Меня, если честно, даже сорок золотых монет замотивируют донельзя. Если не довезу людей до лекаря, то как минимум передам их на руки другим людям. Жизнь в этом мире наложила на меня свой отпечаток: я старался помочь ближнему, если это не противоречило моим интересам. Но старался брать за это звонкую монету.

— Можешь не верить, но у нас все деньги вложены в товар.

— Да ты с Ублефеса идёшь, врунишка. В какой товар у тебя вложены деньги? Во фрукты? Ты что, бродил по городам, продавая вещи за бесценок, чтобы овощей и вина купить? Ты что, сумасшедший?

Мужчина не нашел, что ответить. Я обвел взглядом всех троих, и сказал:

— Вы всерьез считаете, что я поверю, что у вас нет золота? Да одни только артефакты из Ублефеса, которые остались в вашией повозке, стоят минимум по паре-тройке золотых каждый. И это те, которые вы ещё не продали. Давайте пропустим ту часть, где вы убеждаете меня в том, что занимаетесь торговлей едва ли не первый день, и перейдём к реальному обсуждению платы за ваше спасение. А лучше — дождёмся утра, и во время этого ожидания вы прочувствуете всю гамму неприятных ощущений от разлагающихся в ваших телах корней чароцвета. И потом мы поговорим снова. Голем принесет в беседку ящик с зельями — ходить я вам сейчас не рекомендую.

— Хорошо. И пусть матрасы из моей повозки захватит. И трупы прикажи ему убрать. Думаю, ты сам не в восторге ночевать на одной поляне с мертвецами.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Глава 12

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ночь прошла более-менее спокойно. Сперва я по просьбе караванщиков отправил голема переносить товары из повозок подальше в лес, а потом лёг спать, но периодически просыпался, будил людей, вручал им фиалы с лекарством: в общем, играл заботливого союзника и одновременно защищал свои инвестиции.

Успел поспать пять часов, и всё это время голем охранял мой сон. Не знаю, были ли у караванщиков какие-то тёмные мысли на мой счёт, но присутствие механизма не позволило мыслям превратиться в действие. Если бы я пришёл сюда один, то пришлось бы либо жертвовать сном, либо как-то иначе обеспечивать себе безопасность: связывать караванщиков верёвками. Хотя, если бы я пришёл сюда без голема, у меня вряд ли получилось и людей освободить, и нечего было бы предложить караванщикам, потому разговор мог бы пойти совершенно по-другому, вроде «сколько вы готовы заплатить за передачу завещания?».

Однако всё получилось так, как получилось.

Разумеется, караванщики смогли наскрести на троих сотню золотых. Не знаю, сколько каждый из них в эту сотню вложил своих монет, да и неважно это. Важно, что к утру, как только небо посветлело, меня разбудили громким окриком:

— Эй, пацан! Просыпайся. И держи монеты. Мы посовещались, и если у тебя нет никаких неотложных дел, самое время сейчас взяться за разгрузку повозки и выдвигаться к Оклорду. Чувствую, наше время на исходе.

Караванщики действительно выглядели плохо. На их руках и лицах, рядом с чёрными нитями корней, кожа опухла и покраснела. Передвигаться они не могли, хотя вчера встать смогли все трое. Не знаю деталей процесса, происходящего в их организмах, но приятного в этом точно было мало.

Я взял протянутый мне тяжелый парчовый мешочек. Я взял его, пересчитал монеты и с сожалением уставился на сам «кошель». Вот людям делать нечего — расшивают ткань золотом. Я бы этим золотым нитям придумал более достойное применение.

— И чего, плевать на товар? Может, дождёмся каких-нибудь других людей, которым вы заплатите за то, чтобы они его сторожили?

— Давай не будем тратить время на подтрунивание и разговоры, пацан. К черту товары. Едем.

— Хорошо, выдвигаемся, — кивнул я.

По моим расчётам, до Оклорда километров двадцать-двадцать пять. За три-четыре часа голем точно дотянет повозку до города. Наверняка, по пути мы встретим несколько караванов и точно наткнёмся на путешественников. Не знаю, попробуют ли караванщики договориться с встречными купцами или прохожими о том, чтобы отнять у жутко жадного мальчишки сотню золотых. Деньги-то немалые, да и голем, что охраняет мальчишку, точно не боевой — я вчера подробно описал характеристики машины, и обрисовал причину, по которой голем не сможет дотянуть повозку быстро.

Если честно, я даже надеюсь, что караванщики попытаются сыграть на жадности встречных: тогда я с чистой душой уйду с големом в леса.

Медный аккуратно перенёс в повозку удивительно тихих караванщиков, и перехватил руками оглобли.

Я в телегу лезть не стал: мне не составит труда преодолеть этот путь пешком, да и скорость повозки будет выше, если людей в ней будет меньше.

Скажу честно, я недооценил своего голема. Медный достаточно быстро развил неплохую скорость: не стандартные для моего прошлого мира шестьдесят километров в час, конечно, но и не семь-восемь, на которые я рассчитывал сначала.

Если не ошибаюсь, средняя скорость лошади, везущей телегу рысью — двенадцать километров в час. Голем, хоть и не был лошадью, исправно выдавал не меньше. Я периодически кидал диагностирующее заклятие на энергокристалл. По моим прикидкам, после того, как я дотяну повозку до Оклорда, у голема останется около десяти-пятнадцати процентов маны в кристалле. Очень нехорошее количество, но я надеялся, что в этот раз обойдётся без погони и драки.

Хорошо бы выяснить у караванщиков, знают ли они про тайные ходы, которыми пользуются контрабандисты, или о контактах представителей Гильдии Воров, но для расспросов сейчас явно было не лучшее время. От тряски людям стало хуже. Двое потеряли сознание, но третий, который вчера встал первым, всё ещё держался, и даже находил в себе силы на разговор, но тему выбрал самую актуальную для себя.

— Вот чего мы вечером не обговорили, так это того, сможешь ли ты доставить нас не только до города, но и до лекаря?

— А вот с этим проблема, — чистосердечно признался я. — Мне нельзя в город. Не пускают за жадность. Но можешь не беспокоиться — к воротам я вас доставлю, а там уже и стражники подключатся. Стража в Оклорде действует очень быстро, так что лекаря вам подыщут, и после этого вашей жизни ничто не будет угрожать. Честно говоря, я бы попытался бесплатно выручить людей, которые попали под действие чароцвета, но если уж в ловушку монстра попались богатые люди, которые, к тому же, предложили мне за своё спасение деньги, грех не воспользоваться моментом.

Мужчина промолчал.

— Кстати, знаешь, как связаться с контрабандистами или ворами, не заходя