— Кто сказал? — дразняще спросил Габриэль.

— Я сказал, — прорычал я, готовый драться с этим stronzo и вытолкнуть его в окно, если придется. Мы пришли к соглашению из-за Элис, но так никогда и не виделись слишком часто. Он нравился мне гораздо больше, чем раньше, но я чувствовал себя гораздо ближе к Леону, а теперь и к Райдеру.

— Я думаю, ты занят важным телефонным звонком, — непринужденно сказал Габриэль, как раз когда зазвонил мой Атлас.

Я злобно посмотрел на него, затем взял его с тумбочки, и мой взгляд упал на имя Лайонела Акрукса. Точнее, он упал на имя, под которым я сохранил его в своем телефоне — Dragon Bastardo21.

Я вздохнул, решив, что не могу проигнорировать этот звонок. Он пытался связаться со мной всю неделю, а я уклонялся от него, но я знал, что больше так не может продолжаться.

— Ciao? — прохладно ответил я.

— Привет, Данте, — глубокий и властный голос Лайонела наполнил мое ухо, когда Габриэль соскользнул с подоконника, накинул на мою девочку заглушающий пузырь, поднял ее и прижал к стене.

Я постарался проигнорировать эту маленькую демонстрацию доминирования, пока меня не передернуло, и я сосредоточился на звонке.

— Ты избегаешь меня, — заявил Лайонел.

— Я был занят, папочка Ди, — бросил я в ответ.

— Конечно. Я слышал о мирном договоре с маленькой бандой в Алестрии. Как цивилизованно с твоей стороны. Следующее, что ты узнаешь, это то, что фейри твоего города перестанут испражняться на улицах и охотиться на свою еду зубами.

В моем горле зародился рык. — Алестрианцы не гадят на улицах и не охотятся за едой, как животные, — во всяком случае, не все. Я видел множество Блейзеров, сидящих на корточках в задних переулках и пытающихся наброситься на голубей в поисках пищи, но я не собирался говорить об этом Верховному Stronzo.

Мой взгляд снова переместился на Габриэля и Элис, и моя челюсть сжалась, когда он поцеловал ее, а она обхватила его, словно отчаянно желала быть ближе.

Я отвернулся от них, когда Лайонел продолжил.

— Я звоню, чтобы пригласить тебя сегодня в мое поместье. Ты мог бы получить предварительное уведомление, если бы отвечал на звонки моего секретаря, но ты забыл о такой любезности, и теперь я приказываю тебе присутствовать. Моя племянница, Джунипер, тоже будет здесь, и я ожидаю, что ты потратишь некоторое время на ее оплодотворение, если хочешь соблюсти наше соглашение о том, чтобы я позволил тебе жить в Алестрии. Я хочу, чтобы наследники Штормового Дракона были у нее в животе до того, как закончатся выходные.

Каждая капля крови в моем теле похолодела, и я оцепенел.

— А если ты откажешься, я позабочусь о том, чтобы тебя перевезли в Тукану в течение следующей недели, и ты останешься под моим неусыпным наблюдением в моем доме. Тебя переведут в Академию Зодиака, и ты никогда больше не увидишь свою маленькую шлюху-вампиршу. И в любом случае я получу наследников Штормового Дракона, так что выбор за тобой.

Мое дыхание было глубоким, неровным, а горло не хотело произносить нужные ему слова. Потому что согласиться на это было немыслимо. И все же я уже согласился. Колокола судьбы звонили, и я был вынужден ответить на их зов.

— Я жду тебя здесь к полудню. Не испытывай меня, парень, — Лайонел повесил трубку, а я остался стоять после его слов, словно перед моим лицом только что взорвалась бомба.

Я опустился на край кровати, Атлас медленно разжался в моей руке, затем он полностью выскользнул из моих пальцев и упал на пол.

Я почувствовал, как опустился заглушающий пузырек Габриэля, затем Элис бросилась ко мне, схватив меня за руку. — Данте, что случилось?

Я повернулся к ней, вглядываясь в ее прекрасные глаза с серебряными кольцами и беспокойство, пылающее в них. Я потянулся к ее челюсти, и провел большим пальцем по ее плоти. Я готов на все, чтобы удержать ее.

— Muoverei il sole, la terra e ogni stella nel cielo per te, — сказал я ей. Я сдвину солнце, землю и каждую звезду на небе для тебя.

Тень Габриэля упала на нас, когда он переместился ко мне, и я удивился, когда он прижал руку к моему плечу. Я смотрел на него, чувствуя, как судьба надвигается на меня со всех сторон, и уцепился за единственный проблеск надежды в его взгляде.

— Лайонел Акрукс хочет, чтобы он оплодотворил его племянницу, — сказал Габриэль Элис, и она прокляла его имя всеми известными ей оскорблениями.

— Нет, — прошипела она, схватив меня за руку. — Я не позволю этому случиться, Данте.

— Он должен получить детей Штормового Дракона, которых он жаждет для своей гребаной империи, — тяжело сказал Габриэль. — Без этого никак не обойтись.

Мое сердце опустилось, как будто оно весило тонну, а над головой прогремел гром, когда мои штормовые силы вытекли из меня в ярости.

— Нет, — снова прорычала Элис, глядя на него. — Должен быть способ обойти это.

Габриэль замолчал на долгий миг, и все, что я чувствовал, это нарастающую панику в комнате.

— Все хорошо, amore mio, — мягко сказал я ей, но она покачала головой в знак отказа, и слезы навернулись на ее глаза.

— Габриэль, пожалуйста, — умоляла она, потянувшись, чтобы взять его за руку, и он вынырнул из видения.

— Есть способ, — сказал он с надеждой, и я удивился, увидев, как он переживает по этому поводу. — Тебе нужно сказать Лайонелу, что ты связан с Элис. Ты должен взять ее с собой и показать ему ваши глаза.

Вдох застрял в моем горле, и я посмотрел на свою девочку, видя ее готовность сделать это для меня, когда мое сердце начало учащенно биться. Но мы делали все возможное, чтобы скрыть этот факт. Если бы стало известно, что у нее больше одного партнера, это привлекло бы внимание прессы.

Я решил, что до тех пор, пока связь Райдера остается в тайне, риск стоил того. И, возможно, Лайонел сохранит тайну, так как для него не будет никакой пользы от ее раскрытия. Если бы он это сделал, я бы справился с прессой, но мысль о том, что мне придется трахать какую-то случайную девушку, была немыслимой. Я бы ни за что не справился с этим.

— Лайонел может принять это как достаточную причину, чтобы прекратить домогаться тебя по вопросу предоставления ему большего количества Штормовых Драконов, — задумчиво продолжил Габриэль, подыскивая ответы. — Но не обязательно, — он нахмурился, и я почувствовал, что моя судьба взвешивается и измеряется звездами. — Так