Шрифт:
Закладка:
Казни на Сытном рынке продолжались и потом. Здесь на плахе кончали свои жизни уголовные преступники, либо их после наказания кнутами и плетьми отправляли в Сибирь. А в 1764 году тут был казнен «отсечением головы» подпоручик В.Я. Мирович, пытавшийся освободить из Шлиссельбургской крепости претендента на русский престол Ивана Антоновича. По воспоминаниям присутствовавшего на казни поэта Г.Р. Державина, народ, ждавший милосердия государыни, увидев отсеченную голову в руках палача, «единогласно ахнул и так содрогся, что от сильного движения мост поколебался, и перила обвалились». Обезглавленный труп весь день лежал у плахи и к вечеру был сожжен вместе с эшафотом…
Еще одним «проклятым местом» города считался когда-то Обводный канал. Его неблагоустроенные берега служили местом сборища питерских «босяков» и всякого сброда, да и потом фабрично-заводские окрестности канала считались «хулиганским районом», одной из самых опасных криминогенных зон. На весь Петербург прозвучала в 1913 году история о страшной находке в Обводном канале – расчлененного трупа. Она только добавила черной краски в репутацию Обводного канала.
Мстислав Добужинский, которому довелось жить невдалеке от Обводного канала, в «Ротах», так описывал эти места: «Окрестности нашего жилища были мрачные, недалеко пролегал жуткий Обводный канал…»
Подземелья и их обитатели
Подземелья Петербурга – особый мир, загадочный, таинственный, покрытый мраком легенд и суеверий. Обычный горожанин порой даже и не догадывается, какие подземные пустоты скрыты буквально под его ногами – под мостовыми, улицами, парками и скверами. Но есть те, для кого изучение подземного мира города – необычайно увлекательное занятие: «диггеры» и «спелестологи».
Вокруг «диггеров» порой складывается представление как о фанатиках, занимающихся полулегальными вылазками в метро, а «спелестологов» обычно считают интересующимися только старинными подземельями. Впрочем, век назад не было еще ни «диггеров», ни «спелестологов», и заниматься исследованиям питерских подземелий пришлось… городским инженерам. Причем вовсе не по собственному интересу, а в силу экстренной надобности.
Достоверно известно о подземном ходе, обнаруженном в конце октября 1907 года в районе Императорского фарфорового завода. Местный садовник, убирая снег в саду директора, стал подрывать старый пень и, сняв слой земли, наткнулся на заделанный кирпичный свод. Заинтересовавшись находкой, он стал осторожно отделять и вынимать кирпичи. Удалив первый ряд, садовник хотел уже было приступить к дальнейшей разборке, как вдруг свод рухнул, и садовник провалился… в подземелье.
Отправившись от испуга, он зажег спичку и увидел длинный коридор, выложенный со всех сторон плитами. Подземный ход разветвлялся на три части: одна вела в сторону завода, другая шла параллельно Шлиссельбургскому тракту (ныне проспект Обуховской обороны), а третья, проходя под дорогой, направлялась к Неве. В одном из коридоров в стене был виден вделанный в нее массивный железный сейф. «Некоторое время в обнаруженное подземелье был свободный доступ для желающих осмотреть, но в настоящее время вход в подземелье строго охраняется до возвращения директора», – сообщалось в «Петербургском листке». К сожалению, дальнейшая судьба этого загадочного подземного хода остается нам неизвестной…
«Очагом» соприкосновения «наземного города» с подземным миром стала Благовещенская площадь – нынешняя площадь Труда, где в последние дни апреля 1912 года появились тревожные признаки оседания почвы, особенно напротив Галерной улицы. 1 мая на этом месте уже образовался зияющий провал, нечто вроде колодца на площади, из которого торчали обломки рухнувшего кирпичного свода подземелья.
Впрочем, никакой загадки не было: это была труба, в нее еще при строительстве Благовещенского моста в начале 1840-х годов заключили часть Крюкова канала – между Новой Голландией и Невой. За больше чем полвека сооружение обветшало и дало трещину.
На место катастрофы немедленно прибыли городской голова Глазунов в сопровождении городских чиновников, местного архитектора, инженеров трамвайной и водопроводной комиссий. Спустя три дня специальная комиссия из городских инженеров во главе с профессором Кирпичевым предприняла смелую подземную экспедицию на плоту под сводами трубы-тоннеля, дабы осмотреть провал.
Оказалось, что свод совсем пришел в негодность, а сам подземный канал превратился в грязную вонючую клоаку со стоячей водой. По общему заключению специалистов, надобности в этой трубе уже не было, и для предупреждения новых провалов ее надо было бы уничтожить, а подземный канал засыпать.
Обследование тоннеля подтвердило, что изнутри свод в нескольких местах близок к обрушению. Особенно это было заметно возле Николаевского моста. Городской инженер Лоханин констатировал опасность для трамвайного движения, так как крайний рельс трамвайной колеи на Благовещенской площади находился как раз на линии обвалов тоннеля. Эксперты решили срочно укрепить трамвайную колею, подвязав под рельс кладку из толстых брусьев.
Выяснилось также, что одной из причин обрушения подземного тоннеля стала прокладка водопроводных труб: строители просто-напросто прорубили отверстие в своде тоннеля и через него проложили трубы в тяжелом деревянном футляре. Сверх того, над сводами положили рельсы и к ним прикрепили водопроводные трубы. Неудивительно, что все это незамысловатое сооружение давило на свод тоннеля и разрушало его. Тем не менее, засыпать подземный канал стали только через год, о чем в конце мая 1913 года сообщалось в петербургской печати.
…Подземную часть Крюкова канала называли одной из зловещих «трущоб» Петербурга. Любопытно, что она фигурировала в знаменитом романе Всеволода Крестовского «Петербургские трущобы» (по его мотивам в 1990-х годах создали сериал «Петербургские тайны»). В нем описывалось убийство в этом подземном канале одного из героев романа. Лодка с действующими лицами этой драмы вошла из Невы в подземелье через арку возле Николаевского моста (ныне Благовещенский, в недавнем прошлом – мост Лейтенанта Шмидта).
«Трех наших путников объяла совершенная тьма, – читаем в романе. – На другом конце канала, вдали чуть-чуть светлелась только, в виде мутно-туманного пятна, выходная арка на Крюков канал… Это был крытый полукруглым сводом канал, широкий настолько, что одна лодка свободно могла держаться посередине, с распущенными веслами… Над головой тянулся широкий свод, с которого сахаристо-белыми сосульками торчали хрупкие сталактиты. Местами с этого свода пообрывались кирпичи вследствие беспрестанного сотрясения почвы, колеблемой ездой экипажей».
В этой темной клоаке обитало несметное число ночных бабочек, мотыльков, комаров, мелких мошек, а также летучих мышей. Именно это зловещее место избрали пан Казимир Бодлевский с баронессой,
