Но первое, что я сделала — это выпустила ракету в тот злополучный камень, ставший началом всех роковых событий.

Лада Солнцева (09.03.2430)

Лада сидела в тесном и тёмном чулане, обняв колени и понурив голову. Когда её заперли здесь больше часа назад, она, конечно, сопротивлялась, била в дверь ногами, кричала, требовала, но никто даже не подумал её выпустить или хотя бы ответить. Гнев сразу сменился депрессией, а чуть позже — принятием, миновав остальные стадии. Вечно держать её здесь в любом случае не станут, а значит лучше потратить время с пользой и продумать дальнейшие шаги, решила она. И вот сейчас её разум напоминал грозовое облако, внутри которого бегали электрические струйки мыслей, сталкивались, пересекались и рождали новые идеи и образы.

Вскоре с той стороны раздались шаги — лёгкие, человеческие. Лада поднялась с пола, отряхнулась и уставилась на дверь в ожидании, когда она откроется. И та действительно открылась, а на пороге стояла Зевана, всё такая же узорчатая и разноцветная, как всегда. Её взгляд прятался за круглыми солнцезащитными очками. Лада уже хотела отпустить какую-нибудь колкость, но что-то в выражении лица сестры попридержало готовое сорваться с языка остроумное замечание.

— Менке мёртв, — объявила Зевана. — Ден Унаги отрубил ему голову.

Глаза Лады расширились в ужасе, её зрачки сузились, мир вокруг потемнел и закружился.

— Это шутка такая? — еле выдавила она из себя. — Как это возможно?

Зевана даже не смотрела на Ладу. Она до хруста костей сжала свои кулачки, уставилась в землю, а ее губы дрожали в бессильной злобе.

— Всех на уши подняли, — сказала она. — Ден ещё где-то на заводе. Нельзя дать ему уйти. Хочешь помочь — помогай. А нет, так вали на все четыре стороны. Всё равно ничего уже не изменишь.

Зевана решительно развернулась и пошла прочь, оставив дверь открытой. Лада смотрела ей в спину, не в силах пошевелиться. Все мысли куда-то исчезли и мир вокруг больше не существовал. Он разбился, как упавший со стола стеклянный сосуд, а мелкие острые осколки теперь впивались во всё тело, причиняя невыносимую боль. Настолько сильную, что Лада даже усмехнулась её гротескности. Существовать в таком мире дальше не имело никакого смысла. Она теряла возлюбленного уже второй раз, но теперь это ощущалось… иначе. Прошлый раз она могла отрефлексировать утрату логически, без участия излишних эмоций, составить план и идти к нему несколько столетий. А теперь…

Лада посмотрела на свои руки. Правда ли всё это происходило с ней?

Она шлёпнула себя по щекам.

Соберись.

Это ещё не конец. Пусть и хлипкие, но варианты выхода из этой ситуации есть. Если Дея предугадала возможность смерти Менке, то у неё всё схвачено. А она не могла исключить такой вариант. Значит, нужно отталкиваться от этого.

Лада вышла из чулана и осмотрелась. Ехать в Златоград сейчас не имело никакого смысла — она ещё не продумала план. Да и вряд ли Дея её сейчас примет. Лучше вернуться в город. Она пошла в сторону выхода с завода, к стоянке фургонеток.

Через несколько минут, она вышла на стоянку и впереди виднелся широкий проём выхода с завода. А дальше — за городом и даже за куполом — скрывалось за горизонтом умирающее солнце, а его кровь разливалась алой лужей по чёрному небу. Фургонетки, забитые роботами, отбывали в штатном режиме. Но Лада искала пустую — ей совсем не хотелось ехать в город под надзором гердянок. Вскоре она заметила одну, в окнах которой вроде бы никто не мелькал.

Лада подошла к фургонетке и увидела небольшие кровавые пятна по бокам от дверей и несколько разбившихся багровых капель на земле перед входом. Она замерла и внутренне напряглась. Прислушалась. Вроде бы тихо. Лада никак не решалась зайти внутрь. Жаль она не додумалась захватить никакого оружия, впрочем…

Она осмотрелась. На заводе сейчас сновали туда-сюда куча вооружённых полицейских. Один сигнал с нейрокома, одна единственная мысль, приказ, и они проверят эту фургонетку. И если внутри спрятался Ден Унаги, его поймают. Но Лада не решалась и на этот шаг. Полицейские сейчас под контролем Эмилии, а потому просто пристрелят Дена без разбирательств и лишних процедур. Лада же хотела лично отомстить ему. Она жаждала крови.

Лада закрыла глаза, глубоко вдохнула и выдохнула. Она вошла внутрь фургонетки у самой первой двери и сразу же посмотрела налево.

Ден Унаги сидел на полу, прислонившись спиной к задней стенке фургонетки. Он закрыл глаза и тяжело дышал, держась за окровавленный левый бок. Второе красное пятно расплывалось на правом плече.

Лада аккуратно сделала шаг к нему. Ден никак не среагировал. Похоже, он потерял сознание. Лада облегчённо выдохнула и внимательно изучила пол. Невидимая катана Дена должна бы лежать где-то поблизости. Вскоре она заприметила лёгкое искажение воздуха рядом с его ногой, подошла и аккуратно подняла катану. Нащупала рукоять и крепко взялась за неё. Лада вплотную подошла к Дену. Она смотрела на него сверху вниз с гневом и презрением.

Она никогда не считала Дена Унаги реальной угрозой для Менке. Да, они вели эту свою дурацкую развивающую войну, но она прежде не угрожала их жизням. Они всегда ходили по грани, но не пересекали её. Так почему же сейчас Ден вдруг взял и убил своего соперника, единственного, кого считал равным себе? Лада бы очень хотела спросить его, но, судя по всему, он скоро умрёт от потери крови, если ничего не сделать. Да и в сознание в таком состоянии он вряд ли придёт.

Лада поднесла лезвие катаны к горлу Дена. Всего одно движение и конец. Она отомстит, а мир вздохнёт свободнее без такого человека. Но Лада не могла себя заставить сделать это движение. Она замерла, а в голове бесконечным эхом повторялись слова «Спаси человечество, спаси человечество, спаси человечество…». Для неё это всегда значило «спаси каждого человека». Она пыталась заставить себя, убедить, что Ден Унаги не стоит того, но голос Рамы Вишана заглушал всё остальное.

— Давай же… — вдруг прохрипел Ден, не открывая глаз. — Чего ты ждёшь?

Лада чуть не выронила катану от изумления. Он всё это время был в сознании? Или проснулся только сейчас? Она замерла, не в силах ничего сделать.