— вода тёплая.

— Угу, — кивнула, всё же решилась посетить кабинку. И только спустя минут пять, сделав все свои дела, мы вышли в зал, в котором вдруг существенно прибавилось народа. Вместо двух сотрудников стояло шесть, не считая управляющего банком. Обеспокоенно окинув столпившихся у стойки мужчин, взяв дочь за руку, медленным шагом направилась к мистеру Бенсону, который теперь светился как начищенный пятак.

— Миссис Коуэл, всё готово, — обрадованно воскликнул управляющий, рванув к нам навстречу, — вам останется подписать документы.

— Хорошо, где они?

— Прошу вас, — довольно проговорил мужчина, махнув рукой в сторону той самой двери, — всё там…

— Мистер Бенсон, мы торопимся, и я была бы вам благодарна, если вы принесёте лидоры и все требуемые документы сюда, я подпишу на стойке.

— Эээ… но, миссис Коуэл, — замялся мужчина, снова покосившись на дверь, которая тотчас с шумом распахнулась, а из кабинета вышел префект.

— Бенсон, не стоит заставлять миссис Коуэл ждать, — заговорил мистер Оберон, мягкой кошачьей походкой приближаясь к нам, — принесите документы и монеты.

— Конечно, мистер Оберон, — заискивающе пробормотал управляющий, спешно рванув в свой кабинет, и не прошло и минуты, как он пулей вылетел из помещения, таща в руках два мешочка и пачку бумаг, — вот, миссис Коуэл, мистер Оберон был так любезен и заверил ваши документы здесь.

— Спасибо, — поблагодарила префекта, который немым изваянием замер всего в двух метрах от нас и не сводил с меня свой пристальный взгляд. Невольно поёжившись, представив, чем мне грозит эта его любезность, я резко обернулась к управляющему, желая поскорей завершить вопрос с финансами, — мистер Бенсон, где поставить подпись?

Спустя полчаса, подписав все необходимые документы, прежде внимательно все прочитав, я и Алинка, наконец, покинули мрачное заведение. Широким шагом, насколько нам позволял это сделать подол юбки, мы направились к лавкам с продуктами.

Глава 8.

— Десять яиц, молоко, нет, спасибо, этой бутылки нам хватит, три пучка зелени, три помидора и пять вот этих маленьких огурчиков, — перечисляя, указывала рукой на продукты, для подслеповатой, но добродушной старушки, — а мясо у вас есть?

— Нет, милая, у Гленис петуха сегодня внук прибил, ещё, кажись, не забрали.

— Хорошо, — кивнула, взглянув в сторону, куда махнула старушка, увидела такую же, только чуть покруглее да порумянее бабульку.

— Мама, мёд давай возьмём, чай и яблоки.

— Угу, ваш мёд или соседа? — спросила, кивнув на рядом стоящий столик, где в берестяных не больше литра туесках был разлит ароматный мёд. Там же лежали мешочки с травяным пахучим сбором и корзинка с яблоками.

— Брэма это, скоро будет, милая, — прошамкала бабулька, укладывая на край стола наши покупки.

— Хм… а корзинки у вас не будет? — растерянно пробормотала, не зная, куда уложить наши покупки.

— А вон у Данни плетёнки лежат. Сейчас мальца её кликну, он мигом принесёт.

— Спасибо вам большое, — поблагодарила, взглянув в сторону, куда указала старушка, но так и не смогла разглядеть сквозь плотную толпу торговцев и покупателей лоток с корзинками.

— Ну вот бежит ужо, — удовлетворённо протянула бабулька, глядя чуть левее от нас, и вскоре я тоже заметила лавирующего между снующего люда невысокого, чумазого мальчишку лет десяти на вид.

— Звала, баб Лаци?

— Ты корзинку-то принеси этой миссис, сколько бабка твоя за среднюю берет? — деловито поинтересовалась старушка, быстро взяв инициативу в свои руки.

— Пятнадцать абалов, а если миссис пожелает, то ещё за два я доставлю ваши покупки к дому, — ответил звонким голосом мальчишка, подтянув сползающие штаны, явно бывшие ему не по размеру.

— Дам пять абалов, если подскажешь, где купить подушки, одеяло и матрас.

— Так у нас есть, что ж мы гусей зря держим? Или мадам надобно набитые шерстью? — быстро отреагировал сорванец, беглым взглядом окинув нашу одежду, важно проговорил, — лучше гуся, они мягче будут.

— И сколько за подушки и матрасы возьмёшь?

— Подушки будут по пятьдесят абалов, а матрасы по одной динье мать берёт, одеяло тоже по пятьдесят абалов.

— И где это всё лежит? К дому доставишь?

— Конечно, — лукаво улыбнулся мальчик, покосившись на выглядывающего из мешка Багги, заявил, — семь абалов!

— Договорились! — усмехнулась довольному мальчугану, продолжила, — доставишь в поместье Коуэлов.

— Ой! — тотчас испуганно отпрянул мальчик, но удивительно быстро взял себя в руки, коротко кивнув, проговорил, — сейчас плетёнку принесу, — и тут же дал стрекача, только пятки засверкали.

— Лаци…

— Вы. миссис Коуэл, не серчайте, что я так… по-простому, я ж не ведала, — тут же запричитала старушка, подкладывая к куче отложенных продуктов баночку, судя по консистенции, со сливками. Я же устала удивляться такой странной реакции на поместье и нас в том числе, тяжело вздохнула.

— Миссис Лаци, всё в порядке, — улыбнулась как можно добродушнее взволнованной старушке, вытаскивая из мешочка горсть медных монеток, называвшихся здесь абалами, — вы каждый день торгуете? Или по дням каким?

— В субботу токмо бываю, а так по хозяйству в доме, — пробормотала бабулька, настороженно на меня поглядывая.

— Ясно, спасибо, — кивнула, с трудом сдержала вздох облегчения, увидев спешащего к нам мальчугана, — сколько с нас?

— Так тридцать один абал, миссис Коуэл.

— Хорошо, вот тридцать один абал, а это ещё пять за помощь и советы, — проговорила, отсыпав ещё немного медяшек, принялась перекладывать наши продукты в корзинку, — это тебе за плетёнку, за доставку отдам у поместья. А подушки, матрас и одеяло принесёшь после.

— Я матери уже сказал, она домой побежала, — ответил сорванец, с лёгкостью подняв увесистую корзинку.

— Молодец! И как звать-то тебя?

— Глэном.

— А я миссис Екатерина, это Алина, — представилась, украдкой подмигнув стушевавшейся дочери, скомандовала, — идём за мясом и крупой, после к Брэму за мёдом и чаем, надеюсь, он скоро вернётся.

— Мёд ещё у дядьки Джамара есть, и чай у него не хуже, — сообщил Глэн, каким-то внутренним чутьём умело выруливая между тележками, мешками и бочонками.

— Ну тогда веди нас к дядьке Джамару, — с улыбкой проговорила, спеша поскорее завершить покупки.

В поместье Коуэлов пришлось подниматься. Пологий подъём был не слишком заметен глазу, но уставшие после нескольких часов ходьбы ноги дрожали