Всего делов-то будет ножницами обрезать верхнюю строчку про Тёмного Лорда. Или оставить, но сказать что Тёмный Лорд — это Альбус? Сколько возможностей, надо подумать...

Но всё это не скоро. Минимум месяц-другой на подготовку свадьбы и девять месяцев на ребёнка. Сегодня мне надо отдохнуть, а завтра показать красивый бой.

Всю ночь я смотрел в своём импровизированном Омуте битвы с участием Розье. Пора вставать. Настал особенный день. Я долго к нему готовился, сколько было для этого сделано...

Память Лорда говорила, что Розье ему один на один не противник. Но лучше я буду живым перестраховщиком, чем мёртвым Тёмным Лордом.

В чём же проблема? Хоть Розье и сильный и искусный Тёмный Маг, настоящий Лорд Волан-де-Морт сильнее, искуснее и легко убил бы его. Я тоже легко сумел бы убить Розье — преимущество в энергии в 4 раза, я мастер во всей Тёмной магии и Боевой (правда без дипломов, но учителей убил – значит мастер, тем более учителя Реддла дипломов не выдавали). Кроме того, имеется много смертоносных приёмов из других школ. Чего стоит одна трансфигурация кишок в жуков или левой половины тела в грязь, или направленные потоки коротковолнового излучения – можно сделать свет Люмосом, а аналогичными чарами, пусть более сложными и опасными, но ни разу не тёмными, можно сделать другое излучение (микроволновое или гамма-излучение) и легко убить. Большая часть способностей Реддла направлена именно на убийство. Но тут есть проблемы: я не должен убивать противника, я не должен его серьёзно ранить, я не должен показывать возможностей Лорда, я должен притвориться другим человеком, имитируя его несуществующий стиль. А мой противник ничем не ограничен и хочет именно убить меня. При этом я точно уверен в том, что Розье будет сражаться «под допингом». Я бы с радостью тоже принял пару зелий и спрятал в карманах артефакты, благо секунданты были бы не против, но не получится. Я буду забит зельями и артефактами, ухудшающими мои возможности и способствующими подлогу. Мои секунданты помогут зрителям не заметить мелочь, но склад артефактов на мне зрители увидят. Да и пить одновременно зелья, ослабляющие магический потенциал (чтобы все, после того как я снял защиту, видели перед собой резерв Елены, а не Лорда) с зельями, усиливающими магию (вроде того, что Розье заказал у Снейпа) затруднительно – это как в машине одновременно нажать газ и тормоз – непредсказуемый результат и шум обеспечен. Мои новые разработки – бытовая магия в бою – это хорошо, но, увы, это в основном против слабых противников и для того, чтобы не поднимать шум. Колдомедицина в бою? Пока очень уж сыро, да и пробиваемость магических щитов почти нулевая. Взрывные камушки? Запрещены правилами, да и на Розье их мешок надо – столько я не пронесу, зрители не идиоты. А проносить мало бессмысленно. Также у меня имеется несколько семян интересных растений (лазейка в правилах позволила их пронести), но на супероружие или туз в рукаве они не тянули. Тем более мы договорились, что Снейп их изымет при обыске.

Но перед уходом надо кое-что временно спрятать. Пора действовать. В моём доме не хватает сейфа. Я врезал в стену металлический сейф размером с ящик, который мне подарили Лестрейнджи. А теперь пора накладывать на него заклятия… Час спустя и половину резерва я стал обладателем сейфа, защищённого несколькими защитами, который можно открыть только моей кровью и паролем из бессмысленной комбинации цифр и букв, а также моего имени из той жизни. Сейф получился не очень – максимум среднего уровня, да и не артефакт это, а просто предмет на котором лежит защита и пропуск по условию – но на пару лет энергии хватит, да и домовик теперь точно не потеряет мои вещи. Том хранил свои крестражи отдельно от тела, чтобы в случае, если его сожгут адским огнём, возродиться. Я же ношу свои бывшие крестражи с собой – это не якоря моей души, они не смогут помочь мне возродиться, и вдалеке от себя их можно потерять. Но нести свои бывшие крестражи на бой с Розье опрометчиво. Я не боюсь, что он их уничтожит, но их трудно скрыть. Поэтому мои сокровища один день полежат в сейфе, в доме под Фиделиусом.

Выпив зелья временно ополовинившие восполнение моей магии, а также оборотное, чтобы соответствовать образу Елены, я отправился к Лестрейнджам вместе с домовиком под невидимостью.

Я прибыл задолго до начала дуэли, но отправился не на площадку для боя, а в дом Лестрейнджей. Меня встретил Рудольфус. Вскоре мы оказались в их мастерской артефактов. Наложили чары конфиденциальности и начали мою подготовку. Сначала мне сверлили зубы, потом вкладывали туда ампулы с обороткой и антидотом от оборотки. Потом ещё раз объяснили моему домовику то, что от него нужно. Я ещё раз проверил зелья, а потом их пил, много зелий: ослабление веритасерума, убийца клятв, путь лжеца…

А вот теперь потребуется обезболивающее… Затем начался неприятный процесс временного вживления артефактов в тело – глупо перед смертельным боем одевать аналоги магических кандалов, но я не смогу иначе пройти проверку перед боем и не смогу всю дуэль выдавать слабые (для Лорда) атаки – Луч Праха от Лорда не перепутать с лучом праха от обычного тёмного мага. Я могу концентрироваться и сдерживаться, но одно дело на тренировке, а другое дело в бою – разок жахну как Лорд, и всем будет очевидно, что это подлог. "Кандалы" не самые сильные, полностью они меня не блокируют. Безусловно, это не лучшая идея, но Снейп сумел выведать кое-какие меры и сканирующие заклинания, которые предлагает Розье – иначе не обмануть. А теперь вшиваем в тело пару ампул с кровью Лили. И вот эти прекрасные артефакты: «Сердце вдовы», «Тёмное Плодородие», "Венец Венеры", «Сокрытие магии» и ещё парочка – Рудольфус нашел их для меня.

Ну что же, всего-то прошло два часа, теперь можно и выходить.

И вот мы пошли к площадке. Пока там были только Лестрейнджи, которые проводили последнюю диагностику защиты площадки. Арена для поединка — просто пустое поле, размером с квиддичное, только по периметру обложено "бордюрными камнями с рисунками". Некоторые руны были выполнены кровью — Лестрейндж-старший достаточно серьёзно отнёсся к моему совету.

В курсе подлога были только Снейп и Рудольфус. Забавно было видеть некоторую нейтральную настороженность от Лестрейнджей. Особенно непривычно ощущалась Беллатриса – вместо обычного восторга, океана восхищения, чувствовались какие-то отрицательные эмоции. Можно было её