Шрифт:
Закладка:
— Скоро, — устало произнёс Мукерджи и от командира гвардии Рустала не укрылась скрытая в его глазах ненависть к нему.
— Когда? — повторил свой вопрос Абал таким тоном, что становилось понятно — третий раз он повторять не будет.
— Нам нужно ещё два или три часа на то, что закончить настройку ядра реактора и ещё час на то, чтобы установить его внутрь машины, — вздохнул Неру. — После этого доспех будет готов к использованию.
— Поторопитесь доктор, — с угрозой в голосе посоветовал Абал. — Если не хотите, чтобы остатки ваших подчинённых снова заплатили за вашу нерасторопность.
— Я понял, — выдавил из себя конструктор, отводя в сторону взгляд.
Мукерджи уже пытался саботировать процесс ремонта «Шивы». Считал, будто он самый умный и никто не заметит его вмешательства в работу энергетической системы машины.
К несчастью для него, технический персонал и хашмитские инженеры, буквально из обломков первого «Шерхана» построившие «Шиву», смогли заметить умышленно допущенную ошибку.
Почти незаметную, но она привела бы к тому, что при выходе реактора на определенный уровень нагрузки защита внешнего контура охлаждения попросту бы отключилась, что вызвало бы почти моментальное расплавление ядра.
Да, им не хватало квалификации для того, чтобы с нуля создать нечто подобное, не говоря уже о том, чтобы полностью скопировать плазменное ядро реактора «Танатос». Но они достаточно хорошо разбирались в собранной ими конструкции. Гораздо лучше, чем мог бы о них подумать Неру Мукерджи.
И когда Абал об этом узнал, он лично казнил одного из захваченных вместе с Мукерджи выживших сотрудников «Колыбели». Застрелил, как собаку прямо перед ним.
Чтобы тот осознал, каковой будет цена его неповиновения.
Человеку куда проще свыкнуться с возможность наказания, когда оно будет направлено именно на него самого. Но, когда из-за его умышленных действий страдают другие, то человеческая психология работает абсолютно иначе. Такие люди, как Мукерджи просто не способны принять, что из-за их решений молодой и подающий большие надежды юноша только что лишился жизни.
— Я всё понял, — повторил Неру. — Мы сделаем всё, чтобы подготовить вашу машину.
— Не только это, — напомнил ему Абал. — Как продвигается работа с новым проектом?
— Медленно.
— Это не тот ответ, который я хотел услышать, — свирепо произнёс Абал. — Не забывайте, доктор, что от вашей собственной расторопности зависят отнюдь не ваша жизнь.
— Я и без вас это помню, — огрызнулся Мукерджи, но тут же стушевался, когда увидел опасный огонёк в глазах Абала. — Я не волшебник! Я не могу просто взять и вытащить из рукава новую машину по одному вашему требованию! Требуется время...
Абал скривился, хотя и сам понимал справедливость слов конструктора.
Именно он поручил Мукерджи разработать новую машину.
Не такую мощную, как изначальный «Шерхан» или «Шива», но оснащённый ядром «Танатос». Серийный доспех, который Сульфар смог бы производить самостоятельно и, возможно, продавать за границу, хотя подобная мысль и не нравилась самому Абалу. Он достаточно хорошо себе представлял, что стоит этому случиться и другие инженеры также получат доступ к технологии нового реактора.
А, значит, смогут его скопировать, лишая Сульфар монополии на эту технологию.
Раз уж его собственные люди смогли разобраться, пусть и частично, в устройстве и схемах куда более современных Рейнских машин, то и другие, в конце-концов, разберутся с новым реактором. Это лишь вопрос времени.
— Никто и не требует от вас немедленных результатов, Мукерджи, — подавив раздражение Абал посмотрел на стоящего перед ним «Шиву». — У вас будет время на свою работу. Но я не хочу, чтобы вы забывали о том, какой будет цена вашей лени и допущенных «ошибок». Не вынуждайте меня докладывать о случившемся Шейху Русталу. Его терпение и представления о милосердии куда скромнее нежели мои.
Неру кинул.
— Да. Я помню.
— Вот и прекрасно. В дальнейшем я хочу, чтобы вы присылали мне постоянные отчёты о ходе работы и...
Личный коммуникатор Абала громко запищал в кармане, стараясь привлечь к себе внимание своего хозяина.
Достав устройство, он ответил на входящий вызов, обратив внимание, что звонок шёл с центральной базы Камаан ке Сена.
— Что случилось?
— Наиб, с нами только что связались люди из службы астрографического контроля! — заговорил из динамика встревоженный голос. — Наши датчики зафиксировали признаки массированного гиперперехода на краю системы!
— И? — Абал искренне не понимал, почему эта информация не могла подождать его возвращения обратно на базу. — Наши друзья из Протектората пригнали сюда дополнительные корабли?
— Нет, Наиб! Я... мне кажется, что это не они. Похоже, что они и сами так же встревожены, как и мы. Судя по всему, вектор входа прибывших кораблей идёт из верденского пространства!
***
Порвав ткань реального пространства, «Месть Королевы Анны» материализовалась в тридцати световых секундах от гипер границы Валетрии.
И флагман Виктора Райна не был одинок!
Вместе с ним из прыжка один за другим выходили всё новые и новые корабли.
Двадцать дредноутов типа «Монарх» и «Ришелье».
Восемнадцать линкоров типа «Лавразия».
Более тридцати линейных, тяжёлых и лёгких крейсеров и одиннадцать эсминцев.
А вслед за ними появились шесть универсальных десантно-транспортных кораблей типа «Фламанция».
Опережая свой график на целые сутки, Седьмой флот наконец прибыл в Валетрию.
Операция верденского военно-космического флота «Катапульта» входила в свою завершающую стадию.
Глава 31
Флагман Седьмого флота
Дредноут ВКФ «Месть Королевы Анны»
Виктор Райн позволил себе несколько секунд на то, чтобы провести их в неподвижности и спокойствии, стоя перед главным обзорным дисплеем флагманского мостика «Мести».
Мужчина молча смотрел на далёкую, кажущуюся такой крошечной отсюда, звезду. Вокруг него царил рукотворный хаос голосов десятков людей, отдающих приказы и получающих отчёты об их выполнении. Штаб Виктора трудился, собирая данные со всех кораблей флота, только что материализовавшихся рядом с гиперграницей.
Но он
