Шрифт:
Закладка:
Несмотря на отсутствие Агаты, Даниил всё-таки нанял убийц. У него хотя бы хватило ума купить наёмников со стороны, но неужели не хватило смекалки догадаться, что я вытрясу информацию, если хоть один из подосланных попадёт мне в руки?
Этот просчёт кажется мне слишком глупым для короля Аракена.
Я был с ним достаточно долго, чтобы понять, что Даниил отлично скрывает хитрость за напускным малодушием и внимательность за кокетством.
Задумчиво подкидываю в руке всё тот же кинжал, что вытащил у их мёртвого собрата. «Она звала тебя». И втыкаю лезвие ближайшему пленнику в горло, оставляя кинжал в его теле. Марк единственный, кто сейчас находится рядом со мной в этой комнате для допросов. Он дёргается, явно не ожидая, что я так сделаю, но предусмотрительно ничего не говорит.
Наёмник хрипит, заваливается на бок и захлёбывается собственной кровью. Остальные в ужасе смотрят на умирающего, что дёргается ещё несколько раз и затихает.
– Спрошу ещё раз, – холодно продолжаю я. – Уверены, что забыли оторвать взгляд от блеска королевского золота и посмотреть на лицо заказчика?
– Человек был подставной, посыльный, – признаётся один. – Но мы… проследили. И этот посыльный вернулся во дворец в Ярате.
– Ваш друг говорит правду? – я обвожу взглядом остальных.
– Да, – отзывается один, а двое других поддерживают его энергичными кивками.
Я вновь киваю, обдумывая услышанное. Я здесь уже двадцать минут и вряд ли добьюсь от них большего, ведь, заходя сюда, уже догадывался, какие ответы они мне дадут. Марк без вопросов вкладывает в мою руку свой длинный кинжал, когда я протягиваю раскрытую ладонь. Он переоделся и привёл себя в порядок, в глазах ни следа сонливости, мой помощник и один из немногих друзей полностью собран. Но даже на его лице я вижу гримасу недовольства и сожаления, пока он наблюдает за тем, как я убиваю каждого пленного, несмотря на их мольбы.
– Это мог бы сделать я, – угрюмо говорит Марк, когда я возвращаю оружие, не забыв предварительно вытереть лезвие об одежду одного из мертвецов. – Тебе было не обязательно марать руки.
– Я и так уже замаран с ног до головы, – стягиваю маску, наблюдая, как исчезает мой плащ Морока. – Так что лучше я, чем ты.
Друг печально качает головой. Знаю, что он ненавидит, когда я в таком настроении, но сейчас, как бы ни пытался, я не могу собрать себя в единое целое.
Следующие три дня Агата и Северин восстанавливаются. Мара продолжает спать, но брат после первого дня возвращается к своим делам. Рядом с ним Анна, а когда она уходит к сестре, то правой рукой Северина становлюсь я.
Ему всё ещё сложно говорить, и он постоянно раздражённо теребит повязку на шее. Однако король уже хоть иногда улыбается нашим неловким попыткам помогать ему буквально во всём. Особенно моим. Его забавляет моё скучающее выражение лица, когда мне приходится пару часов просидеть, слушая нудные доклады.
Вскоре брату становится легче говорить, и он во всех подробностях рассказывает о нападении в тот вечер. Лишь вскользь Северин описывает свой разговор с Агатой в самом начале, но его красноречивый взгляд намекает, что он догадывается о чём-то. Думаю, это несложно, учитывая, что Агата была в моей рубашке. Но ради Анны он опускает эту часть рассказа.
Северин описывает, как на него напали со спины и что именно Агата спасла ему жизнь. Пока Анна сидит рядом, прижимаясь к брату, он ведёт рассказ без особых подробностей, но как только она выходит, чтобы принести ему отвар для снятия боли в горле, Северин переходит к более откровенным деталям, чтобы я знал все нюансы.
Когда я не занят Северином, то проверяю Агату, но не задерживаюсь рядом дольше, чем нужно. Анна пару раз высказывает мне своё недовольство, упрекая в чёрствости и чёрном сердце. Но я не могу. Я помню кровавые отпечатки ладоней на стенах и не могу забыть о том, что боль и смущение от моего отказа могли быть последним, что я видел на её лице.
Наутро четвёртого дня, прямо за завтраком, Кристиан приносит нам свежие новости.
– Даниил привёл армию к пограничному лесу, – сообщает он, как только входит в столовую. – Пока небольшую, но намёк ясен.
Северин с такой силой опускает кулак на стол, что все приборы дребезжат. Анна, Марк, которого я приставил к брату в качестве личной охраны, и даже я подскакиваем от неожиданности.
– Пожалуй, я сам его убью.
Я ожидал такую реакцию от себя или от Анны, но наш рассудительный король реже поддаётся эмоциям. Хотя я всегда забываю, что, может, я и старший брат, но перестал стареть в двадцать два. Сейчас Северину уже двадцать четыре, хоть внешне мы выглядим почти на один возраст. Однако мой младший брат давно не мальчик, он – король. И не так давно на его семью посмели напасть. Нам повезло всем остаться в живых, но лишь повезло.
– Становись в очередь, брат, – фыркаю я, пытаясь разрядить обстановку, и возвращаюсь к завтраку.
– Если вы будете соревноваться по старшинству, то я – первый претендент на его голову, – помогает мне Анна.
– Думаю, мы все проиграем, когда проснётся Агата, – хило, но улыбается Северин, а мы киваем, соглашаясь с ним.
Кристиан, игнорируя нашу болтовню, устало падает на стул и быстро набирает себе еды. Я отмечаю, что у дяди на сапогах свежий снег, а верхний кафтан он лишь расстегнул, не позаботившись снять. Торопился.
– И вот ещё. Письмо от Даниила. – Дядя заталкивает в рот кусок яичницы и отрывается от еды только на мгновение, чтобы вытащить из-за пазухи помятое письмо с несломанной печатью.
Он кидает его перед нами, как какой-то мусор, и возвращается к еде.
– Предпочитаю поесть, пока его содержание не испортило мне аппетит, – бормочет он с набитым ртом, замечая наши недоумённые взгляды, и вновь набрасывается на еду.
Дядя почти не спит, а ест и того меньше, проводя после нападения много времени среди разведчиков, пытаясь выяснить всё что можно о планах Даниила.
Северин раскрывает письмо, мы терпеливо ждём, наблюдая, как выражение его лица становится каменным, пока глаза бегают по строчкам. Анна удивлённо распахивает глаза, когда на последних строчках её муж презрительно усмехается и швыряет письмо обратно на стол.
– Он хочет встретиться, – медленно поясняет брат, отпивая горячий чай, чтобы уменьшить хрипотцу в голосе. – Но не со мной.
– С Александром? – спрашивает Анна, глядя на меня.
– Нет. С Агатой.
Я хватаю письмо первым,
