Минут пять Иван Борисович копался в коробке, пока не нашел картонную папку без каких-либо пометок. Губы его дрогнули в едва заметной улыбке, и он занял место напротив Ольги.

– Прежде чем начать разговор, хотелось бы узнать, как именно вы попали в графство, что можете о нем рассказать и чем там занимаетесь.

От вопроса Оля опешила. И не сразу собралась с мыслями.

– Я работаю сиделкой у графини, – призналась наконец. – Что о поместье такого рассказать, даже и не знаю. Дом как дом. Очень старый и странный.

– Но вас ведь что-то беспокоит. Иначе вы бы не пришли.

Оля кивнула. Ее много чего беспокоило. Только вот поверит ли мужчина во все ею увиденное и услышанное?

– По-моему, в доме есть привидения, – последнее слово она прошептала, надеялась, что Иван Борисович не сочтет ее умалишенной. И сильно удивилась, когда тот серьезно кивнул. Словно понимал, о чем речь.

– Вы спросили, что я имел в виду, говоря «жители давно забыли об этом графстве». Действительно, так и есть. Полагаю, до меня вы уже кого-то о нем спрашивали?

– Да, в библиотеке. Но там не знают ни о графстве, ни о поместье. Вот, послали к вам.

– Хорошо. Вообще в городе мало стариков осталось, которые хоть что-то об этом месте слышали. Молодежь уезжает, да и неинтересна им история родного края. Знаете, уже во времена моего детства графство старались упоминать поменьше. Оно считалось местом сатаны.

– Местом сатаны? – у Оли от удивления даже глаза округлились, а брови поползли вверх.

– Да, так его называла моя бабка. Мне ведь уже шестьдесят восемь, и за всю жизнь я слышал о графстве единожды. Говорили, там сводят с ума и заставляют убивать. Доподлинно неизвестно, когда и как оно появилось. Вроде бы очень богатый французский граф эмигрировал в нашу страну и поселился в этой глухомани. Давно, еще до постройки города. Почему он выбрал именно наш лес, не знаю. По рассказам моей бабушки, в том поместье часто устраивались балы для всех. Мог прийти любой желающий, хоть бедняк, хоть богач. Никто не знает, что там происходило, но люди, проведя в поместье ночь, разом забывали о графстве, стоило выйти за ворота. А некоторые сходили с ума.

– Что значит сходили с ума? – перебила Оля.

– Вроде как глаза у вернувшихся оттуда были словно неживые. Из них будто выкачивали душу, оставалась только телесная оболочка. После возвращения с бала ложились спать, а проснувшись, резко вскакивали и, даже не одеваясь, бежали снова в поместье, стремясь кого-то спасти.

– Кого?

– Этого я не знаю. И никто не знает. Причем сходили с ума только мужчины. Одного такого «помощника» родители поймали буквально на пороге дома и заперли. Так парень выбил дверь и все равно сбежал. У сумасшедших появлялась недюжинная сила. Отец того парня вскочил на лошадь и бросился за беглецом, но не догнал. Хотел поехать в поместье и забрать отпрыска, только не нашел дом, словно того и не было. Побродил по округе, да и вернулся. А позже воротился и их сын. Схватил топор и зарубил всю семью, а потом и себя. Через неделю похожая ситуация случилась с соседкой моей бабки. Ее сын также утром убежал из дома со словами: «Мне нужно их спасти», в одних штанах и босой. А вернувшись, накинулся на мать с ножом. Хорошо, кузнец в гости зашел, он-то и оттащил пацана. Того заперли в погребе, позвали доктора. Да только лекарь не пригодился. Парень вспорол себе вены ржавым гвоздем. После четвертой смерти местный страж порядка решил сам навестить графство и, собрав мужиков, поехал туда. Нашли особняк. Но внутрь пустили только участкового. Он минут через пятнадцать вышел оттуда, улыбаясь, словно блаженный. Сказал, мол, пообщался с самой графиней, хотя раньше ее никто не видел. Даже те, кто бывал на балу, ни разу не видели хозяев. За тех выступал доверенный человек. Да и полицейский помнил беседу, а вот лицо графини – нет. Только повторял: «Она очень красива».

Мужчина замолчал. В кабинете повисла тишина. Сказать, что Оля поразилась услышанному, значит, ничего не сказать. И вопросов лишь прибавилось.

– А после визита участкового прекратились убийства?

– Вроде бы да. Болтали, что на этих балах людей опаивают, именно потому у них и сносит крышу.

– И только у парней? А девушки не пропадали и с ума не сходили?

– Нет. Про девушек ничего не известно. Только молодые мужчины.

– Почему же они рвались кого-то спасать? Может, все-таки их не опаивали, а они что-то там увидели и хотели предотвратить?

– Возможно и так, но мы этого уже не узнаем.

– Скажите, а когда вы были ребенком или подростком, балы проходили?

– Насколько мне известно, последний бал устраивался именно в тот год, когда случились эти убийства. Вот, – мужчина открыл папку. Оля заметила там вырезки из газет и какие-то листовки. – Это единственные сохранившиеся с тех времен экземпляры. Я, вернувшись в родной город после окончания института, начал заниматься раскопками неподалеку от поместья. Вспомнил историю со странными смертями и решил разгадать загадку. Был молодой, горячий и очень любопытный. Так вот, кроме газетных вырезок, ничего не удалось найти.

Оля аккуратно взяла одну из грязно-желтых газет и прочитала заголовок, напечатанный корявыми черными буквами: «Неужели смерти повторяются? Сегодня ночью один из подростков выкрал отцовское ружье и застрелил всю свою семью, а потом застрелился сам».

– В каком году вышла эта газета? – Оля опустила вырезку на стол и посмотрела на Ивана Борисовича.

– Через десять лет после тех убийств. Я нашел записи местного доктора, работавшего за сто лет до последних убийств.

Иван Борисович достал с самого низа листы, сшитые обычными швейными нитками. Они выглядели обглоданными, даже виднелся темный след от кружки. Оля протянула руку и заметила, как дрожат пальцы. Опустив глаза на текст, написанный мелким убористым почерком, попробовала вчитаться, но не разобрала ни одной буквы.

– Ничего не понимаю.

– Поверьте, у меня было такое же выражение лица, когда я начал изучать дневник. Потребовалось больше недели, чтобы расшифровать, – мужчина откашлялся и принялся читать с листа, вытащенного из той же папки: – «Сейчас в лазарете находятся четверо молодых мужчин. Никто не знает, что с ними случилось. После зимнего бала в поместье Дюбуа они вернулись домой и легли спать, а утром их поймали в лесу. Молодые люди сопротивлялись, но все же удалось дать им успокоительное. Лекарство подействовало ненадолго, пришлось привязать пациентов к кровати цепями, ибо