Шрифт:
Закладка:
Ночной ветерок ворвался в комнату вслед за тенью и, расхулиганившись, бросил спящей девушке на лицо, и без того непослушный, локон темно-русых волос. Девушка сразу поморщилась, как от щекотки.
Мужчина улыбнулся, и почти не дыша, боясь разбудить, убрал прядь на место. Наклонился, враз став серьёзным и собранным, его губы замерли в миллиметрах от виска девушки.
Если бы кто-нибудь мог заглянуть в этот момент, в отливающие янтарем глаза, то увидел бы в них такую жажду, что не каждый пересекающий пустыню испытывал хоть раз. Но мужчина сдержался, шепнул, почти не потревожив тишину в комнате: "Только когда примешь и позволишь", и отступил спиной вперёд от кровати.
Именно поэтому он и не увидел, как от стены отделился второй кусок тени и резко выбросил вперёд руку, одновременно, разворачивая к себе лицом и хватая за горло. Другой рукой, прижимал палец к губам, призывая к молчанию. Почти одновременно с ним, тот же жест отзеркалил и любовавшийся Элиной мужчина.
Лишь на минуту замерли на пороге, когда согревшаяся во сне Элина, откинулась на спину. Переждав немного и удостоверившись, что не разбудили девушку своей возней, они и покинули ее спальню, по-прежнему сцепившись друг с другом.
— Ну и чего ты удумал? — Орк почти рычал, не хуже любого оборотня. — А если б она проснулась, а над ней твоя морда с капающей слюной? Ты вообще о ком-то, кроме себя, думать в состоянии? Или кроме своих хотелок ничего не вижу, не знаю и знать не хочу?
Короткий замах, и в челюсть оборотню прилетает тяжёлый орочий кулак. Пошатнувшись, но быстро сгруппировавшись, Ард начал уклоняться. Однако, от четких ударов Армунда уворачиваться получалось не всегда. Тем не менее, в ответ, орк не получил ни одного удара. И именно это немного остудило мужчину.
— Так зачем тебя понесло в спальню к Элине? Тем более, пока она там спит.
Улыбаясь разбитыми в кровь губами, Ард вытащил из-за пазухи головной платок Элины.
— Ты долго думал? Она же травница! — удивился орк.
— Я помню. Я оставил ей другой. А этот мне нужен. Ты же был там… Когда она рассказывала… Мне нужны имена.
— А спросить?
— Чтобы она заново все это переживала? Ну, уж нет. Я и так все знать буду. Слышал про ритуал нагов "разделение памяти"? Только вещь нужна, которая долго бы с девочкой была. А у меня из таких только родовой брачный браслет. — Волк нежно провел пальцами по платку.
— А тебе его жалко стало? — орк сложил руки на широкой груди.
— Нет. Просто надеюсь…
Ночь уже вошла в свои права, родовое поместье Гардаранов было щедро освещено огнями. Многие, из живущих в замке, уже расслаблялись и отдыхали после прошедшего дня. Не стала исключением и компания, играющая в граники, расположившись в каморке стражи. Стражники уже достаточно выпили, а потому и языки распустили, вспоминая хозяев.
— Да уж, когда б ещё так развлекались — гоготал рябой детина, после воспоминаний, как выплескивал кипяток на исполосованную спину хозяйской женки. — Я, правда, думал, что он все ж её в казармы отдаст, хоть на ночь, ан нет, пожадничал хозяин.
— Зато сейчас не обделю. — На пороге комнаты стоял оборотень.
После ритуала, что провел для него одноглазый жрец, он сорвался сюда, кипя от переполнявшей его ненависти. И ему хватило запаха, голоса, что бы узнать тех, кто издевался над его женой, углубляя те обиды, что сейчас лежали пропастью между ними. А последними словами был подписан приговор.
Ард не просто так занимал пост главы гвардейцев. Даже Эрар не всегда мог с ним справиться, особенно сейчас. Когда он шел мстить, пытаясь хоть так затушить огонь собственной боли. Когда вырвался Зверь, что пришел мстить за свою пару.
К рассвету, когда в поместье не осталось никого, кто хоть раз обидел Элину, само поместье заполыхало. Почти тут же прибывшим гвардейцам и магам из близ расположенного гарнизона, Ард бросил только одну фразу.
— Не сметь тушить!
А следующих два рассвета зверь отлеживался в полуразвалившейся хижине в лесу, показывая своей человеческой ипостаси, как здесь было хорошо, совсем недавно.
А Элина. проснувшись в день совета, с удивлением обнаружила на месте своего платка другой. Со всеми знаками, отличающих травников и знахарей, только в родовых цветах Гардаранов.
Душащие стены королевского дворца остались позади. Вместе со всеми своими подковерными играми, интригами, испуганными взглядами и боязливыми шепотками в спину.
Но желание урвать свой клок удачи, а главное выгода, оказалось сильнее страха. Даже вся, годами наработанная, репутация предков не спасла от лизоблюдов, лицемерных подхалимов и брачных предложений.
Мне обещали милых, послушных мальчиков, умеющих ублажать женщину и быть интересным развлечением. Так гадко, как после таких предложений, я себя никогда не чувствовала. Благо, что не оценила подобных предложений не только я, но и наги с вербером.
Рядом со мной постоянно кто-то был, а все желающие ко мне подойти для приватного разговора, натыкались либо на приветственный оскал оборотня, либо на бронированные хвосты нагов. Тем же, кто все же пытался привлечь мое внимание, очень вежливо предлагалось пройти к конюшням, обсудить, так сказать, некоторые нюансы моего положения.
Я даже не злилась на подобные заявления. Боги с ними, пусть лучше выбивают дурь из этих "жаждущих" они, чем я буду не вылезать из подобных разборок. Правда, в результате, за нагами и медведем закрепилась слава вспыльчивых и неуравновешенных мужланов, одичавших вдали от дворца.
И чем дальше уводил меня от этого дворца выстроенный магами портал, тем спокойнее я становилась. Тем легче мне дышалось, не смотря на кокой-то мондраж, который я объяснила для себя предстоящим торжеством.
Сегодня брачный ритуал между канцлером и его парой. А потому, самые близкие и получившие особое приглашение, будут присутствовать на церемонии, в том самом храме Живы, в приюте при котором и жила все это время женщина.
Удивительно, но из придворных, здесь присутствовали буквально оборотней пять, зато посольства были почти полным составом. Благо, хоть бронзового нага со товарищи оставили во дворце, его бесконечные намеки, что я должна войти в положение нагов и прочее, прочее, прочее, раздражали безмерно. Из нагов здесь присутствовали жрец, бывшие мужья Каяны, Гар и Сид.
Брачные ритуалы оборотней совершались именем Живы и Луны, и всегда на рассвете, знаменуя тем самым, начало новой жизни для двоих. К моему удивлению, прошли мы не в храм, а на поляну, тихий и укромный уголок, вдалеке от любопытных глаз. По центру этой поляны росли три мощных дерева, а между ними уютно устроилась тонкая рябинка. Для живущих в этом мире, это был одновременно и знак богини, и символ семьи, рода, продолжения.
Мы все, плотной кучкой столпились у края, чтобы не мешать, но иметь возможность разделить красоту этого момента с любящей парой. Стараясь быть подальше от бывших мужей, Каяна встала так, что оказалась чуть впереди. Рядом с ней стоял и Рис, а вот Мия и Элина оказались в окружении обоих эльфов и орков, да и барс ошивался рядом.
