достояния. Не меньше.

Ульяна была уверена, что у Василевса уши покраснели. Покосилась на Ксению, ради которой, очевидно, и было разыграно театральное представление с фокусами и козырными тузами за рукавом. Усмехнулась. Кот на экране клацнул зубастой пастью, мигнул и утопал за край монитора.

– Его оцифрованное сознание хранится в госархиве, ты права, как и права в том, что хранится оно с высшей маркировкой секретности сигма три. Но! – Он выставил вверх указательный палец. – Около трех месяцев назад этот материал запрашивался господином Граццем Ирганом.

– И?

Крыжа изогнул бровь:

– Что значит «и»? Мы можем поймать след сигнала-запроса и сигнала-ответа, встроиться в него и получить ту информацию, которую получил Грацц. Это раз. Во-вторых, мы можем скопировать сигнал-запрос, модифицировать его и уточнить полученные данные.

– А так можно? – Тимофей округлил глаза, моргнул.

Ксения посмотрела на него строго, повернулась к старпому:

– Ты же понимаешь, что это противозаконно?

Крыж обезоруживающе улыбнулся:

– Да. А как ты думаешь, почему я так долго говорил во вступлении о нашей крутой крыше, то есть о тебе?

– И напрасно, я не собираюсь это прикрывать! – Ксения порывисто встала. – Меня Теон как раз и приставил к вам, чтобы удержать от такого беспредела.

– Ну и не надо. Сами сделаем, – Крыж пожал плечами, демонстративно отвернулся к монитору, закрывая рабочие окна.

Ксения застыла у него за спиной.

– Вы не поняли. Эти доказательства будут признаны ничтожными. Ну, будете вы знать. И что? Что это даст?

– Это даст то, что мы будем знать, с чем имеем дело, – резонно отозвалась Ульяна.

– И сможем выстроить защиту, – кивнул Артем.

Крыж повернулся к Ксении, запрокинул голову. Острый кадык торчал будто нос ледокола.

– Кто-то недавно говорил, что она оперативник. Оперативникам положено собирать оперативные данные?

Ксения с сомнением отвернулась, пробормотала:

– Ну не взлом же личного канала члена Совета… Мне надо подумать.

– Ну, думай-думай. – Крыж примирительно кивнул, придвигая к себе консоль и загружая схему седьмой линии «Фокуса», отвечавшей за внешнюю связь. – А мы пока сообразим, как лучше влезть в базу.

Тимофей вытянул шею, спросил:

– Вась, тебе помочь?

Крыж задумчиво кивнул, размечая в блокноте схему разводки и узловые точки.

– Помоги…

Юнга воодушевился, придвинулся к старпому:

– Чем?

Тот оторвался от схемы нейросети, посмотрел серьезно:

– Не мешать…

Тим сник, но все равно остался сидеть рядом с Крыжем, шмыгнул носом. Айтишник повернулся к нему, спросил тихо:

– Тим, тебе внутривенные инъекции когда-нибудь делали?

– Ну, делали, конечно… А как же. И в школе… И на…

– А помнишь, когда медсестра иглу в вену вводит, она немного оттягивает поршень шприца на себя, чтобы запустить каплю крови внутрь? – Тим медленно кивнул. – А что, если нам также сделать?

– Не понял, – Тимофей часто заморгал, на шее выступили розовые пятна, оглянулся на ребят.

– Зато я понял! – Крыж просиял, стукнул парня по плечу так, что тот едва не свалился с пуфа, схватился за угол стола. – Сейчас мы такую фичу заварганим, закачаешься.

– Это долго? – Ульяна встала за его спиной, посмотрела на растущий перечень символов. Какие-то Крыж вставлял, копируя из других файлов, и формировал интеркод, подключал к развернутой схеме седьмой линии.

Крыж запрокинул голову, посмотрел рассеянно – мысли его уже были там, внутри придуманного алгоритма.

