А Крис…

С ней совсем иная история.

То она меня злит до безумия, то заставляет мое сердце замирать, а потом срываться в бешеном темпе.

— Привет, мам, — пронесся я мимо матери. Очень хотелось закрыться быстрее в своей комнате и продолжить думать о Крис. И чтобы никто не мешал мне перебирать в памяти каждый наш поцелуй и касание. — Ужинать не буду, устал и ушел к себе.

— Но…

— Пока!

Не стал даже слушать, что она там бормотала, прошел мимо нее к лестнице и наверх, в свою спальню.

Там разлегся на кровати, раскинув руки в стороны и закрыл глаза.

Снова и снова я ощущал на губах ее, касания и вкус клубники.

Ее губы пропитаны этим ароматом.

То ли меня уже совсем переклинило, но мне так казалось — я ощущал четкий привкус клубники.

Открыл глаза — в кармане джинсов завибрировал телефон.

Вынул его, чтобы посмотреть, кому я там понадобился.

Назар — снова накидал видосов про машины и котов.

Даниил — просить скатать русский и скинул наброски новых песен.

Питерский — тому просто скучно.

Я не открыл эти диалоги. Мои мысли были совсем не здесь…

Через Питерского вышел на страницу Кристины. Это я сам ее и добавил у него на компе, пока он не видел. Чтобы потом иметь возможность ей написать.

В который раз я просмотрел огромное количество фото, где чаще всего девушка скрывает лицо и видны лишь длинные волосы. Но несколько фотографий были с ее личиком ангела, и я их просмотрел уже до дыр, кажется…

Но сегодня я решился и написать ей.

Все же сегодня точно между нами случилось кое-что значимое. Мы словно вышли на новый уровень. Все равно уже ничего не будет как прежде…

Я пытался бегать от себя и доказывать своей же голове, что не влюбился в нее — дерзкую Снегурочку.

Но как известно, куда бы ты не побежал, есть одна проблема — себя ты всегда берешь с собой.

Далеко я не убежал.

Да и не хочу больше.

Хватит этого спектакля.

Чего мы как маленькие боимся Динку, моего отца?

Разберемся.

Я сумею отстоять тебя, Снежинка.

Я тебя обязательно присвою.

Никого кроме меня у тебя не будет.

Никогда.

Открыл диалог и напечатал:

«Как ты? Родители не ругались сильно, надеюсь? *смайлик с улыбкой*».

Отправил ей.

Маялся в ожидании ответа. Я был бы рад получить от нее хоть пару слов. Узнать, что она думает обо мне сейчас также как и я о ней…

Но ответа так и не пришло.

Я открывал и закрывал бестолково диалог.

В очередной раз застыл на месте.

«Вы не можете отправлять сообщения этому пользователю, так как он ограничил круг лиц, которые могут ему писать».

— Чего? — возмутился я. — Черный список? Снегурочка, ты офигела?!

7

Утром ехал в школу уже накрученный.

Первым делом жаждал поговорить с ней и выяснить, что я успел натворить за вечер ведь еще днем она сама меня целовала, и делала это с чувством!

Однако встал я в последние минуты перед выходом, успел только на скорую руку принять душ и привести себя в порядок. Не поел и попал в красную волну светофоров. И как следствие, опоздал.

В класс влетел уже со звонком, так что придется отложить разговоры хотя бы до конца урока.

Тут же стал искать глазами Крис.

Не понял. Они и за парту другую села. С Катей рядом. А на ее место уселся Питер и радостно мне махал рукой.

Какого фига?

И как он согласился отдать свое место возле Рыжей, пусть даже и подружке? В последнее время девчонки очень сдружились.

Я прошел к Ромке и сел рядом.

— Ну, чего пыхтишь как самовар? — спросил друг, когда я закончил с выкладыванием принадлежностей на парту.

— Как же ты свое место уступил возле Кати? — задал встречный вопрос я.

— Крис меня очень сильно попросила, — ответил друг. — Извини, я принял ее сторону.

— Что она просила? — посмотрел я на него. — Пересеть?

— Да, чтобы… Она сидела с Катей.

— Ты что-то не договариваешь? — вгляделся в него внимательнее.

Как-то он неровно говорил. Умалчивал что-то. Я такое на раз-два ощущаю в людях.

— Ну… Она кое-что еще просила.

— Что?

Роман повернулся ко мне и посмотрел в глаза.

— Чтобы ты ее в покое оставил, — сказал он.

— В покое? — переспросил я, слегка ошарашенный поворотом событий. — Я так сильно успел ее достать?

— Слушай, Арх, ты бы правда завязывал, — признес Питер так, словно ему было не очень удобно об этом говорить. Впрочем, наверное, так и было.

— С чем завязывал? — не понимал я до конца, что же она такого ему наговорила.

— Ну… Доставать ее и все такое, — ответил Роман. — Она просила поговорить с тобой чтобы ты… Не преследовал ее. Ей это неприятно.

— Неприятно? — довольно громко сказал я и класс замолк и обернулся на нас.

— Тише, что ты так орешь? — прошипел Роман.

— Так, друзья-товарищи, что там у вас происходит? — спросила Алла Дмитриевна, которая прервала урок из-за нас.

— Ничего, простите, — буркнул я и уставился в парту.

Значит, она наговорила Питерскому, что я ее чуть ли не домогаюсь и вообще уже достал?

Зачем? За что она так со мной?

Могла бы сказать, что ей просто пофигу на меня, я бы оставил ее в покое, как бы не рвало в куски мне сердце такое ее поведение. У нее в руке нож, острие которого она вогнала в мое сердце, а теперь просто медленно проворачивает его, причиняя боль.

— Потише, пожалуйста. Вы меня сбиваете. И вообще — решайте примеры, а не болтайте о посторонних вещах.

— Простите еще раз, — повинился теперь Питер, и математичка вернулась к формулам на доске, которые мы, конечно, оба пропустили мимо ушей.

— Что еще она сказала? — тихо спросил я, вглядываясь в спину Крис.

Мне хотелось одновременно и обнять ее, и хорошенько тряхнуть, спросить ее — за что она так с нами поступает? Неужели я настолько порчу ей жизнь? Тогда пусть скажет мне это в лицо, а не передает через друга, унижая меня этим, и не целует меня в ответ!

— Да все вроде, — пожал плечами Ромка. — Это был недолгий разговор.

Ну что ж, Снегурочка.

А теперь скажи мне все это лично.

И только попробуй наврать и снова ответить на мой поцелуй.

— Черт… — он напряжения сломал ручку, которая растрескалась в некрасивые куски.

Отбросил ее в сторону, отряхивая пальцы от