— А… — не смог найти подходящих слов, мужчина. — Это вам спасибо, за помощь, если бы не вы, то мне пришли бы кранты, — раздался со стороны Ломагина писклявый смешок, он осознавал насколько лицемерно выглядит его благодарность, на фоне погибших людей, своими жизнями оплативших его благополучие. Вновь забурчавший желудок добавил в царящую в комнате атмосферу щедрую порцию неловкости.

— Принести тебе ещё еды? — Вопросительно посмотрела на парня, женщина, поспешив уточнить сказанное, — я имею ввиду…

— Да, я буду вам очень признателен, — прервал свою собеседницу, Ломагин. В их разговоре, даже обычные слова приобретали двойное дно, доставляя физически ощутимый дискомфорт.

— Тогда я, пожалуй, пойду, не скучай тут, постараюсь не задерживаться, — слишком поспешно встала Габриэль, поспешив в коридор.

Закрывшаяся дверь оставила Ломагина наедине со своими мыслями. Собираясь лечь на мягкое покрывало, Ломагин остановился, почувствовав лёгкую опасность. Биение сердца, доносящееся сквозь преграду, оповестило мужчину о новом посетителе.

— Этот день, когда-нибудь закончится, — воздев глаза к потолку, тихо произнёс Ломагин.

— Входите, — одно простое слово послужило сигналом для незваного гостя. Незнакомец производил достаточно приятное впечатление, пока мужчина не присмотрелся к его глазам, в которых плескался холод, так на человека смотрят сквозь прицел винтовки.

— Не хочешь выбраться из этого поганого города? — Выложил свой главный козырь, человек с выправкой военного.

— Меня зовут Марко, — крепкая мужская ладонь протянулась вперед в ожидании рукопожатия.

Глава вторая. Буббу.

(!) Здесь будет прием с миксом первого и третьего лица. Не ругайтесь, пожалуйста.

Серая тень прошмыгнула за угол дома, двигаясь к парку. Постоянно оглядываясь по сторонам и слушая звуки, человек в черном нес в одной руке спортивную сумку, а другой держал пистолет с глушителем наготове. Этот район был не таким оживленным, как другие, но терять бдительность нельзя. Мало ли, может в одном из оконных проемов ожидает Языкан, готовым обвить тебя своим склизким языком и задушить?

Под бесформенными одеждами скрывалась двадцатилетняя Уиллоу. Когда-то, до эпидемии, она была одной из самых счастливых людей. Любящие и понимающие родители, хорошее образование, друзья, путешествия и прочее. Уиллоу выросла в заботе и поддержке, лет в тринадцать она загорелась желанием сделать татуировку, а уже к восемнадцати большая часть ее тела была забита: обычно это были маленькие тату-картинки, не имеющие смысла, но были и пара больших, такие как: китайский дракон уместился на всей ее спине, две извивающиеся змеи на паху. Ее кожа сильнее подчеркивала черный пигмент, придавая особый шарм. Ее мать, Элеонора, привила ей любовь к себе, к красоте и готовке. Девочка впитывала знания и советы родителей, как губка. Тайлер, драгоценный отец девочки, любил ее больше жизни и частенько баловал. Изящные украшения, поездки, любая одежда или гаджет. Уиллоу засыпала и просыпалась с мыслью о том, как сильно она любит своих родителей и готова ради них на все. В ее планах было закончить институт, устроиться на работу и следующие несколько лет пробираться вверх по карьерной лестнице, чтобы в будущем она могла обеспечить лучшую старость для матери и отца. Но все покатилось к черту с приходом эпидемии.

«…»

Мы как раз возвращались домой после очередной поездки на природу, как в городе уже царила паника.

Следующие пару дней семья Майклсон не выходила на улицу и неустанно следили за новостями.

— Какой ужас… бедные люди… — мама прикрыла рот рукой, а на ее зеленые глаза навернулись слезы.

Отец промолчал и сжал плечи жены в знак поддержки. Я была в замешательстве и не хотела верить в происходящее.

«Мы же не в дурацком фильме про зомби-апокалипсис! Это недоразумение когда-нибудь прекратится. Ученые быстренько состряпают вакцину и все будет как прежде». Но внутри боялась за себя и родителей. Что будет, если и нас коснется эта зараза? Что мне нужно будет предпринять? А что, если и они… Нет! Все будет хорошо.

На следующее утро проснулась из-за возни на кухне. Наспех оделась и направилась туда узнать что