– Ну вы погуляйте немного, если на меня нет желания любоваться, – при этих словах он покосился на Ксению и вернулся к своим мониторам. Задумчиво оглядел набросок алгоритма: – В инфосети Клирика стоит мощный антивирус, он блочит все, что идет незарегистрированными каналами. Значит, нам надо идти зарегистрированным каналом, например, написать письмо в их госархив.

– Письмо? «Здравствуйте, я Вася Крыж»? – Ксения с сомнением покачала головой.

Старпом будто не замечал иронии в ее голосе, бормотал:

– Именно так и напишем, – он рассеянно барабанил пальцами по консоли. Вдохновленно вздохнул и повернулся к ребятам – Знаете, что мы сделаем? Мы сдадим антивируснику Клирика часть кода «Фокуса» и захватим нужный файл.

– А как ты узнаешь, что захватывать? Где это расположено? – Ксения поморщилась. – У тебя же нет каталожного листа.

Василий посмотрел на нее серьезно:

– Они сами сдадут адрес и каталожный номер.

* * *

Секретарь библиотеки госархива Клирика рассортировывал запросы: сегодня было мало работы, если не считать запросов, поступавших весь день с личного аккаунта сенома. О традициях и языке, о соседях и политической системе, о костюмах и порядке удаления данных из архива. Он терпеливо отвечал, предоставлял доступ.

Поэтому когда поступил входящий запрос по оцифрованным данным аннулированных родов и племен, он насторожился только на одну минуту.

Проверил упаковку данных, проверил полномочия заказчика, не найдя нужную степень доступа, отказал.

Ответ на зарос ушел тут же, мигнув ярко-оранжевой иконкой папируса.

Иконки мигнула и снова загорелось зеленым окно входящих запросов.

Снова сообщение с тем же текстом, тот же запрос.

– Ошибочный дубль, – пробормотал секретарь, отметив, что даже дата отправки сообщения совпадает.

Но согласно ведомственной инструкции, которую он за тридцать лет службы ни разу не нарушил, требовалось дать ответ на каждый запрос.

Недолго думая, секретарь продублировал уже подготовленное сообщение.

Почти сразу на коммуникатор пришло сообщение от службы безопасности. Секретарь, вздохнув, принял вызов:

– Слушаю вас, секретарь архивной службы Иичи Нам у аппарата.

– Почему не блокирует попытку взлома? – Строгий голос.

У этих службистов всегда строгий голос. Иичи иногда казалось, что их специально выбирают для службы таких – с одинаково строгими голосами. Вздохнул:

– О каком взломе вы говорите? У нас все спокойно?

– Блокируйте исходящую связь! – приказал строгий голос.

Иичи еще раз вздохнул, пожал плечами и повернул джойстик вниз. Монитор мигнул.

На экране, рассыпаясь одно за другим, множились запросы по оцифрованным данным аннулированных родов и племен. Десятки одинаковых писем накладывались веером друг на друга, подпрыгивали, будто рассыпанная колода карт, а из динамиков лилось густым и звонким голосом:

– Ва-ален-ки, ва-ленки-и, ой, да не подшиты ста-рень-ки…вжик… – звук жестко обрывался и начиналось снова: – Ва-ален-ки, ва-ленки-и, ой, да не подшиты ста-рень-ки…вжик… Ва-ален-ки, ва-ленки-и, ой, да не подшиты ста-рень-ки…вжик…

В реестре исходящих сообщений значилось, что первый запрос оказался с сто раз легче своего дубликата, как и повторный ответ Иичи Нама на него стал по непонятным причинам в сто раз тяжелее.

Секретарь только и смог, что пожать плечами.

* * *

– Так что там с 8 августа? Ты сказал, что зачекаешь? – Ульяна напомнила Крыжу обещание.

– По 8 августу ситуация такая: мы подключились к энергону. Я сверился с данными внешних визиров – модификация внешней обшивки «Фокуса» началась почти сразу, вызвав фоновое возмущение. Через диспетчерскую сверился навигационной погодой, понятно, что там открытые данные, у Теона могут быть более подробные… Но даже по ним видно, что активность стоковых