С каждым шагом болезненная пульсация в бедре усиливалась, но Тристан плакал не из-за боли, а из-за поганого чувства предательства и несправедливости, переполнявшей его жгучей обиды.

Он с трудом доковылял до библиотеки и спрятался в самой дальней нише в углу между книжными стеллажами. Судорожный всхлип сорвался с его губ и сотряс грудь. Он сполз на пол, обхватил ноги руками и, спрятав лицо в коленях, горько расплакался.

«Ты опять меня опозорил. Беспомощный, никчемный слабак! Лучше бы вместо тебя родилась дочь. Единственное, что в тебе есть выдающегося – это красивое личико. Будь ты девчонкой, был бы хоть шанс удачно выдать тебя замуж».

Отцовский голос до сих пор звенел у него в ушах. Но самое обидное в том, что он высказал это, прекрасно зная, что Гидеон подслушивает их. Отец прилюдно унизил его.

– Ненавижу! – процедил Тристан сквозь стиснутые зубы.

Он был намерен просидеть здесь до самой ночи, пока наставник или слуги не хватятся его. К тому же в библиотеку редко кто заходил, особенно в секцию, где были собраны книги на наречиях соседних королевств. Однако он снова ошибся.

Спустя несколько минут Тристан услышал шаркающие шаги и стук трости. Он сразу понял, кто это.

– Тристан, что ты здесь делаешь?

В нишу заглянул старший брат, которого при дворе прозвали Артуром Немощным из-за недуга, поразившего его еще во младенчестве. Еще несколько лет назад он практически не вставал с постели и редко передвигался по замку самостоятельно, но в прошлом году матушка отыскала старого лекаря, который сумел поднять принца на ноги и даже помог ему избавиться от заикания и постоянных одышек. Теперь Артур часами пропадал в библиотеке и на тренировочной арене.

– Иди, куда шел! – злобно пробурчал Тристан, не поднимая головы.

Но Артур никуда не ушел. Наоборот, приблизился к Тристану и сел на пол рядом.

– Я твой старший брат и имею право знать, кто тебя обидел.

Тристан удивленно посмотрел на Артура. Он был худым и бледным, но выглядел гораздо лучше, чем несколько месяцев назад. Казалось, даже в весе набрал, а на руках появились очертания мышц.

– С каких пор ты печешься о своих братьях? – недовольно спросил Тристан.

– С тех самых, как перестал страдать от ежеминутной боли. Хотя мои братья как не замечали меня, так и не замечают. – Артур хмыкнул. – Ну ничего, настанет время, когда всем придется меня заметить.

В любое другое время Тристан бы закатил глаза и цокнул, но сейчас ему хотелось просто остаться наедине со своими обидами.

– Так чего ты тут сопли развесил?

– Иди в пекло!

Артур тяжело вздохнул.

– Дай угадаю, тебя обидел наш кузен Гидеон?

– Ничего он меня не обидел. Я его еще заставлю помучиться. Гадкий слизняк! – Гнев вспыхнул в груди Тристана от одного упоминания этого мерзавца.

– Значит, я верно угадал, – хмыкнул Артур и откинул голову на стеллаж. – Что он сделал?

Тристан понимал, что поздно отнекиваться. Он выдал себя с потрохами.

– Как всегда, ничего хорошего! Отец решил, что это отличная идея – устроить поединок между мной и этим придурком, хотя он на четыре года старше!

– Ему пятнадцать? – перебил Артур. – Ничего себе, я думал, этот гигант мой ровесник.

– Так а я о чем? – возбужденно подхватил Тристан. – Он мог составить пару в поединке тебе, Арону или хотя бы Калебу, но отец приказал выйти на арену мне!

– И ты ему проиграл?

Тристан насупился.

– Гидеон дрался нечестно! Он знал, что на днях во время игры я свалился с дерева и рассек бедро, и пару раз ударил прямо по ране! Он дрался не по правилам! А отец…

Тристан снова вспомнил слова отца и резко умолк.

– Все ясно.

– Чего тебе ясно?!

Артур поджал губы, а потом криво ухмыльнулся:

– Отец облил тебя ушатом помоев и даже не попытался сделать это наедине? Это тебя ранило больше всего?

Тристан поник.

– Это несправедливо.

– А жизнь вообще несправедлива, братец. И пока ты здесь льешь горькие слезы, она не станет к тебе благосклонней. Отец не будет уважать тебя, а Гидеон никогда не признается, что он мерзавец.

– Он знал, что я травмирован, и бил меня именно по ране!

– Бедняжка, – иронично хмыкнул Артур. – Тебя жизнь впервые окунула в грязь лицом? Ты впервые узнал, что люди – омерзительные твари и всегда стремятся выискать чужие слабости, чтобы посильнее по ним ударить? Поздравляю, братец, я живу с этим с детства.

На секунду Тристан позабыл о своей обиде и уставился на Артура так, будто видел его в первый раз. Сказать по правде, он никогда не обращал внимания на старшего брата, который весьма редко покидал свои покои, а на торжественных мероприятиях присутствовал и того реже. Все думали, что он умрет к пятнадцати годам. Называли его калекой или Немощным за глаза, а при встрече с ним строили сочувственный и жалостливый вид. Последнее было гораздо хуже открытых издевок, по мнению Тристана. Однако Артур никогда не жаловался. До последнего боролся за свою собственную жизнь. А когда у него появился реальный шанс исцелиться, он с утроенным усердием начал учиться и тренироваться. Поговаривали, что он хочет вернуть законный титул кронпринца, который сейчас принадлежал Арону. Получится у него или нет, Тристан не знал и даже не задумывался об этом. Но сейчас смотрел на брата с искренним восхищением. Только сильный человек мог пережить подобное и не сломаться.

– Я бы хотел, чтобы отец мной гордился, – честно признался Тристан, веря, что Артур его поймет. – Хотел, чтобы любил меня, как Уилла.

Артур покачал головой и сжал плечо Тристана. Его хватка, на удивление, была крепкой. Слишком крепкой для калеки.

– Тебе не нужна чужая любовь и признание, брат. Это все блажь. Ты должен доказать в первую очередь самому себе, что достоин уважения и можешь собой гордиться. А на остальных плевать.

Пришел черед Тристана хмыкать:

– Хочешь сказать, все, что ты делаешь, – это не для того, чтобы доказать всем, что ты чего-то стоишь?

Артур начал чертить какие-то узоры концом трости по мраморному полу.

– Мне плевать, что обо мне думают лицемеры при дворе. Я просто хочу достичь целей, и тогда у других не останется выхода. Они будут уважать меня, нравлюсь я им или нет.

– Какие же у тебя цели?

– Стать лучшим королем, чем наш отец. Подчинить себе все провинции Юга, включая мятежный Арден, и установить беспрекословную власть Вейландов. Возможно, даже расширить границы за счет земель Запада и Востока. – На