— Ага, ня. У тебя две крайности: ты пытаешься либо сдохнуть, либо кого-нибудь трахнуть. Ни того, ни другого мне там устраивать не надо. Очень прошу, — директриса скрестила руки. А я заметил, как нервно у нее подергивается пушистый хвост. — Понял?

— Понял, понял. И кстати, пока ты здесь, хотел отпроситься в город.

— Зачем? — бровка лольки приподнялась, а хвост стал дергаться еще сильнее.

— В храм хочу съездить, попробовать до Фелиции достучаться. А то что-то мне совсем не нравится происходящее.

Тереза задумалась, а я добавил:

— Фу Хуа с собой возьму в качестве сопровождающей. Можно же? Мы туда-обратно, много времени не займет.

— Ладно, — няка помахала ладошкой, мол, хер с тобой. — Постарайся вернуться до отбоя.

К журналистам я собрался сразу после завтрака, разумно решив, что ничего страшного, подождут. Никто их в такую рань не заставлял сюда ехать.

* * *

Нахер! Нахер, говорю! Просто пиздец.

Теперь я понимаю, что имела в виду лолька, когда говорила держать себя в руках.

— Мистер Джек, мистер Джек! — раздался очередной вопрос из орущей толпы журналюг. — По какому принципу вы выбирали, кого спасти, а кого оставить? Говорят, девушек с темной кожей среди погибших было больше, чем остальных. Вы расист? Высшая валькирия разделяет ваши взгляды?

— Да нет же… Я старался как мо…

— Господин Джек, как вы объясните свое одновременное появление в торговом центре вместе с хонкаями? Ваше руководство знало, что будет прорыв, и не сообщило мирному населению? Кто будет оплачивать ущерб, причиненный обычным гражданам?

— Нет! В смысле, оно не…

— Высшая валькирия одобрила эту операцию?

— Какую нахер операцию⁈ Так, стоп!

Вообще никто не отреагировал. Все продолжали тыкать в меня своими микрофонами. Фотовспышек было столько, что у меня глаза начали болеть. А еще этот постоянный ор. Вопросы, вопросы, вопросы. Причем такие, что в них уже заранее кроется ответ, и не факт, что правильный.

— А ну ЗАТКНУЛИСЬ ВСЕ! — я резко поднялся с кресла, выпустив во все стороны хвосты. Тентакли живо распределились по стенам и потолку. Естественно, я не собирался никому вредить, но стоило обозначить границы.

В зале мгновенно наступила тишина.

— Во-первых, еще одна фотовспышка — и виновник полетит в окно. Во-вторых, перестаньте орать. Вас здесь много, а я — один. Предлагаю провести интервью в формате «один вопрос от одного представителя — один ответ от меня». И сразу предупрежу, что за провокационные вопросы, — даже объяснять не стал, какие именно, они и так все понимают, — также вылетите из окон, — я молча обвел всех собравшихся взглядом, а затем медленно спрятал хвосты. — То, что произошло в городе, это жуткая трагедия. Наше появление не было какой-то спланированной операцией, а только великой случайностью… притом счастливой, хочу заметить, для всех тех, кого нам все же удалось спасти. Многие, наверное, не в курсе, но я сам чуть не погиб там, под завалами, и только благодаря своим товарищам смог выжить. А теперь, если у вас еще остались вопросы, я с удовольствием на них отвечу.

Несколько секунд стояла тишина, затем одна из девушек вышла вперед.

— К-капитан Джек, Саманта Лоусон, журнал «Мини-бикини», разрешите вопрос не по теме, — я кивнул. — Как мужчине живется в военной академии среди девушек? Нет ли ощущения, что вас притесняют?

— Ну, как вы успели заметить, — на свободе оказался один из хвостов. Тентакля змеей проскользила по полу, а затем обвилась вокруг ножки молоденькой журналистки, отчего та забавно ойкнула, — я вполне могу за себя постоять. А возвращаясь к другому вопросу, отвечу так: бывает сложно, бывает трудно, но все это те моменты, которые потом вспоминаешь с теплотой и улыбкой. Следующий вопрос.

На место предыдущей девушки вышла новая. Правда… э-э… какая-то подстреленная, что ли… Перед ней как будто петарду взорвали, а потом закинули на интервью.

— Кринжи Крон, издательство «Вэт». Капитан Джек, меня и моих читателей очень интересует вопрос по поводу ваших хвостов.

— Моих хвостов?

— Да! Ваших хвостов.

— И что же вас интересует?

— Мы все знаем, что у них есть боевое предназначение, но… кхм… доводилось ли вам использовать их в… другом плане? — девушка явно смутилась после вопроса. Одно только любопытство продолжало толкать ее вперед. Я прям видел, как она закусила губу. Еще эти бегающие озорные глазки…

— Хм, в каком «другом»? — ухмыльнулся я.

