самим лордом Грегором Клиганом.

Тарренс не видел Грегора с тех пор, как тот был ровесником Сандора. Он был даже больше, чем он помнил. Конечно, все трое его детей выросли за это время. Теперь ему приходилось смотреть немного вверх, чтобы посмотреть Сандору в глаза, а Эллин была на дюйм выше своей матери.

Возможно, когда-нибудь весь Вестерос будет равняться на его детей.

Это было вполне возможно. Более чем одним способом.

Вскоре Легионеры достигли Крепости Клигана. Большинство из них остались снаружи. Только их командир и его офицеры пробежали через ворота.

Командир был полностью одет в латы и кольчугу. Оно покрыло его с головы до пят. Единственным видимым отверстием была тонкая щель в забрале его шлема. Он носил полуторный меч с левой стороны и длинный меч с правой. К его спине был прикреплен щит из твердого металла. Сир Тарренс содрогнулся бы от беспокойства, если бы не знал, кто стоит под всей этой сталью.

Грегор Клиган слез со своего коня и с громким хлопком приземлился на ноги. Земля, казалось, дрожала, когда он коснулся ее. Он постепенно повернулся лицом к обитателям Крепости Клигана и медленно пошел к ним.

После минуты нерушимого молчания Грегор встал прямо перед сиром Тарренсом Клиганом. На первый взгляд казалось, что он смотрит на старшего сверху вниз.

Наконец он протянул руки вверх, взялся за шлем и стянул его с головы. Как только шлем был снят, Грегор добродушно ухмыльнулся ему.

Несмотря на дружеский жест, Тарренс был странно настроен профессионально по отношению к своему сыну.

Грегор изменился. Теперь он человек, которого бояться и которым восхищаются. Он не мог приветствовать его как родную кровь. Он должен приветствовать его как человека, заслуживающего его положения.

Сир Тарренс тут же ухмыльнулся в ответ. Он слегка склонил голову и объявил:

— «Добро пожаловать, милорд, в Крепость Клигана».

Грегор Клиган усмехнулся, положил руки на бицепсы отца и поставил его прямо. Грегор неформально заметил:

— «Ну же, отец. Ничего из этого».

Тарренс был немного ошеломлен. Он поспешно пробормотал:

— «Простите меня, я просто предположил, что это требуется от меня. В конце концов, вы благородный лорд и член Малого совета короля».

Грегор слегка покачал головой и провозгласил:

— «Ты по-прежнему хозяин замка, и даже король должен проявлять должное уважение к человеку в его собственном доме».

Тарренс только кивнул, усмехнулся и заявил:

— «Если ты настаиваешь, Грегор».

Внезапно он почувствовал большое облегчение.

Несмотря на все остальное, что в нем нового, он по-прежнему мой сын во всем.

Грегор оглянулся на своих офицеров и один раз махнул им рукой. Внезапно они начали слезать с лошадей. Большинство из них ухаживали за своими лошадьми, но двое вместо этого подошли к своему командиру.

Один из них был невысоким, но коренастым. И довольно красивый, должен был признать Тарренс. На плече он балансировал длинным копьем. Судя по внешнему виду и кожаным доспехам, он должен был быть дорнийцем. Один взгляд на Обару Мартелла, и Тарренс уже мог сказать, кто он такой.

Другая… была женщина. Она была такой же высокой, как Сандор, но красивой, как золотая жила. Большинство женщин выглядели бы странно в вареной коже и кольчуге, но в случае с этой женщиной доспехи, которые она носила, ей очень подходили. Почти сразу же Тарренс определил ее личность.

Когда эти двое подошли к ним, Грегор объявил:

— «Отец, позвольте представить моих капитанов: принца Оберина из дома Нимероса Мартелла, младшего брата принца Дорана и отца Обары, и леди Дейси из дома Мормонтов, старшую дочь леди Мейдж… и мою леди-жену».

Это был первый раз, когда Тарренс Клиган встретился лицом к лицу со своей названой дочерью. Он был несколько расстроен тем, что не смог встретиться с ней до свадьбы. Но он не протестовал, так как его старший сын мог жениться на ком угодно.

По крайней мере, теперь он наконец-то лично увидел Дейси Мормонт. Он улыбнулся и протянул ей руку. Она улыбнулась в ответ и крепко пожала его. Тарренс тоже обменялся рукопожатием с Оберином, и тот сердечно сказал:

— «Моя госпожа, мой принц, приветствую вас».

— Спасибо, сир Тарренс, — приветливо сказал ему в ответ Оберин.

— «Для меня большая честь наконец-то встретиться с вами, добрый отец», — радостно провозгласила Дейси.

Сир Тарренс сделал шаг назад, а затем оглядел окрестности и нетерпеливо спросил:

— Итак… где мой первый внук?

— Дальше в караване, — сообщил ему Грегор, — мы подумали, что будет лучше, если он останется с гражданской частью конвоя.

— «Только когда мы были в движении, — добавила Дейси, — обычно он с нами, когда мы останавливаемся».

— «Не беспокойтесь, сир, — заверил Оберин сира Тарренса, — моя любовница присматривает за вашим внуком. Я собираюсь выехать и найти ее».

— «Ну, скажи своей любовнице, что я благодарен, — сказал Тарренс принцу, — и скажи ей, что ее также приглашают войти в замок».

— Как пожелаете, мой добрый сир, — признался Оберин. Он быстро вернулся к своему гарону, снова оседлал его и выехал обратно за ворота.

Пока принца не было, сир Тарренс и его вассалы сопроводили Грегора, его жену и его офицеров внутрь крепости. Квартиры уже были устроены для Грегора и его лейтенантов. После того, как легионерам показали их комнаты, им потребовалось некоторое время, чтобы отдохнуть и прийти в себя после путешествия.

Грегор и его офицеры присоединились к сиру Тарренсу и его домочадцам за полуденной трапезой в главном зале. Грегор, Дейси, Рикард, Оберин, Эллария и Нимерия сидели на возвышении вместе с Клиганами из Крепости Клигана. За Элией и Обеллой ухаживали личные слуги Оберина и Элларии.

После того, как завтрак был подан и съеден, сира Тарренса Клигана официально представили внуку. Когда ему представилась возможность подержать Рикарда Клигана на руках, он расплылся в широкой улыбке, и чувство гордости было почти невыразимым.

Рикарду было около восемнадцати месяцев, но он был размером с ребенка, который видел три или четыре дня рождения. У него была густая копна темных волос (которые, очевидно, достались ему от матери), он мог ходить прямо, не спотыкаясь, и говорить законченными предложениями.

Пока он баюкал внука на руках, сир Тарренс посмотрел на Грегора и Дейси и спросил:

— «Он действительно весил 8 киллограм при рождении?»

— «Да, — сказал Дейси с гордой улыбкой, — я могу это подтвердить».

Затем Грегор спросил своих родителей:

— «Вы помните, сколько я весил?»

«Около 6 киллограмов, — рассказала Далия, — однако Рикард не такой крупный, как вы были в