Шрифт:
Закладка:
* * *
Порой поражаюсь тому, как быстро летит время. Вроде бы только вчера я лежал под развалинами — и вот уже прошла неделя. Хотя чему тут удивляться? График у меня довольно плотный. Днем — учеба, тренировки, а ночью — посиделки с ребятней.
Идель даже будильник стала заводить на то, во сколько надо ложиться, чтобы не потерять ни минуты общения с Долькой. Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, как она с каменным лицом тащит меня в постель укладываться спать.
—…Разгневанная отказом, этой же ночью банда разбойников собиралось напасть на деревню. Отрубить головы всем, кто посмеет идти против, поймать решивших бежать и повесить на деревьях, словно новогодние игрушки, в назидание остальным, — последние слова Идель произнесла шепотом, стараясь как можно сильнее нагнать жути. — Стоило последнему лучу солнца скрыться, как отряд из пятидесяти всадников устремился к своей цели. Они не скрывались. Кони ржали и неслись во весь опор. Разбойник уже чуял запах добычи, его лицо расплылось в улыбке, оголяя щербатые черные зубы, едва его взгляд коснулся открытых ворот деревни.
Наступила театральная пауза. Долька слушала захватывающий рассказ, впитывая каждое слово, боясь лишний раз моргнуть, в то время как Филя наоборот, в самые жуткие моменты втягивала голову в плечи.
— Всадники пришпорили коней. Вот она — добыча! — Идель взмахнула руками, словно она была одним из них. — Бери все и не отдавай ничего! Однако стоило лошадям приблизиться к воротам, как из земли выросли колья. Первые ряды рухнули, за ними — следующие. Кому-то удавалось перепрыгнуть препятствие, а кто-то был затоптан собственными товарищами.
— Йай? Йай-ай? — Долька придвинулась ближе.
— А едва бандитам удалось оклематься, как… БАМ! — раздался хлопок в ладоши.
— Йай!
— Ой! — два карапуза вздрогнули.
— «Они и меча в руках не держали! Плевое дело!» — ранее смеялся предводитель всадников, — Идель попыталась изобразить бандитский смех, но затем резко смолкла и снова придвинулась к малышне. — Что ж… мечом деревенские действительно не владели, но вот охотничий лук, хе-хе, для них был таким же инструментом, как обычная лопата. Довольно быстро бандиты в этом убедились. На их головы проливным дождем посыпались стрелы. Словно цунами округу захлестнули крики агонии! Лошади захрапели, люди закричали! «Легкая добыча!» — билось в висках. «Легкая добыча!» — застыло в мертвых глазах. Кровь лилась во все стороны! Головы слетали с плеч! КИШКИ НАМАТЫВАЛИСЬ НА ВИЛЫ, — богиня пошла вразнос. Мне кажется, у нее начались вьетнамские флешбеки.
— Княжна… — обратился я к хонкаю, что сидела в сторонке от общего действа.
— Да, Джек?
— Мне кажется, это слишком.
— Я тоже так думаю, но сделала поправку на то, что это ребенок Идель. Судя по всему, Долька испытывает приятные эмоции за прослушиванием подобных историй.
— И все же… Заставь ее прочитать что-нибудь вроде «Синдбада-морехода» или «Барона Мюнхгаузена». Пусть пока ограничится этой литературой.
А между тем посиделки продолжались.
— Хо-хо, леди Идель! Чудная история, но что произошло дальше? Неужели на этом повествование обрывается?
Уловив изрядную долю восхищения в голосе Хона, Идель выпрямилась и, сложив руки на груди, самодовольно хмыкнула.
— Оно не может оборваться, потому что я сама видела конец.
— Но чем же тогда окончилось нападение бесчестных разбойников на честных жителей деревни?
— Ну, раз ты так просишь, то я просто не могу не рассказать. Наутро, в то самое короткое время, когда луна встречается с солнцем, в деревне… — начала Идель, однако в этот самый момент внезапно на всю комнату раздался противный звук будильника. Вся наша компания подняла глаза к потолку. Со стороны девочек послышалось недовольное хныканье и даже просьбы встать попозже, чтобы закончить историю.
— Похоже, — промурлыкала заноза, польщенная всеобщим вниманием, — что продолжение мы узнаем завтра.
— У-у-у, — заныли карапузы.
— Эх! Вот так всегда! На самом интересном месте, — возмутился Хон.
Напоследок богиня потрепала обеих девочек по голове и ушла.
