Она толкнула дверцу и вышла из машины.

Рави мчался в ее сторону. Пиппа прижала к глазам руку, защищаясь от яркого света и заодно вытирая рукавом мокрые щеки.

Не успев толком остановиться, он выскочил из машины.

Здесь были только они, и больше никого, кроме автомобилей, проезжающих мимо слишком быстро, чтобы обращать на них внимание. Только они, поле, деревья и ветхое здание за спиной.

Лицом к лицу, глаза в глаза.

— Что ты здесь делаешь? — крикнула Пиппа сквозь шум темного ветра.

— Что ты здесь делаешь? — крикнул Рави в ответ.

— Я еду в полицейский участок, — ошеломленно произнесла Пиппа.

Рави покачал головой и шагнул к ней.

— Не надо, — сказал он, и ветер подхватил его голос.

У Пиппы на руках встали дыбом волосы.

— Надо, — ответила она с искренней мольбой. Пожалуйста… Ей и без того невыносимо.

Что ж, хотя бы увидела его напоследок.

— Не надо, — еще громче повторил Рави и опять покачал головой. — Я только что там был.

Пиппа застыла, пытаясь понять, о чем он говорит.

— Что значит «я только что там был»?

— Я был в участке, разговаривал с Хокинсом, — сказал Рави, перекрикивая шум промчавшейся мимо машины.

— Что?! — Пиппа уставилась на него, и черная дыра в груди исторгла все обратно: и панику, и ужас, и оторопь, и боль. По спине побежала дрожь. — О чем ты говоришь?

— Все будет хорошо, — крикнул Рави. — Тебе не надо ни в чем признаваться. Ты не убивала Джейсона. — Он сглотнул. — Я все уладил.

— ЧТО?!

В груди шесть раз пальнул пистолет.

— Я все уладил, — сказал Рави. — Объяснил Хокинсу, что это был я. Я оставил наушники.

— Нет, нет, нет, нет! — Пиппа попятилась. — Нет, Рави! Что ты наделал?!

— Все в порядке, все хорошо. — Рави подошел к ней и потянулся обнять.

Пиппа оттолкнула его.

— Что ты наделал? — Горло сжималось, глотая слова. — Что именно ты сказал?

— Я сказал, что частенько беру у тебя наушники и не всегда спрашиваю разрешения. Что они, видимо, были у меня в тот день, когда я ходил в гости к Беллам поговорить с Джейсоном. Двенадцатого числа вечером. И скорее всего, случайно их там оставил.

— Какого хрена тебе понадобилось ходить к Джейсону? — крикнула Пиппа, и мир закачался перед глазами.

Нет, нет, нет, что он натворил?!

— Потому что я обсуждал с Джейсоном свою идею учредить нечто вроде стипендии в память Энди и Сэла. Хотел провести благотворительную акцию. Я ходил к Джейсону, показал ему свои наработки и, наверное, выронил из сумки твои наушники. Мы были у него в гостиной, сидели на диване.

— Нет, нет, нет, нет, — шептала Пиппа.

— Джейсону идея понравилась, но он сказал, что у него нет времени сейчас этим заниматься, поэтому мы решили отложить. Я, должно быть, забыл там наушники, а Джейсон нашел их, но не понял, что это мои. Так я и сказал Хокинсу.

Пиппа зажала руками уши, чтобы не слышать его слов — словно тем самым могла их стереть.

— Нет, — повторила она, и слово задрожало на губах.

Рави наконец дотянулся до нее. Он отвел ее руки с лица и взялся за ладони. Крепко сжал их, будто привязывая к себе.

— План по-прежнему в силе. Ты не убивала Джейсона. Это сделал Макс. Прямой ниточки к тебе больше нет. Ты не общалась с Джейсоном с апреля, Хокинс не может уличить тебя во лжи. Наушники оставил там я. Ты ничего не знала. Ты рассказала мне про сегодняшний допрос, я сразу вспомнил, что общался с Джейсоном и, значит, оставил у него наушники. Поэтому поехал в участок, чтобы все рассказать. Хокинс мне поверил, у него нет оснований сомневаться. Он спросил, где я был вечером пятнадцатого, и я рассказал, что ездил в Амершем со своим двоюродным братом, перечислил все места, где мы бывали. Стопроцентное алиби, как и планировалось. Никакой ниточки к тебе. Все будет хорошо.

— Ты не должен был так делать, Рави! — крикнула Пиппа. — Ты не должен был с ним разговаривать! По плану тебе вообще не надо было рассказывать о своем алиби!

— Опасности никакой, — сказал он, сверкнув в темноте глазами. — Тебе не надо сдаваться.

— Что ты натворил! Ты напрямую впутал себя. До сегодняшнего дня ты никак не был связан с Джейсоном, а теперь… А если Дон Белл в тот вечер была дома? А если она заявит полиции, что ты врешь?

— Я не могу тебя потерять, — произнес Рави. — Я не позволю тебе сдаться. После твоего звонка я сел на кровать и сделал то, что делаю всегда, когда нервничаю или в чем-то сомневаюсь. Я спросил себя: как поступила бы Пиппа? Что она сделала бы на моем месте? И вот у меня появился план. Безрассудный? Возможно. Ты ведь храбрая на грани безумства. Я все обдумал и постарался не переигрывать. Действовал так же, как и ты. На моем месте ты, Пиппа, поступила бы точно так же. — Он выдохнул, подняв и опустив плечи. — Именно так ты поступила бы ради меня и прекрасно это знаешь. Мы команда, помнишь? Ты и я. Никто не смеет тебя отнимать, даже ты сама.

— Твою мать! — крикнула Пиппа навстречу ветру, потому что Рави был прав и неправ одновременно, а она — счастлива до крайности и при этом опустошена до предела.

— Все будет хорошо. — Рави прижал ее к себе, заворачивая в свою куртку. Он был ужасно теплым. — Таков мой выбор, я выбираю тебя. Ты никуда не поедешь, — добавил он, обжигая дыханием волосы.

Пиппа ухватилась за Рави, видя поверх его плеча темную дорогу. Медленно моргнула. Черная дыра в груди понемногу зарастала.

Ей не обязательно ехать в участок. Ей не обязательно сидеть