Все это Лита сказала нежным звенящим голосом, и Сергей обрадовался, что все идет так гладко.

– Большое вам спасибо, Секлетея Владимировна. У меня как раз отпуск во второй половине августа, так что начало августа мне очень подходит. Буду с нетерпением ждать.

«Конечно, ты будешь ждать – старший помощник московского рейдера, – подумала Секлетея, – я уже выиграла целый месяц, но стратегию придется менять. Нужно в начале августа Ирину отправить в отпуск, потому что никак нельзя исключить, что она не кормится в «Полимеде» и не работает на них». Лита вызвала Виктора Петровича и попросила его подобрать ей помощницу на август, так как Ирина едет в отпуск. О ситуации с «Полимедом» она решила никому не говорить, потому что просто не знала, что здесь можно сказать.

Вечером она позвонила в Ханты-Мансийск и попросила Эви приехать и пожить вместе с ней. Та предложила приехать вместе с сыном, и Лита подумала, что это будет очень даже кстати. Сын Эви мог бы жить в московской квартире, пока она в августе будет в Санкт-Петербурге.

Они приехали через неделю, и Лита с грустью отметила, что Эви постарела. Ее сын, которого звали Юхур, был высоким и статным, а Эви с гордостью говорила, что в мансийском роде его отца был новгородский князь. Эви взяла на себя все хозяйственные вопросы, и это было очень кстати, потому что Лита все время изучала материалы, подготовленные Виктором Негурице и Маргаритой Васильевой, и составляла список критичных вопросов для «Витафармы», которые могли бы всплыть при проверке.

В начале августа Лита поручила Эви позвонить новенькой помощнице и сказать, что она останется дома из-за плохого самочувствия. «Я уже выиграла полтора месяца, попробую поболеть до конца августа, а там уеду в Париж на месяц. К концу октября я буду готова к проверкам, по крайней мере, максимально готова в данной ситуации», – думала Лита. Теплыми августовскими вечерами она гуляла по набережным Мойки и Невы и возвращалась домой уже затемно.

Однажды, когда она, разрумянившаяся на прохладном питерском ветру, около 11 вечера открыла дверь квартиры и зашла на кухню, там сидел разъяренный Игорь, который с трудом сдерживал свои эмоции.

– Где ты ходишь так поздно, дорогая Лита? Мне сказали в «Витафарме», что ты больна, сотовый у тебя выключен, а домашний берет эта ханты-мансийка. Как это понимать, почему ты мне не отвечаешь?

Лита смутилась и с огромным удивлением для самой себя поняла, что уже несколько дней не отвечает на его звонки и не звонит сама. «Неужели я так увлеклась этой борьбой с «Полимедом», что даже забыла о своем единственном мужчине?» – подумала она и примирительно сказала.

– Дорогой, я себя плохо чувствовала, но за три дня отлежала уже все бока и решила немного пройтись. Телефон я забыла зарядить, пожалуйста, извини меня.

– Ничего себе немного пройтись. Я здесь сижу уже больше двух часов.

– Знаешь, на углу Большой Морской и Гороховой играл на скрипке молодой парень, наверное, студент консерватории. Он играл Канцонетту Чайковского, а потом «Муки любви» Крейслера, я заслушалась и потеряла счет времени. Но как ты приехал? Я тебя совсем не ждала.

– Вот очень мне странно, что ты меня не ждала. Мне секретарша сказала, что ты больна, я волновался, дозвониться не мог, думал уже, что с тобой что-то серьезное. Сорвался в Питер, и, представь себе, открывает твоя ханты-мансийка и ничего толком не объясняет. Хорошо еще, что накормила вкусно.

– Дорогой, не стоит так волноваться, выпей немного коньяка. Я хотела сказать, что в понедельник приедет из Швейцарии мой сын, так что я вас познакомлю.

– Дорогая, мне утром в понедельник нужно быть в Москве, а через две недели у нас поездка в Париж, очень надеюсь, что ты об этом не забыла.

– Конечно, я готовлюсь и уже собираю чемодан. На предстоящих неделях я буду работать с документами, которые прислал «Полимед». Конечно, если будут силы, дорогой.

– Как я рад, что ты будешь заниматься слиянием, пусть в «Витафарме» управляют профессионалы.

Ее вновь неприятно поразила эта его нездоровая заинтересованность, но она решила побыть еще немного любимой и любящей женщиной и подождать грядущих событий. Но она не могла не понимать того, что Игорь каким-то неведомым пока ей образом завязан с этим мафиозным «Полимедом».

В понедельник приехал Владимир, привез ей в подарок большой коровий колокольчик и золотую брошку в виде скорпиона. Он еще вырос и все больше становился похожим на ее отца и на брата Виталия. «Как странно, – думала она, – почему он так мало походит на Игоря?».

Они вместе провели чудесную неделю. Владимир арендовал катер с капитаном и каждый день они осматривали достопримечательности Невы и Финского залива. Лита впервые посетила Шлиссельбург, а потом они поехали на остров Коневец и с удовольствием осмотрели старинный мужской монастырь. Когда в четверг поздно вечером они вернулись в город, Эви сказала Лите, что несколько раз звонили из «Полимеда» и ее разыскивали.

Наутро Лита позвонила Сергею, и он разговаривал с ней весьма раздраженным тоном.

– Секлетея Владимировна, я хочу, чтобы вы поняли, что мы серьезные люди. Вы обещали выйти на связи в начале августа, но я уже две недели не могу до вас дозвониться.

Лита ответила тихим и слабым голосом, она старалась изо всех сил разыгрывать больную:

– Сергей, прошу у вас прощения, я себя плохо чувствовала. Но с понедельника я уже буду в штаб-квартире «Витафармы» и буду плотно работать с юристом над документами. К концу недели я пришлю вам документы с нашими правками.

Лите очень не нравилась вся эта суета, и она решила побыстрее отправить Владимира обратно в Швейцарию.

– Поезжай, мой ангел, – сказала она ему, – что тебе здесь со мной время проводить, там, наверное, тебя ждет любимая девушка.

– Да, мама, у меня есть девушка, но я не очень люблю ее, мы просто дружим.

– Я рада за тебя, поезжай и дружи. Я планирую через неделю поехать в Париж, и, может быть, заеду в Женеву.

– Хорошо, мама. Я поеду, потому что с сентября у меня начнутся лекции, а профессора не любят, когда студенты не ходят.

Когда его самолет взлетел, она вздохнула с облегчением. «Пусть он побудет в Цюрихе до Нового года, – подумала она, – может быть, что-то случится и они от меня отстанут. Буду надеяться на Бога». И, прежде чем поехать в штаб-квартиру, она заказала сорокоуст в Казанском кафедральном соборе,