на вершинах утесов; он повалил густыми хлопьями, когда мы добрались до деревни Ле-Рус, где нам предстояла ночь в плохой гостинице и грязные постели. Ибо оттуда в Женеву ведут две дороги; одна через Нион, по швейцарской земле, где меньше приходится ехать горами и где в это время года проехать сравнительно легко, так как дорога на протяжении нескольких лье покрыта снежным слоем огромной толщины; вторая идет через Жекс и слишком длинна и опасна в столь позднее время. В нашем паспорте, однако, значился Жекс, и нам сказали, что изменить направление не разрешается; но все эти полицейские правила, сами по себе такие строгие, могут быть смягчены взяткой, так что эту трудность мы в конце концов преодолели. Мы наняли четырех лошадей и десять человек, чтобы поддерживать экипаж, и выехали из Ле-Рус в шесть часов пополудни, когда солнце было уже низко; хлопья снега, бившиеся о стекла экипажа, и наступившая темнота не позволяли нам видеть Женевское озеро и дальние Альпы.

Однако окружающая местность была достаточно величественна, чтобы привлечь наше внимание; нигде не увидишь пейзажа более печального. Деревья здесь необычайно велики и высятся среди снежной пустыни отдельными купами; на обширной белой равнине темнеют лишь эти гигантские сосны, да еще вехи, указывающие дорогу; ни реки, ни поляны среди скал, чтобы дать отдохнуть глазу и оживить величавую картину хоть одним живописным штрихом. Безмолвие, свойственное этой безлюдной пустыне, неожиданно нарушалось голосами наших проводников, которые, сильно жестикулируя и окликая друг друга на patois233, состоящем из смеси французских и итальянских слов, одни только вносили суету туда, где ее вовек не бывало.

А там, куда мы сейчас прибыли, все совсем иное! Здесь теплое солнце и жужжание согретых им пчел. Из окон нашей гостиницы видно прелестное озеро, синее, как и глядящееся в него небо, и сверкающее золотыми бликами. Другой берег – пологий и покрыт виноградниками, которые, однако, в эту пору года еще не украшают пейзаж. По берегам разбросаны виллы, позади них подымаются темные хребты гор, а еще дальше окруженный снежными альпийскими вершинами величавый Монблан, царственно возвышающийся надо всем. Таков вид, отраженный в озере; это ясный летний пейзаж без того торжественного уединения и глубокой тишины, которые восхищали нас в Люцерне.

Мы еще не нашли особенно приятных мест для прогулок, но Вы знаете, что больше всего мы любим прогулки по воде. Мы наняли лодку и каждый вечер часов в шесть катаемся по озеру, и это всегда прекрасно – скользим ли мы по зеркально-гладкой воде или мчимся под сильным ветром. Здесь, на озере, я не страдаю от качки, которая отравляет мне путешествие по морю; напротив, колыхание лодки бодрит и необычайно веселит меня. Сумерки здесь короткие, но сейчас нам светит луна, с каждым днем прибывающая, и мы редко возвращаемся раньше десяти, а берег встречает нас восхитительным ароматом цветов и свежего сена, стрекотанием кузнечиков и пением вечерних птиц.

Мы здесь не бываем в обществе, однако время проходит быстро и приятно. В часы полуденной жары мы читаем латинских и итальянских авторов, а когда солнце опускается ниже – гуляем в саду при гостинице, смотрим на кроликов, подбираем упавших майских жуков и следим за бесчисленными ящерицами, обитающими на южной стене сада. Вы знаете, что мы только что бежали от мрачной лондонской зимы и в этом прелестном уголке, при этой дивной погоде я счастлива, точно недавно вылупившийся птенец. И мне все равно, на какую ветку я взлечу, лишь бы испробовать свои только что обретенные крылья. Более опытная птица была бы, вероятно, разборчивей в выборе гнезда; но при нынешнем моем настроении распускающиеся цветы, свежая весенняя трава и счастливые создания, которые живут и радуются вокруг меня, – этого вполне достаточно, чтобы и я радовалась и ликовала, пусть даже тучи и скрывают от моих глаз Монблан. Прощайте!

М. Ш.

2

Колиньи – Женева – Пленпале234

Campagne С*** близ Колиньи,

1 июня

По дате этого письма Вы видите, что с тех пор, как я Вам писала, мы сменили место нашего пребывания. Сейчас мы живем в маленьком домике на другом берегу озера и променяли вид на Монблан с его снежными aiguilles на темную, хмурую Юру, за которую мы каждый день провожаем глазами солнце; вечер спускается в нашу долину из-за Альп, которые окрашиваются тогда тем ярко-розовым цветом, каким рдеют в Англии облака осенними вечерами.

Бонвилль. Савой. Художник – Уильям Тернер. 1812-15 гг.

Нетленный мир бесчисленных созданий

Струит сквозь дух волненье быстрых вод;

Они полны то блесток, то мерцаний,

В них дышит тьма, в них яркий свет живет;

Они бегут, растут и прибывают,

И отдыха для их смятенья нет;

Людские мысли свой неверный свет

С их пестротой завистливо сливают.

(«Монблан». Перси Биши Шелли. 1817 г.)

У наших ног лежит озеро, а в маленькой бухте нас ждет лодка, в которой мы по-прежнему с удовольствием катаемся по вечерам. К сожалению, мы не можем сейчас похвалиться безоблачной погодой, какая встретила нас в первое время по прибытии сюда. Почти непрестанный дождь большей частью удерживает нас дома; но когда солнце все же появляется, оно дарит сияние и тепло, неведомые в Англии. Таких величественных и страшных гроз, как здесь, я еще нигде не видела. Мы наблюдаем их приближение с противоположной стороны озера, видим, как молнии сверкают то там, то тут среди туч и зигзагами мечутся по лесистым вершинам Юры, темным от нависших туч, а над нами в это время может сиять солнце. Однажды ночью мы любовались самой прекрасной грозой, какую я когда-либо видела. Озеро было все освещено – видны были сосны на Юре, вся окрестность на мгновение ярко озарялась, чтобы затем утонуть в непроницаемой тьме, и в этой тьме над нашими головами грохотал гром.

Но я все еще описываю окрестности Женевы, когда Вы уже ждете от меня описаний самого города; а между тем там нет ничего, что вознаградило бы путешественника за хождение по его неровным булыжным мостовым. Дома там высокие, улицы узкие и часто крутые, и ни одно общественное здание не привлекает взора и не пленяет своей архитектурой. Город обнесен стеной с тремя воротами, которые запираются ровно в десять часов, и тогда (в отличие от Франции) их не отомкнуть никакой взятке. К югу от города находится излюбленное место прогулок женевских жителей –