– Да.

– А продукты?

– Думаю, да.

– Приготовить сейчас?

– Будь добр.

Люциан натянул сапоги и поднялся с кровати. Он подскочил на одной ноге к Мориону и посмотрел на него снизу вверх.

– Рис – твоя первая просьба, а какая вторая?

– Скажу позже. Пока что выбираю, что для меня интереснее.

– Хорошо. – Для Люциана не имело разницы, какую просьбу исполнять в первую очередь, учитывая, что они установили ограничения.

Кухня располагалась в конце коридора, в противоположной стороне от выхода, и Люциану пришлось прыгать несколько метров, чтобы добраться до нее.

Помещение оказалось слишком просторным для небольшого дома с тремя комнатами. Вдоль одной из стен тянулась длинная деревянная столешница со шкафами и множеством подвесных полок. Справа находилось окно, под которым стоял небольшой стол и пара стульев, а в дальнем левом углу – сундук для хранения продуктов. На нем – корзинка со свежими овощами, а под потолком висели сушеные фрукты. Люциан же обратил внимание на белую печь в ближнем левом углу. Он тут же подпрыгнул к ней, чтобы рассмотреть и оценить удобство использования. В каменное тело помещались дрова, там же можно было что-то запекать или варить, а сверху располагалась металлическая нагревательная часть, которая использовалась для жарки. Люциан не ожидал увидеть это чудо в доме обычного деревенского старосты – столь сложные печи ставили только в городских поместьях или кланах.

– О, Фенг сделал ремонт, – усмехнулся Морион, перешагнув порог. – До недавнего времени здесь был сущий бардак и теснота. Хорошо, что ты попал сюда, когда он навел порядок.

Люциан обернулся.

– Мы ведь можем воспользоваться его продуктами? Если нужно, я могу приготовить на всех.

– Еще чего, – фыркнул Морион. – Сегодня ты готовишь только для меня, а что касается продуктов, бери все, что потребуется, и не переживай о долге.

– Мы точно никого не обидим, поступив таким образом? – Люциану не хотелось доставлять неудобства хозяину дома. Все-таки Фенг его не приглашал; он даже не знал, что принц Луны здесь, пока не встретил на улице.

– Мы точно никого не обидим. – Морион казался уверенным в своей правоте, с которой не хотелось спорить. – Старик наверняка даже не собирался здесь есть. Он целыми днями побирается в гостях – привык, видимо, что ему все подносят. Продукты на кухню принес кто-то из местных, и если бы не наша затея, то они бы испортились.

Люциан подивился тому, как ловко демон выдал их наглость за благородство, мол, они не поесть пришли, а продукты спасти.

– Хорошо, надеюсь, ты прав, – выдохнул он, но на всякий случай решил взять совсем немного еды, чтобы Фенг не заметил потери.

Пока Люциан промывал рис и резал овощи, сидя за столом у окна, Морион разжег огонь в печи, а потом закрыл оконные ставни.

– Иначе местные сбегутся на запах готовки, – так он объяснил это.

На кухне сразу стало душно, но это никого не смутило: демон вряд ли реагировал на изменения температуры, а Люциан решил воспользоваться ситуацией и начал тренировать тело и дух. Он обжаривал рис на печи, пытаясь не упасть, стоя на одной ноге, а также тратил силы на контроль потоотделения, сердцебиения и температуры тела. Его разум следил за несколькими вещами одновременно, требуя сохранения предельной концентрации и внимания не только на себе, но и на окружающей среде, которая в любой момент могла стать неблагоприятной.

К тому времени, когда рис в масле озолотился, Люциан уже тяжело дышал. Он ослабил контроль, чтобы не растерять остатки сил, требуемые для выздоровления, и аккуратно переложил готовую еду в глубокую посуду. Вместо риса высыпал овощи, чтобы тоже обжарить.

Морион сидел за столом, наблюдая за его действиями, и поедал персик. Люциан старался не смотреть на то, как сладкий сок стекает по подбородку демона и пробирается за ворот безрукавки. От одного взгляда на это ком вставал в горле и мешал нормально дышать. Было в Морионе что-то такое, что заставляло иногда странно реагировать на его действия, но Люциан не мог понять, что именно.

Закончив жарить овощи, Люциан добавил к ним рис, немного воды и накрыл крышкой, а потом отряхнул ладони и попрыгал обратно к столу.

– Через двадцать минут будет готово, – сказал он.

– Хочешь персик? – Морион протянул ему бархатистый плод, разделенный пополам и освобожденный от косточки. Фрукт был большим и насыщенного красно-оранжевого цвета как внутри, так и снаружи. Он пах сладостью, указывающей на его спелость.

Люциан взял одну половинку, желая попробовать, и сел на стул с другой стороны стола.

– Они хотя бы мытые? – спросил он, покрутив в руке персик.

Морион прыснул:

– Разве заклинателю нужно мыть фрукты? Вы не заболеете, даже если съедите с пола.

– Но это не значит, что нужно с него есть.

Люциан осторожно ополоснул половинку персика в миске с водой, стоящей перед ним, а потом вонзил зубы в нежную мякоть. Сок тут же потек по его подбородку. Вкус у персика оказался настолько приятным, что отвлекаться на липкий сок не хотелось, и Люциан позволил ему капать с подбородка на стол.

– В этой деревне можно вырастить почти что угодно, – сказал Морион и протянул еще один персик. – Здешние жители одни из самых талантливых земледельцев на этих территориях. Фенг наставлял их годами, поэтому, когда взойдешь на престол, оберегай их.

Люциан исподлобья посмотрел на Мориона. Выражение его лица не переменилось, но в душе он почувствовал смятение.

«Могущественный демон просит беречь людей? У меня слуховые галлюцинации из-за чересчур вкусного персика?»

– Хорошо, – неуверенно ответил он. – Раз ты просишь об этом.

– Не прошу, – отрезал Морион. – Это рекомендация, а не просьба. Решение принимай сам, но учитывай труды этих людей.

Люциан открыл рот, но так ничего не сказал. С одной стороны, ответ демона походил на вредность, а с другой – на уважение. Уважение к принцу клана Луны, которого он сначала называл маленьким, но позже стал называть юным, доверяя ему принятие решений.

«Он так не похож на могущественного. Хотя на смертного, заклинателя или бессмертного он тоже не был бы похож. Его тьма, – он скосил взгляд на пол, который целиком застилала черная дымка, – наполнена невероятной силой. А он сам, – Люциан перевел внимание на демона, – даже без черных глаз отличался бы ото всех».

И хотя эта мысль вызывала восхищение, также она пробуждала и страх.

Люциан невольно напрягся, столкнувшись с внутренними противоречиями. Как заклинатель он не должен восхищаться демоном, но как человек с сердцем и душой – хотел.

– У тебя