А мне, как и занозе, настало время проснуться.
* * *
Я чистил зубы и думал о предстоящем дне. Планов особо не имелось, и самым важным событием должна была стать поездка в храм Фелиции. Но не только для того, чтобы попробовать вызвонить эту засранку, которая в последнее время очень ловко забивает хер на свои обязанности. Второй причиной была Фу Хуа. Да, я собирался сделать ей предложение. Романтика-хуянтика, но, надеюсь, феньке будет приятно.
Хотя присутствовал тут один нюанс, которого я опасался. Это сродни пауку, что сидит в темном углу кладовки. Вроде и не пакостит, но угол надо бы вычистить. Сейчас я говорю о бессмертии Фу Хуа. Ведь если просто подумать, что она живет больше четырех тысяч лет, то с ума можно сойти. А сколько отсчитано мне? Пятьдесят? Сто? Сто пятьдесят лет? Так сколько? И что это на фоне бессмертного феникса? Один взмах крыльев? Один… вздох?
Но с другой стороны, значит ли это, что теперь ей запрещено любить, иметь семью? Совсем и навсегда? Тоже бред.
В общем, вот о чем думает в последнее время моя бестолковая голова. И единственное решение, к которому я пришел — это сделать все как задумывалось, а там будь что будет. То есть забить хер на все проблемы, пока они не перейдут в критическую форму, а потом решить с помощью молотка и изоленты.
— Ум-м-у-у-у, хе-хе, м-м-м… На-на-на-а-а…
Я и Фу Хуа покосились на довольную харю Идель, которая аж пританцовывала у зеркала, напевая себе что-то под нос.
— Джек, — богиня уже успела одеться и сейчас застегивала последние пуговицы на блузке. — Передай Дольке, что я с нетерпением жду сегодняшней ночи, — она на секунду замолчала, чтобы оправить воротник. — Ее ждет о-очень интересная история.
Немного повертев мордахой перед зеркалом, заноза повернулась в мою сторону. На лице играла любящая улыбка.
— Обещаю, что ей понравится.
С этими словами Идель вышла из комнаты, и уже из коридора до нас донеслось последнее чересчур жизнерадостное «увидимся на плацу».
Фу Хуа посмотрела на меня непонимающим взглядом, я в ответ пожал плечами.
— Может… дети так влияют. Материнский инстинкт, туда-сюда… Пойди разбери, что у нее в голове.
* * *
После утренней тренировки с Фу Хуа мы пришли на развод, который служил для нас местным источником новостей. И как всегда, его проводила вечно невыспавшаяся Тереза.
Няка ходила из стороны в сторону, сложив ручки за спиной, и лишь иногда поднимала пальчик в небо, чтобы обозначить особо важные моменты.
«Идет направо — песнь заводит, налево — сказку говорит», хе-хе.
—…Прошу обратить внимание, что после завтрака вы сможете увидеть распределительную сетку на своих планшетах. Огромная просьба: не надо устраивать драк со своими напарниками потому, что у вас якобы в прошлом отношения не сложились, ня. Отдельно для вас жеребьевку никто проводить не будет, поэтому пользуйтесь тем, что есть.
О как. Неожиданно, но оказалось, что сетка бойцов для следующего турнира сформирована абсолютно случайным образом. То есть в команде могут оказаться как две валькирии, так и какая-нибудь рандомная гарпия с рандомной фурией. Вообще-то довольно любопытное решение. Мне даже стало интересно, кто попадет со мной в команду. Хотя… какая разница? Главное, чтобы не Синтия. Впрочем, эту блондинку я в последнее время почти не вижу и не замечаю. Возможно, прошла любовная лихорадка, что, по-моему мнению, к лучшему.
—…На этом все, — няка остановилась посерединке своего обычного «влево-вправо» маршрута. — Вольно, разойтись.
Я уже собирался «разойтись», когда услышал свое имя.
— Курсант Джек, можно на пару слов? — обернулся и заметил обеспокоенное лицо Терезы.
— Что случилось?
— Журналисты приехали. Ожидают в административном корпусе, в переговорке.
— О, блин. Может, нахер? Скажи, что у меня понос.
— Хах, не прокатит. Их сюда послали с одной-единственной целью. Подозреваю, они даже под страхом смерти не уедут. Так что давай… Только это… Джек, — взгляд лольки стал каким-то уж слишком серьезным. — Держи себя в руках.
— Да я само
