и в целом предсказуемой жизни, что утром даже не смог нормально позавтракать. Яичницу он, безрадостно поковыряв, съел только наполовину, а столь любимый Шуриком апельсиновый сок и вовсе остался нетронутым. Весь завтрак был отправлен в раковину и в мусорное ведро, а сам Шурик Белокуров, вялый и подавленный, пошел одеваться.

В дверь квартиры неожиданно позвонили.

«Она приехала! Хотела сделать мне приятный сюрприз, поэтому и ничего не сказала вчера по телефону», – мелькнула радостная мысль, и Шурик опрометью кинулся открывать. Но на пороге стояла не Нина, а какой-то мужчина. Шурик разочарованно подумал, что это, наверное, кто-то из соседей. Но улыбаться не перестал. Правда, улыбка у него стала блеклой и какой-то искусственно натянутой и из счастливой превратилась в обычную, любезную.

– Здравствуйте, – поздоровался Шурик и стал ждать, когда неожиданный гость объяснит ему цель своего визита. Но мужчина все молчал и, глядя на Шурика, тоже чего-то ждал.

После недолгого, но несколько неловкого молчания мужчина, внимательно вглядываясь в лицо Шурика, спросил:

– Вы меня не помните? Я Викентий. Мы с вами разговаривали два дня назад в Управлении уголовного розыска.

И только после того, как мужчина представился, Шурик вспомнил его. Не его лицо, конечно же, а саму встречу, ну и голос, конечно, тоже узнал.

– Ах, ну да, теперь вспомнил, – ответил Шурик. – Вы уж извините, что сразу не признал. У меня сложности с узнаванием лиц, – пояснил он и вопросительно посмотрел на Викентия.

– Можно войти? Мне нужно переговорить об одном очень важном деле. Я много времени не займу, знаю, что вам нужно на работу. Я отвезу вас потом куда надо.

Шурик еще немного нерешительно потоптался на пороге, потом отступил, пропуская мужчину в квартиру.

24

Высокий и несколько худощавый шатен средних лет сидел за столиком летней веранды ресторана в ожидании, когда официант принесет ему заказ. Вечер был теплым, но не душным. Днем прошел дождь, который прибил пыль, развеял духоту, и теперь на улице витал запах недавно скошенной травы с газона, который смешивался с вкусным ароматом еды из ресторанной кухни. Мужчина курил «Мальборо» и маленькими глотками пил темное пенное пиво. На его лице можно было легко прочесть, что он испытывает большое удовольствие и от сигареты, и от пива, и вообще всей своей наверняка удавшейся жизни.

Шатен с некоторой ленцой рассматривал многочисленных посетителей ресторана. В основном это были туристы, которые приехали в тихий и очень красивый древний городок в Подмосковье, чтобы отдохнуть душой и приобщиться к истории. Его взор лениво скользил по юным и пожилым парочкам, по компаниям молодежи, не задерживаясь на них, но зато надолго останавливался на одиноких женщинах. И тогда взгляд переставал быть ленивым, а становился заинтересованным, внимательным, изучающим. Но не найдя для себя ничего особенного или привлекательного в той или иной скучающей даме, мужчина снова переводил взгляд с одного столика на другой и неторопливо, со вкусом, затягивался сигаретой.

Под навес веранды вошли двое и стали осматриваться в поисках свободного места.

– Давай сядем вон за тот столик. – Мужчина лет пятидесяти, коренастый и лобастый, грубо схватил за руку спутницу и потянул ее к столику, который находился рядом с шатеном.

Стройная, тоненькая и весьма симпатичная блондинка лет сорока или около того, одетая в легкое платье цвета сливочного мороженого, недовольная таким с ней обращением, попыталась выдернуть ладошку из лапищи мужчины, но тот только больше сжал ее.

– Больно же! Отпустите! – жалобно попросила блондинка. – Я и сама могу дойти.

Но мужчина, игнорируя ее просьбу, продолжал тянуть женщину за руку. Та стала вырываться.

– Да пустите же меня! Если я согласилась поужинать, это не значит, что со мной нужно обращаться как с собственностью! – уже громче выразила она недовольство. – И вообще, приходить на первое свидание с малознакомой женщиной, будучи подшофе…

– Слушай, ну чего тебе не нравится? – Мужчина наконец дотянул даму до столика и, отодвинув один из стульев, тоном, не терпящим возражения, сказал: – Садись и заказывай все, что хочешь. Я плачу. А выпить в свой выходной я имел полное право. Разве не так? Ты вот чем в свой выходной занимаешься?

– Ну уж точно не пью с самого утра, – насупилась женщина. Она стала оглядываться, а потом, увидев, что шатен за соседним столиком смотрит на них с любопытством, заметила: – Вы могли бы себя на людях и поприличней вести. Смотрят на вас и думают небось, что вы быдло какое-то и не умеете вести себя в общественных местах. Если так и дальше будет продолжаться, то я просто встану и уйду.

– Никуда ты не уйдешь, – со смехом похлопал женщину по руке мужчина и крикнул: – Официант, примите у нас заказ!

– Но я еще ничего не выбрала, – удивленно посмотрела на него блондинка.

– Так выбирай. А я так уже выбрал. Графинчик водочки мне принеси, – заказал он подошедшему к нему официанту, – и что-нибудь на твое усмотрение закусить. Остальное мы потом, когда графинчик принесешь, закажем. Дама еще в раздумьях, – развязно хохотнул мужчина и подмигнул блондинке.

Женщина смущенно покосилась на шатена, который с большим интересом наблюдал за разворачивающейся перед его взором сценой, и, обращаясь к спутнику, прошептала:

– Борис Глебович, прекращайте цирк, люди же смотрят.

– Кто смотрит? – Тот, кого блондинка назвала Борисом Глебовичем, выпрямился и с вызовом посмотрел на людей за дальними столиками, а потом и на шатена. – Пусть смотрят, – рассмеялся он. – Пусть все видят, что вы сидите рядом с одним из лучших художников Коломны и вообще всей России. Да. Так-то вот!

Художник с вызовом посмотрел на шатена, и тот отвел взгляд. Ему принесли заказ. Пока расставлялись тарелочки и стаканы, официант загораживал обзор и высокий мужчина не мог видеть, что делается за соседним столиком. Он мог только слышать, что страсти там накалялись. По всей видимости, Борис Глебович сделал нечто настолько не понравившееся блондинке, что она вскочила из-за стола и громко заявила:

– Да будь вы хоть сам Шишкин или Левитан, но терпеть ваши выходки я больше не намерена. Я ухожу. И прошу больше меня не беспокоить.

При этих словах, произнесенных женщиной, официант отошел от столика шатена, и тот увидел, что большая ручища Бориса Глебовича схватила тонкое запястье блондинки. Та вскрикнула.

– Никуда ты, – тут мужчина грязно выругался, – не пойдешь, пока я не разрешу! – рявкнул он, брызжа слюной ей в лицо. – Со мной так нельзя поступать. Я тебя…

Дальше пошел совсем уж неприличный мат, и блондинка, расплакавшись, с такой надеждой в глазах посмотрела на шатена, что тот больше не мог оставаться равнодушным.