вам,

Нам интересно, найди сил».

«Я не бегун» — Сократ ответил -

«Дистанции не для меня,

Я думал, здесь у нас — беседа,

А оказалось — речь одна».

И прозвучали предложенья –

Распорядитель нужен там.

Сократ не согласился с этим -

«Судью же не найти здесь вам».

И предлагает Протагору

Теперь вопросы задавать -

Покажет, мол, как на вопросы

Способен кратко отвечать.

А Протагор тот спор с Сократом

К поэзии вдруг обратил,

Он попросил: «У Симонида(21)

Противоречья б разрешил.

Ведь Симонид противоречил -

«Хорошим трудно стать» сказал,

Но опроверг собрата фразу,

Кто «трудно быть…» нам указал?»

Сократ ответил, что слова те,

О «трудно же хорошим быть»,

Наш Симонид опровергает

В надежде славу получить.

— «Таких вот, друг мой, изречений

На Крите, в Спарте нам не счесть.

В искусстве воинском прославясь,

Скрывали — мудрость тоже честь.

А Симонид нам предлагает

Запомнить — все не без греха,

Хорошим можно стать, конечно,

Но зло не победить пока.

И только Богу то подвластно -

Всегда для всех хорошим быть,

А человек — дурным стать может,

Не будем мы за то судить.

Хороший, ведь, дурным бывает.

Дурной дурным, конечно, нет,

Ему б сначала стать хорошим -

Поэта слышим мы совет.

А значит, по его понятью,

Хорошим быть никак нельзя.

Не буду то опровергать я,

Ведь смысл теряется, друзья.

На этом, может, мы закончим

Здесь о поэзии судить.

Ужели мы способны только

Чужими голосами быть?

Кто обсуждает, что поэты

Хотели в строках нам пропеть,

Не может тот в своих беседах

Свои лишь голоса иметь.

Нужны в беседах им флейтистки,

Танцовщицы, но нам то — нет.

Давайте вспомним о серьёзном,

О важном жду я вновь ответ.

Ты говорил, что добродетель

На части можешь разложить.

И части те слегка похожи,

А мужеству — отдельно быть.

Мол, и несведущие люди

Имеют мужество подчас.

Но мужество имеет смелость,

Признал ты, Протогор, у нас.

А «смелость» — это точно «знанье».

Без знанья водолаз — мертвец,

Он должен получить уменье,

Чтоб смелым стать уж, наконец.

И значит, мужество без знанья

Не может быть. Теперь скажи,

Все удовольствия приятны

Иль не всегда они нужны?

Согласен ты, что знанье — сила,

Или страстям лишь важным быть?

Познав хорошее — плохое,

Как удовольствие ценить?

Питьё приятно нам, конечно,

Впоследствии бывает вред.

Для тела тренировки — трудны,

Но польза в них — такой ответ.

И если мы познаем пользу,

Не станем плохо поступать?

Однако видим мы иное –

Узнав, приносим вред опять.

Иль удовольствие — то благо,

Страдание — всегда лишь зло.

Ответь, как смотришь ты на это,

Как выбрать нам из двух одно?

Мой же совет — узнать хотите,

Как поступить, чтоб в благе жить?

На чаши вы весов сложите -

Чему приятным, в тягость быть.

При этом важно быть искусным

В оценках ближних и в дали.

Без знаний о законах жизни,

Нет благ, что ты не говори.

А в удовольствиях погрязли

Невежды — это мысль моя.

И значит, надо всем учиться,

Чтоб жизнь свою прожить не зря.

Иль, может, скажите в ответ мне:

«Всем хорошо приятно жить,

А если хорошо — то благо,

И больше не о чем тужить»?

Никто, мол, не стремится к злому,

Себя не надо принижать,

А если надо выбрать злое -

Из двух поменьше выбирать.

Вернемся к мужеству, однако, -

Оно всегда поборет страх,

А страх — то ожиданья злого,

Что поселяется в умах.

Еще раз, мужество — то знанье,

Как справедливость, видим мы.

Я соглашаюсь с Протагором –

Учиться у него должны.

Ты миф сказал о Прометее,

Что добродетель — от богов.

Так можешь ей ты научить нас,

Ответ твой нам теперь каков?»

Сократу Протагор ответил,

Тот — мудрый, не завистлив он,

Но есть дела теперь иные.

Ответ оставил на потом.

__________

(20) кумирня — языческая молельня с кумирами — статуями богов

(21) Симонид — древнегреческий поэт, 556–468 гг. до н. э.

***

Стих 15. Горгий

Однажды встретились в Афинах

У рынка, где всегда народ,

Знакомые Сократу люди,

Но Горгий среди них не в счёт.

Приехал он как гость в Афины.

Сократа просят оценить

Его искусство, ведь он хочет

Здесь молодых уму учить.

«Кто ты такой? Ответь мне, Горгий» -

Сократ у мудреца спросил,

Но Пол — один из молодёжи,

Сказал, что у того нет сил.

Что он искусством обладает

Таким, что пользу всем несёт.

Сократ услышать вновь желает,

Себя как Горгий назовёт.

«Оратор я» — ответил Горгий –

«Я красноречию учу».

— «Искусство ткачества всё в тканях.

Твоё же в чём, узнать хочу.

В любых делах бывают речи,

В речах тех виден свой предмет.

Какой предмет у красноречья?

Хочу услышать я ответ».

— «Во всех искусствах важно дело,

А в красноречии — лишь речь».

— «Согласен, в живописи — точно,

В других ей всё ж не пренебречь.

И слово важно в тех искусствах,

Хоть счёт, хоть звёзды изучай,

Но речь искусную имея,

Предмет ты свой не забывай».

— «Моё искусство — всё прекрасно».

— «О, Горгий, хвалишь ты себя

Как сотрапезники иные,

Но толку в том не слышу я».

— «Могу я убедить любого,

В суде, в Сенате и в толпе,

И там мне будут все подвластны,

И деньги принесут лишь мне».

— «Я понял — мастер убежденья.

Но, Горгий, в чём же убеждать?

Ведь каждый, кто чему-то учит,

Предмет свой как-то должен знать».

— «Предмет мой — это справедливость».

— «А убежденья, что несёшь,

Они основаны на знаньях

Иль в этих убежденьях ложь?»

— «Моё ученье несёт веру».

— «Что знаний в этом не найти?

Когда мы строим, что желаем -

Нам с зодчим только по пути.

Какая польза в тех советах,

Что Государству ты несёшь?»

— «Сократ, совсем не важно это,

Толпу всегда ведь проведёшь.

Могу заставить я собранье

Речами выбрать не врача -

Меня, когда те ищут знанье,

Болезни сбросить чтоб с плеча.

Хотя замечу, что, конечно,

Я не хочу нести им вред.

Ведь человек, кто учит бою,

Не виноват, что будет вслед».

— «Я, Горгий, в спорах не