Где-то у него был ключ, который ему дали владельцы жилья, но Филип ключом никогда не пользовался.
Он забрался в бардачок, надеясь найти его, и, когда уже вытащил оттуда салфетки, испачканные губной помадой, сломанные солнцезащитные очки, принадлежавшие Джози, чеки из банкомата, запасной прикуриватель, еще какую-то дрянь, которой полным-полно во всех бардачках мира, землю и машину сотряс мощный хлопок, заложивший ему уши. Филип дернулся и посмотрел назад. В небо, в полуквартале от него, вздымалось огромное облако дыма, подсвеченное языками пламени.
К черту машину!
Филип выскочил на тротуар, даже не выключив мотора, не захлопнув дверцы, и бросился к входной двери. Для этой решетки у него был ключ, который он потребовал выдать ему, как только охранники один за другим стали валиться от разных недомоганий. Он не закрыл и эту дверь, а сразу бросился к лифтам.
И не смог дождаться кабинки, а потому рванул к лестнице.
Задыхаясь, он добрался до двери, но дверь была заперта изнутри, и Филип принялся биться в нее кулаками и ногами. А потом снаружи раздался еще один мощный хлопок, и с потолка, из трещины, которой раньше не было, посыпалась штукатурная пыль.
Внутри квартиры кто-то двигался.
Филип закричал.
Ключ изнутри повернули, цепочку сбросили.
На пороге стояла Денис и плакала.
– О, милая! – обнял Филип жену, чувствуя, как все ее тело сотрясает дрожь. – Я здесь, милая! Все хорошо, и я…
«Я оставил пистолет в машине, двери открытыми, а мотор работающим. Господи! Неужели я тоже сошел с ума? Как и весь этот долбаный мир, который за час слетел с катушек?»
– Не хорошо, – прошептала Денис. Слезы на ее глазах высохли, а в голосе послышался мраморный холодок. – Я не могу связаться с полицией.
– Милая?
– Не хорошо, – повторила Денис. – Джози…
Наступила полная тишина. Все замерло – внутри здания, снаружи, в целой Вселенной.
– Я думала, она просто спит. А это Гарольд убил ее.
Боль без края и границ
…контролировать огонь. С наступлением вечера Денвер все больше напоминает кратер вулкана. Заправочные станции, магазины и частные дома в дыму. Рев пламени перекрывают хлопки выстрелов. Иногда это стреляет полиция, которая отчаянно отбивается от наседающих на нее жителей, в одночасье ставших ее врагами. Иногда же это армия и Национальная гвардия, пытающаяся восстановить порядок на окраинах и в пригородах. Более двух тысяч бойцов, направлявшихся в Гондурас, были переброшены сюда, в Денвер, в полной боевой выкладке. Ибо это все что угодно, но не обычные беспорядки. И лавой этого вулкана являются люди. Десятки тысяч людей – молодых и старых, белых и черных – изливаются потоком в места и местечки, окружающие город. Все основные маршруты, ведущие из Денвера, заблокированы пробками, а автомобилей здесь, по самым скромным подсчетам, более восемнадцати тысяч. Многие машины столкнулись, многие просто сломались; водителей некоторых из машин подстрелили снайперы. Не будем говорить о причинах. Оценим последствия. Оставив свои машины, часто в квартале от дома, люди уходят из города, бросая все на произвол судьбы и огня. Наблюдатели сравнивают происходящее с последствиями войны, но это сравнение не из лучших. Катастрофа пришла из ниоткуда, и никто не знает, что же все-таки происходит…
Теряем контроль!
Президент:
– Но нам нужны эти люди! «Тупамарос» подошли к Сан-Педро-Сула на расстояние пушечного выстрела!
Представитель госдепартамента:
– Пусть для разнообразия своим грязным делом займутся шпионы. Это не банальный бунт. Это, в конце концов, гражданская война!
Министр обороны:
– Я полагаю, мистер Президент, что это в общих чертах именно так. Но в данном случае нельзя говорить исключительно о намеренных подрывных действиях ограниченной группы лиц. Мы имеем дело…
[ЧАСТЬ ПРОТОКОЛА ИЗЪЯТА. ОТКРЫТА ЛИШЬ ДЛЯ ПЕРСОНАЛА С ТРЕТЬИМ УРОВНЕМ ДОСТУПА К СЕКРЕТНОЙ ИНФОРМАЦИИ]
…и, естественно, антидот так и не был приобретен. Мы обязаны постараться и немедленно получить достаточное его количество от фармацевтических компаний. Пока же…
Секретные службы:
– Пока же можно и нужно сделать только одно. Введите военное положение, может быть, во всем штате. Выставьте военные кордоны с приказом стрелять во всякого, кто не подчинится военным властям.
Представитель Департамента юстиции:
– Да, сэр, альтернативы нет. Мы не имеем средств справиться с таким количеством сумасшедших.
Октябрь
Мы – шестеренки и винтики
