Разумеется, Эйнен имел ввиду вовсе не сам Сверкающий Янтарь а то, за какую цену его можно было продать. Хаджара, как человека, который расстался с тремя четвертями своего состояния лишь ради покупки нового камзола и ботфорт.

В такие моменты Хаджар начинал осознавать, что значит… нет, не пролетарская зависть или ненависть, а чувство справедливости.

Да, может самому Хаджару для хорошей жизни и хватало одного лишь меча, но такого нельзя было сказать о провинциях Империи. Особенно о таких смертных регионах, как его родное королевство Лидус.

Даже вся Солнечная Руда, которую выкопают в Лидусе, не сравнилась бы по стоимости с лестницей, ведущей к саду Императора Дарнаса.

Ну разумеется — зачем же продавать лестницу, если можно довести одну из провинций до состояния гражданской войны…

— Сколько же народа на сегодняшнем приеме? — Эйнена, так и не закрывшего глаза, кажется куда больше интересовал вопрос численности гостей.

Оказавшись в саду, идя по тропинкам ко дворцу, троица слилась в едином потоке со множеством господ. Здесь были и дворяне, а видные политические деятели (зачастую — одно и тоже) и вершители судеб — аристократы, знаменитые артисты и люди искусства; барды, чьи имена гремели на всю страну; военные (коих присутствовало не меньше трети от общего числа), чеканившие шаг.

Все они — одетые в деньги, и, как считал Хаджар — мусор. Как бы ты дорого ни был одет, это никак не поможет тебе на поле брани или в таких регионах, как Гора Ненастий. Не поможет и на пути развития, если только твоя техника не зависит от того, сколько десятков тысяч имперских монет стоит твой наряд.

И, можно было бы возразить, что эти господа и их спутницы одевались так лишь на приемы, но как знал Хаджар — нет. Некоторые генералы внутренних войск и вовсе никогда не снимали своих пижонских нарядов.

А уж про политиков и аристократию и вовсе говорить не приходилось. И это в те времена, пока провинции, агонизируя, боролись за выживание, а на западе страны уже поднималось цунами грядущей битвы за выживание.

Что-то прогнило в Дарнасе. Прогнило уже давно.

Вонь, о которой говорил в детстве Южный Ветер, чувствовалась здесь так явно, что Хаджар поморщился.

Он не знал и не мог знать, что в этот момент за ним неотрывно следят два зеленых глаза…

Глава 772

Парадный вход во дворец так же поражал воображение. Богатство в такой степени скорее не восхищало, а вызывало закономерное отторжение. Но, наверное, так было только у тех людей, кто изначально не привык к такой роскоши.

— Смотрите, — не унималась Дора, которая никак не могла взять в толк, почему спутник и его друг находятся в таком странном расположении духа. — Эти ступени, еще в прошлую эпоху, выковал из Проклятого Металла основатель клана Вечной Горы.

Хаджар посмотрел себе под ноги. Он бы никогда не подумал, что девяносто шесть ступеней, ведущие во дворец, действительно были сделаны не из благородного камня, а из металла. Во всяко случае, они обладали всеми каменными свойствами.

И это учитывая, что со времен тренировке на Горе Ненастий, Хаджар уже никогда не закрывал своего взгляда сквозь Реку Мира.

Каким образом кузнец смог замаскировать потоки энергии таким образом, чтобы выдать металл за камень — Хаджар не знал.

— А почему Проклятый? — спросил он скорее ради поддержания разговора, нежели из-за живого интереса.

Пока они поднимались по самому богатому в Империи крыльцу, Хаджар внимательно следил за идущими рядом. Несмотря на пестрые одежды, их объединяла одна общая черта — каждый гость шел к Императору полностью обезоруженным.

Ни единого доспеха, ни единого оружия, ни артефакта, ни талисмана, ни амулеты. Лишь медальоны, по которы можно было сказать, что именно за человек стоял перед тобой, и еще — пространственные артефакты.

Но даже на них мерцали едва заметные волшебные руны, которые запечатывали внутреннее пространство и не позволяли им воспользоваться.

— Потому что, по легендам, один проклятый человек выковал из него меч, способный убить бога.

Хаджар едва было не поскользнулся и не растянулся на лестнице. Примерно так же оступился и Эйнен.

— Прости, что еще раз?! — Эйнен не просто был “ошарашенным”, он им еще и выглядел. А уж островитянин и мимика — это вещи не особо совместимые.

— А вы никогда не слышали? — в свою очередь удивилась Дора.

В белоснежном, искрящемся, выглядящем сшитым из снежного покрова, платье, с какой-то невозможной, струящиеся водопадом прической, она выглядела красивой. Красивой настолько, насколько могла быть красива лишь принцесса клана эльфов.

Сотни пар глаз жадно провожали каждое её движение. В том числе и приподнявшиеся, от удивления, брови

— Ох, простите, — спохватилась девушка, когда поняла, с кем именно говорит. Эйнен с Хаджаром, несмотря ни на что, выросли в весьма простых регионах и вряд ли когда-нибудь видели подобное. И, разумеется, не слышали некоторых легенд. — Это очень старая история. Она рассказывает о юноше, который разделил свою душу на множество частей, потому что хотел перестать быть человеком. И один из осколков своей души он заключал в металле.

Возможно, то о чем говорила Дора не имело никакого отношения к легенде о Горшечнике, но… Если ты видишь птицу, которая ходит как утка и крякает как утка, значит — это утка.

Хаджар мог поклясться, что смог отыскать еще один пазл, который должен был собрать полотно воедино. Правда он пока не понимал, какое именно и что на нем было изображено, но чувствовал… Ощущал всеми фибрами своей половинчатой души, что от этого зависит даже больше, чем просто — его жизнь.

— Но как он сделал из метала — камень?

— Вы действительно никогда не слышали этой истории? — вопросом на вопрос ответила Дора. — У нас её рассказывают всем детям. Проклятая Лестница, ведущая во дворец Императора, это одна из главных достопримечательностей Даанатана.

— Возможно так оно и есть, — согласился Хаджар. — Во всяком случае — для тех, кто вырос в столице и её окрестностях, а не на другом конце света.

— Прости, — вновь стушевалась Дора. — Я все время забываю, что вы оба прибыли издалека…

Эйнен приобнял принцессу за плечи и чуть прижал её к себе.