Он исчез, не сказав ни слова, и это заставило моё сердце болеть.

Глава 26

* * *

Правда может сбить с ног. Ник всегда, на протяжении всей своей долгой жизни это знал, но хоть обычно и предпочитал горечь откровений, чем подслащённые сиропом вранья сомнительные факты, теперь готов был проклинать себя за собственную слепоту.

Как он мог не понять?

Разговор с ненавистным Роландом вышел занятный, ошеломляющий в своей простоте, и отголоски его каждую минуту продолжали звучать в голове Громова набатом, не дающим забыть всё, что было услышано. Даже побить Высшего за его слова уже не хотелось так сильно, как разорвать себя самого на куски, хотя по сути, как выяснилось тут же, ничего непоправимого не случилось. Рина напоила его своей кровью, чтобы он выжил, и если в первое мгновение Ник ощутил, как земля уходит из-под ног, то уже после следующих слов не знал, что вообще должен чувствовать.

«Не волнуйся ты так, она тебя не отравила. И сомневаюсь, что вообще когда-нибудь сможет... Кровь у неё особенная, и, возможно, ты уже понял, почему к тебе вернулись силы…»

Громов всё равно не мог до конца поверить в то, что именно его маленькая охотница является причиной таких изменений в нём, но что ещё невероятнее, так это знать, насколько она особенная. Однако отдавать Рину на растерзание целому миру, который она безусловно могла спасти, возвратив т’аррхарам их прежнее могущество, он не хотел – и вовсе не потому что она не справится, а потому что она сама пока не представляет своей уникальности. К тому же, она всё ещё остаётся лишь девчонкой, на которую слишком много свалилось, и если он как-то способен облегчить это бремя, вампир разделит его с ней…

Но если бы всё было так просто.

«… Тебе же лучше, если ты медленно начнёшь отдаляться от неё. С твоей вновь проснувшейся магией ты пригодишься в другом месте, и ты это прекрасно осознаёшь, а ей придётся не легче. Она доверяет тебе так сильно, что не ожидает твоего внезапного исчезновения. Но не переживай, она и без тебя прекрасно справится, вернее, так будет проще сделать её той, кем она должна стать».

Слова Роланда были до чёртиков правдивы, и этой неподдельной искренностью рвали сердце, но Ник отлично знал, что если он хочет защитить свою охотницу, в конце концов, ему придётся поступить именно так, как и сказал Высший. А от этого становилось не просто тоскливо – зверь пытался выбраться наружу и сразу же рвануть к пробудившей его девушке, потому что откровенно считал, что его носитель точно спятил, поэтому надо срочно пожаловаться.

Но одно дело просто уехать и совершенно иное – оставлять Дарину под присмотром того, кто превратил её жизнь в один сплошной фильм ужасов, который никак не закончится.

«Уж не с твоей ли помощью?»

«А как же иначе? Я знаю её способности, и помогу их раскрыть, в то время как ты начнёшь демонстрировать свои».

«Почему ты сам не можешь их продемонстрировать?»

«Ты сам знаешь, что я не воин, а учёный. Я, конечно, мог бы напугать парочку магов, но у меня не выйдет в одиночку, тогда как твой огонь – поистине разрушающая стихия, с который даже тёмным тяжело будет потягаться. Был бы ты постарше тогда, и вампиры бы выиграли войну, встань ты бок о бок с Повелителем».

Правоту Роланда Громов понимал, и тот разговор они закончили, не прощаясь. Безумец – Высший знал, что Ник выберет верное решение, а сам брюнет пока не мог это самое решение принять и как следует обдумать. А потом события дня закрутились в какой-то немыслимый круговорот, и времени, чтобы всё обмозговать уже не было.

Первым встревожился Крис, и как только Громов вернулся в библиотеку, где его ждали друзья, у Залесского начались странности с поведением, а догадавшись, почему ему так неспокойно, блондин тут же собрался к Нелл. А потом и Ника накрыло волнением по дороге в родной мир, поэтому оба вампира постарались сократить путь, как могли.

Когда они подобрались к дому Рины, возможности войти не представлялось, как бы они ни пытались сломать преграду. Более того, на втором этаже отчётливо ощущалась мощная энергия чужой тёмной магии, а после мужчины почувствовали и пламя, стремительно набирающее силу. Отчаяние не давало сосредоточиться, и Громов, не зная, как совладать с переполняющими его эмоциями, вцепился в собственные волосы.

Вампир попытался прожечь дверь собственным пламенем, но мощности не хватало – заклятие, наложенное на сам дом, было слишком могущественным, чтобы просто поддаться, а Верховная вновь отсутствовала в городе.

Кристиан же, осознав, что сейчас от них двоих зависит слишком многое, постарался взять ситуацию в свои руки.

─ Ник, ─ он схватил друга за напряжённые каменные плечи и развернул к себе, ─ помнишь, как ты вообще пробудил свой огонь тогда, в детстве?

─ Ещё бы, ─ успокаиваясь, ответил брюнет. ─ Я спас тебя, когда ты совсем маленьким по глупости свалился в священное озеро. Испугался за тебя даже больше, чем твой брат. Переместил… Боги, я же переместился!

─ Дошло наконец?

Лицо Громова сперва озарила невероятная надежда, а после непоколебимая решимость, какой Крис прежде не видел, и боевой рисунок так ярко проступил на коже вампира, что у Залесского не осталось сомнений: кто бы ни устроил эту ловушку, он нежилец.

─ На всякий случай звони пожарным, ─ напоследок бросил Ник, и не успел Кристиан опомниться, как мужчина исчез, чтобы в следующую секунду оказаться в эпицентре настоящего кошмара. Чёрное пламя плясало по стенам, будто забавляясь, от жары, которая расплавила бы все ледники разом, должны были лопаться стёкла, но они так и оставались целыми, накалившись до предела, а посреди всего этого хаоса и пробирающегося в лёгкие дыма неизменная троица боролась за свои жизни против ведьмы. Она, уже мокрая и растерянная, не верящая в то, что не сумела противостоять магии какой-то девчонки, стояла и с ужасом взирала на Высшего вампира, на себе ощущая ярость его природной стихии, будучи неспособной ей сопротивляться, а оттого смирившись со своей участью.

Ведьма даже не успела ничего толком осознать, как первородный алый огонь обхватил всё её тело, а крик, вырвавшийся из её горла, наверняка ещё долго будет преследовать услышавших его школьников. Вот только даже зная, что наказание эта женщина получила заслужено, а щадить таких врагов – не уважать себя, вампир всё