Шрифт:
Закладка:
Не то.
Ульяна порывисто поднялась, вышла из каюты.
* * *
Она нашла Сабо в рубке, за просмотром слайдов о Коклурне. Креонидянин выглядел подавленным и смущенным. При появлении капитана, чертыхнулся и свернул демоэкран. Встал.
– Капитан, заступил на дежурство в 7-45 по корабельному времени. За время вашего отсутствия на мостике, происшествий не произошло, – рапортовал по-военному четко, хоть и не без иронии во взгляде.
Ульяна кивнула.
– Паль, как вы работаете, если нужно объединить флотилии?
Он изогнул белесую бровь.
– Обычно командиры флотилий координируют работу, заранее согласовывают кодировки. Формируются протоколы. – Он посмотрел с холодным интересом, перефразировал: – Через рот.
– А если через навигаторов? Есть такая технология?
– Нет таких навигаторов.
– А если предположить, что есть. Как соединить в одну нейросеть несколько флотилий и подчинить одному навигатору?
Сабо смотрел на нее сверху вниз. Ульяна старалась держаться от него подальше. Кренидянин почесал над бровью, проговорил:
– Каждый новый нейроузел, это нагрузка на искин. Нагрузка на искин – это нагрузка на навигатора. Если предположить, что к искину подсоединен навигатор… даже очень опытный и высоко адаптивный… то их нейронная связь сгорит быстрее, чем такой навигатор почувствует запах своей паленой плоти. – Он усмехнулся. – Когда тебя подключили к «Сционе» и флотилии из восьми кораблей, тебе давали сорок минут. Это было расчетное время прорыва Выжженного поля, – он покосился на решетку динамиков, понял, что эта фраза попала в запись речевых самописцев, покачал головой. – Будь их шестнадцать, ты бы вряд ли протянула и двадцать минут… Ну, надеюсь, принцип понятен.
– То есть это невозможно?
– У нас нет таких технологий, во всяком случае.
Ульяна кивнула, явно не удовлетворившись его ответами, задумчиво развернулась и медленно вышла из рубки. Сабо смотрел ей в след с удивлением и интересом.
Глава 22. Оцифрованная память
Вечером, за пять минут до отбоя и заступления на дежурство, пришла шифровка от Теона: «Завтра, 11-30 по средне галактическому времени. Проход фарватером омега-12-33-40 с 10-45 до 10-48. Встреча Нирихом».
Сердце забилось отчаянно быстро – время ожидания завершено. Она чувствовала, как заведена пружина, каждым нейроном чувствовала. Ульяна подняла глаза на Артема:
– Мы возвращаемся…
Пауков кивнул:
– Так. Значит, Теону удалось организовать Чрезвычайную комиссию. Возможно, у нас появился шанс подключить другие планеты к обороне.
– Думаешь, нам удастся их убедить?
– Думаю, у нас нет выбора, нам придется быть убедительными, очень убедительными…
– Мы так и не поняли, что такое энергон.
– У нас еще вся ночь впереди, – он привлек ее к себе, поцеловал макушку. – Мне кажется, мы близки к тому, чтобы понять.
Ульяна усмехнулась:
– Кажется? Ты ли это?
Сработала внутренняя связь, динамик заговорил голосом Крыжа:
– Ульяна дала тут порученьице. И мы выполнили его с Тимом креативно, вэлкам ко мне в берлогу.
После отдыха в камере гиперсна Крыж был опять готов шутить и балагурить. Ульяна не могла не заметить, как он поглядывал на Ксению.
– Итак, задача состояла из двух пунктов: выяснить, что интересного нашел Теон восьмого августа и как происходит имплементация. И если по первому пункту я нашел сенсационный ответ, который требует драматической паузы, то по второму готов вам кое-что интересное показать.
– Давай с первого, – потребовала Ксения.
Крыж улыбнулся лукаво:
– Нет, – отрезал. – Кто владеет информацией, тот ее и танцует.
Ксения цокнула языком, но на это раз промолчала.
Они собрались у Крыжа после завтрака. Все, включая Сабо, смотрели на Крыжа с удивлением. А старпом продолжал:
– Раз уж мы ведем расследование, и у нас на борту есть целый уполномоченный Трибуналом и Криминальной полицией следователь, – Крыж многозначительно посмотрел на Ксению и сделал выразительную паузу. – Раз уж нам так подфартило, то предлагаю предложение. Опросить свидетеля, который видел и атавитов. И видел процесс имплементации своими собственными глазами.
– О, отличная идея, – Ксю воодушевлённо устроилась напротив него, положила руки на стол. – Блестящая. Даже не знаю, почему она не пришла прямиком в мою голову… Хотя нет, я знаю, почему, – она прекратила ерничать, посмотрела на айтишника, будто поджигая фитиль под его костром еретика. – Потому что нет такого свидетеля. Умерли пару тысяч лет назад. А твой гениальный друг-генетик еще не придумал способ их оживлять.
Она посмотрела на Паукова.
Крыж снисходительно фыркнул:
– А еще боритесь за звание дома высокой культуры быта… – отозвался любимой фразой советской комедии.
Ксения насторожилась:
– Не говори, что ты научился говорить с усопшими, – после их разговора и поцелуя Ксения то и дело ловила на себе лукавый взгляд Крыжа, мрачнела и оглядывалась тайком на команду, но кажется, никто внезапную веселость старпома с ней не связывал.
Он нарочито медленно потянулся к креонику, набрал комбинацию кода и вызвал нужный файл. Пока грузилась папка, и электронный кот на экране лениво зевал и чесал за ухом, сообщил:
– Посмотрите, какой любопытный отчет я обнаружил в архиве «Фокуса».
Из динамика прошелестел голос Ираля, усталый и будто немного серый.
– «Та́рпа сик-хоро́»… «Говорящий с духом», кажется так… Это древнее наречие, друг. На нем сейчас никто не говорит. Уже лет сорок никто не говорит.
Голос Тимофея:
– А раньше кто говорил?
– Раньше? – пауза, во время которой клириканец вздохнул. Звук открываемой застежки-липучки, неразборчивый шелест, после которого Ираль продолжил рассказ: – Раньше на нем говорили трилонцы. Это одно из племен Клирика. Они всегда вели очень замкнутый образ жизни, сторонились технологий и цивилизации. Жили в естественной среде, не зная огня, механизмов. Женились внутри клана. Это привело к постепенной деградации и массовому вымиранию. Правительство Клирика их взяло под охрану. Но, на сколько мне известно, последний их представитель умер лет сорок назад. Он позволил оцифровать свой мозг и геном. Благодаря этому мы сохранили их язык, легенды… Я не очень понимаю, Тим, зачем это тебе сейчас.
– Что это? – Ксения нахмурилась. – К чему это?
Тимофей сиял:
– Есть. Есть единственный выживший свидетель… Вернее, его оцифрованная память! Только я хоть убейте меня не понимаю, как нам его опросить? Он же умер сорок лет назад, как говорил Ираль.
– Может, запрос через Теона сделать? – предложила Ульяна. – Правда, тут слишком много народа придется подключать, без утечки не обойдется…
– А если…
Крыж не дал договорить Паукову, возмутился:
– Эй, народ! Это час нашего с Тимом триумфа, хорош его портить своими инсинуациями, – ребята смолкли, уставились на него.
– Ты не финти. Рассказывай по-хорошему, – Ксения говорила ласково. – Его память хранится в госархиве Клирика, как я предполагаю. С маркировкой сигма три, как часть национального
