class="p">— Я полагал, что ты хочешь меня в худшем виде, — подначил я ее. — Неужели тебе все-таки нужно это безопасное слово? — пятно на периферии заставило меня обернуться, и Элис кинулась на меня с обнаженными клыками, но когда ее нога ударилась о пол рядом со мной она с воплем упала на пол рядом со мной, свалившись в бетонную яму, созданную мной. Я накинул на нее лианы, пока она пыталась выбраться, а затем снова укрепил землю вокруг себя.

Я ухмыльнулся, глядя на нее в своей ловушке, когда она с рычанием обнажила клыки. Я присел, глядя на нее, и взял в руку острое изогнутое серебряное лезвие. — Ты проголодалась, плохая девочка?

Она медленно кивнула, ее горло вздымалось и опускалось, когда она уставилась на мое запястье, и я надавил на кончик лезвия, проведя им по руке и усмехнувшись сквозь боль. Моя кровь капала на нее, и она открыла рот, выпивая ее, как дождь, а мой член становился все тверже, пока я наблюдал за ней. Я дал ей достаточно, чтобы разжечь ее жажду крови, затем залечил порез на руке и встал, крутя лезвие между пальцами.

— Выпусти меня, — потребовала она.

— Я не уверен, что ты справишься с этой игрой, — поддразнил я, и ее глаза сузились.

— Ты думаешь, что ты такой мрачный, Райдер, но я твоя половинка. Это значит, что моя темная сторона такая же темная, как и твоя.

Я обдумывал это, проводя языком по зубам, жаждая провести им по ее клыкам. — Тогда давай проверим это, хорошо? Опусти свои ментальные барьеры, детка.

Она подняла подбородок и сделала то, что я сказал, когда я отбросил лозы, удерживающие ее подо мной. Ее глаза встретились с моими, и я мысленно создал видение, в котором стены были залиты кровью, а воздух наполнен леденящей душу музыкой, от которой по позвоночнику пробежала волна предвкушения. Я вытащил ее из ловушки, подтянув к себе и держа оба ее запястья в одной руке, а другой подставил лезвие под ее подбородок.

— Видение ненастоящее, но мы такие, — сказал я ей. — Мои прикосновения реальны, — я провел ножом по ее горлу, задев кожу, но не порезав ее, когда ее охватила дрожь.

Она потянулась, чтобы расстегнуть пуговицы моей рубашки, нашла Х на моей груди и провела по нему пальцами.

— Мои прикосновения реальны? — спросила она, и я кивнул, шагнул ближе к ней, проведя ножом по ее рубашке и просунув его под ткань.

Она смочила губы, и мой член запульсировал от этого зрелища, прежде чем я провел ножом по середине ее рубашки, разорвав ее в клочья и обнажив под ней черный бюстгальтер пуш-ап. Я зажал нож между зубами и повел ее назад, стаскивая блейзер и рубашку с ее тела, отбрасывая их в сторону и проводя руками по ее голым бокам, по юбке и под ней, чтобы зажать ее бедра в своих руках. Я раскрутил ее рывком, и она закружилась передо мной, как балерина, ее юбка закружилась веером, прежде чем я сорвал ее с нее и бросил на землю.

Я любовался ее задницей в маленьких черных стрингах, которые она носила, и позволил своему взгляду спуститься по ее подтянутым ногам к туфлям на высоких каблуках. Она оглянулась на меня через плечо, ее сиреневые волосы скользнули по коже и коснулись основания шеи. Я двинулся вперед, сдвигая их в сторону и извлекая нож между зубами, прижимая его кончик к вершине ее позвоночника и проводя им по всей длине, острие целовало ее плоть, но никогда не разрывало ее. К тому времени, когда я закончу, она уже истечет кровью, но я не собирался торопить события.

Когда я добрался до ее маленьких стрингов, я раздвинул ее ноги пошире, и она задохнулась, когда я просунул лезвие под материал, провел им между ее ягодиц и по ее мокрой щели.

— Райдер, — застонала она, потянувшись назад, чтобы схватить меня за шею и притянуть ближе. Я наклонился, но не прижался к ней всем телом, а провел зубами по раковине ее уха, пока скользил лезвием туда-сюда в ее возбуждении.

— Я никогда не буду умолять, — хрипло сказала она, и я мрачно усмехнулся.

— Я не хочу, чтобы ты умоляла, я хочу, чтобы ты кричала, — я изменил форму лезвия в своем захвате, превратив его в толстый металлический фаллоимитатор, и без предупреждения вонзил его в нее. Она испуганно вздохнула, ожидая режущего удара лезвия, и я рассмеялся сильнее, откинув ее голову в сторону и вгрызаясь в мягкую кожицу за ее ухом. — Как будто я стану резать твою прелестную киску, детка.

Она стонала, пока я вводил и выводил из нее металл, ее ногти впивались в мою шею.

— Значит, у тебя есть какие-то границы? — поддразнила она, задыхаясь, и я провел языком по отметке, которую оставил за ее ухом, заставив ее вздрогнуть от внезапной холодности моего языка.

— Только когда дело касается тебя. Ты хочешь страдать для меня, детка? — я спросил, и она кивнула, ее грудь вздымалась, когда я работал над ее киской глубокими, сильными движениями руки, заставляя металл расширяться и попадать в ее точку G идеальным образом. Она вскрикивала, вжимаясь в мою ладонь каждый раз, когда принимала в себя всю его длину, и мой член дергался от желания, пока я держал ее в своей власти.

Когда она была на грани разрядки, я вытащил его и наклонил ее перед собой. Я провел рукой по ее спине, когда я отбросил металл в своей ладони и создал вместо него деревянный паддл. Лучше того, по центру его были маленькие шипы в форме знака Козерога — моего символа. Я шлепнул ее по заднице, и на ней появились кровавые следы символа, когда она закричала. Глубокий, животный рык вырвался из меня, когда я ждал, что она скажет мне остановиться, но она просто оглянулась на меня с прикрытыми глазами и вздохнула: — Еще.

Я застонал от одного этого слова, ударяя ее по заднице в новом месте, чтобы заклеймить ее своим знаком, снова и снова, ударяя по верхней части бедра и окрашивая всю ее задницу в красный цвет. Я отбросил паддл, размазывая рукой ее кровь и заставляя ее стонать для меня вновь.

— Ты какая-то неравномерная, детка, — сказал я с ухмылкой, поглаживая ладонью молочную белизну ее не отмеченной пятнами ягодицы.

— Похоже, тебе есть над чем поработать, Райдер, — издевательски произнесла она задыхающимся голосом, пытаясь встать прямо, но я запустил руку в ее волосы и снова толкнул