Кринжи на секунду явно задумалась, как бы задать вопрос поделикатнее, но все-таки решила бить в лоб.

— Используете ли вы их для занятий любовью? И… понимаю, что это глупо звучит, но хотелось бы услышать реакцию девушек при… при… — ну вот. Щечки покраснели, — при их использовании. Так сказать, отзыв.

Забавно, но вот этот вопрос повесил в зале такую тишину, что можно было услышать, как жужжит комар. Всем собравшимся, видимо, и вправду очень хотелось это знать. Возможно, даже не столько для своей аудитории, сколько для себя.

Я усмехнулся и покачал головой.

— Они в восторге, — ответил сразу на два вопроса.

— У-у-у-у, — прошлось по всему залу.

— Подробностей рассказать не могу, но-о…

— «Хон, ну-ка покажи ей чего-нить интересного».

А Хону дважды говорить не надо. Все шесть хвостов устремились к журналистке. Один сразу обвился вокруг шеи. Девушка тут же интуитивно попыталась освободиться, вцепившись руками в образовавшуюся петлю, но уже через секунду ее запястья попали в плен, а следом и ножки, которым она застучала по полу.

Я приподнял ее над креслом, вытянул словно струну, да так, что даже коленки не согнуть, а затем поднес к себе поближе.

— Надеюсь, такой демонстрации достаточно, мисс Кринжи? — продолжая сидеть расслабленно в кресле, коснулся пальцами подбородка девушки и заставил взглянуть на себя.

— В-в-вполне, — пропыхтела рыженькая, в то время как тентакли, закручиваясь вокруг ног, стали подходить к краю юбки. — Н-непередаваемые ощущения.

— Хах, — в одно движение аккуратно поставил ее обратно. — Еще вопросы?

— Н-никак нет, — девушка, покачиваясь, отошла в сторонку, правда, на ее место никто не спешил вставать. Все так и продолжали завороженно пялиться на извивающиеся хвосты.

— Дамы? — я пощелкал пальцами. — Если вопросов больше нет, то я пойду.

— Стойте! — одна из девушек все-таки выпала из транса. — У меня вопрос! Был… кажется…

— Какой?

— Забыла… — бедолага принялась суматошно листать свой блокнот, а потом и вовсе все выронила.

— Так! Я понял. Пять минут перерыв, потом продолжаем.

* * *

На общение с прессой ушло ни много ни мало, а около двух часов. И с одной стороны, уже поздновато выезжать в город, с другой… я ведь не планировал там надолго задерживаться. Никаких торговых центров — все коротко и по делу. Нужно будет только Фу Хуа с собой захватить — и можно выдвигаться.

В тот момент я уже мысленно ехал по дороге в копании обворожительного феникса, но как это обычно бывает, кое-кто попытался в мои планы вклиниться.

— М-м-м, капитан Дже-ек, какой приятный сюрприз, — раздался мелодичный, наполненный улыбкой голос за моей спиной.

Я аж глаза закатил. Вздохнул, набрался терпения, а затем обернулся.

— Рита, — констатировал неизбежную реальность.

— Вы меня узнали, хах, какое счастье.

Меня, видимо, решили утопить в красоте и изяществе.

Валькирия стояла передо мной в своем шикарном пышном платье, украшенном кроваво-красными розами и, конечно же, с идеально белоснежным фартуком. Взгляд невольно скользнул по украшениям, которые я ей подарил. Рита держала руки в замочке, причем рука с кольцом находилась на внешней стороне.

— Вижу, лечение идет на пользу, — я подошел ближе и потрепал бестию по волосам, отчего та забавно сморщила носик и нахмурилась. — Рад, что ты в порядке.

— Вообще-то, капитан, сейчас вы должны были нелепо съязвить в ответ.

— Ох, ну простите, что не оправдал ваших ожиданий, госпожа Рита, — мои руки спустились ниже, где я принялся развязывать узелки, дергать за шнуровки и ленты. Заметил, как у нее от этого бровь задергалась. Хе-хе, не знаю, когда я это понял, но ее дико бесит, если кто-то трогает ее платье. Еще больше бесит, если идеальный вид становится хоть чуточку менее идеальным.

— Ч-что вы делаете?

— Безобразничаю, — собирался развязать бант на шее, но Рита наконец очнулась и схватила меня за руки.

— Пожалуйста, прекратите. Мне стоит большого труда привести себя в порядок.

— «Большого труда»? Раны еще не зажили?

Бестия поморщилась.

— Не спрашивайте. Я не хочу об этом говорить.

— Погоди… Так тебя не выписали еще, что ли?

— Ри-и-и-ита-а-а, — вдруг послышался шипящий и полный злости голос