«Про вашу будущность Господь поведал мне.

Его словами изложу я сущность:

Со Мной, народ, вовек пребудешь на коне,

А без Меня ты просто дервиш неимущий.

Я Моисея с Аароном подослал

Египет язвой поразить сибирской.

Мне штамм особый резидент тогда прислал

Из Академии Наук Новосибирской.

Когда в Египте фараон, тупой осёл,

Задумал притеснить евреев слишком,

Как лохов я тогда всех Египтян развёл –

Своим сынам отдал чужое золотишко.

С Египта Я тогда спланировал Исход.

Вам вслед рванул народ их тупорылый.

Навёл Я море на воинственный тот сброд,

Которое их всех одной волной накрыло.

Увидевшим, как много бед несёт вода

Тому, кто вздумал с Иеговой спорить,

На сорок лет хватило памяти тогда

Ходить в пустыне и не приближаться к морю.

Когда бомжами к аморреям вас привёл,

Я истребил народ их перед вами,

Вас в ранг наследников на землю их возвёл

Без проволочек долгих и согласований.

Наслать проклятья Валак на сынов просил

И подкупил пророка Валаама,

А тот, напротив, вас тогда благословил.

Провидец наперёд народов панораму

Провидел, описал, насколько было слов,

Как будут все вам целовать подмётки.

(Одно не знал пророк, восславивший сынов,

Что будет он убит сынами при налёте).

От сглаза чёрного пророк избавил вас.

(Из всяких уст проклятье не черешня,

Но самосуд творить с волхвами всякий раз

Лишь за намеренье — что разрушать скворечни.

Здесь с Валаамом, явно, случай не такой.

Не зря под ним в пути легла ослица…

Не за попытки оживить сел Гробовой* –

На деньги матерей купил жильё в столице).

Когда от вас Я аморрейских двух царей

Гнал шершнями, чтоб зря не досаждали,

От ужаса с глазами как у лошадей

Цари бежали впереди своих сандалий.

Я дал вам землю, над которой, Мой народ,

Ты не трудился, а плодом питался,

Масличных не сажал садов у тёплых вод

И виноград не мял, а пьянством наслаждался.

Не строил городов, лесов не возводил,

А жил в домах ты, не растил деревья.

Зато на их ветвях с табличкой на груди

Взрастивших их царей ты вешал как отребья.

Я благодать тебе на блюдечке принёс.

От множества божков кровосмешенья

К монотеизму Я свой перекинул мост.

Какие могут быть во Мне теперь сомненья?

Отвергните богов, которым праотцы

Служили за рекою и в Египте.

Но если вы неисправимые глупцы -

Обратно в свой политеизм гуртом бегите.

Кому служить, себе из сонма всех богов

Вам выбирать как воду, что вы пьёте.

Но кто за весь ваш род начнёт мочить врагов,

Иного чем наш Бог себе вы не найдёте.

Иметь и не иметь — решайте свой вопрос,

Ваш выбор — с вами Я или не с вами…»

(Решай, народ, пока к вам не пришёл Христос,

Для веры у него иные основанья).

И отвечал народ в одном порыве: «Да!

Хвалить Творца во веки не устанем,

Служить телячьим мордам нам — да, никогда!»

(Да, мёд бы пить его послушными устами).

С Израилем завет свой заключил Навин,

В Сихеме это всё происходило.

Двенадцать он колен в союз объединил

(Союз не рухнувший — всегда большая сила).

В сто десять лет свои преставился Навин,

Великие дела для веры совершивший.

Весь Ханаан объединил он на крови,

На ев народы все тогда поработивши,

Иевусеев, хананеев и других…

Почил Навин. Его, как подобало,

Похоронили в склепе. В тот тяжёлый миг

Скопилось вкруг него служителей немало.

Когда укладывали Иисуса в гроб

И литургию славно отслужили,

Ножи, которыми он обрезал народ,

Как повелел Господь, с ним вместе положили.

Навина не помог большой авторитет -

Тот раритет проспали служки-сони.

Подлодкою всплывут потом в один момент

Те причиндалы на большом аукционе.

Навин велик, светила ход остановил.

Но бил бы он царей, что было силы,

Когда б по венам его буйствовал в крови

Не Исаака ген, а брата Измаила?

Ответ на этот заковыристый вопрос,

Возможно, мы узнаем из Корана.

Но мир-младенец свой горшок не перерос,

И до Корана было ещё слишком рано.

* Григорий Гробовой — псевдоцелитель обманывал граждан, обещая вылечить или «воскресить» близких. Был осуждён.

Вместо эпилога

Взгляд свой на Писание представил

Полуазиат, полуеврей

Приготовился к посмертной славе

С полуверою в полулюдей.

В схватке с предрассудками неравной

Он не заслужил больших похвал,

А прожив полжизни в полуправде

Сам наполовину неуч стал.

Прошлые и наших безобразий

Для него смешались времена.

Чудака за этот сдвиг по фазе

Будут отоваривать сполна.

У него ж всего одно желанье:

Будничный когда утихнет гвалт,

Чтобы на его надгробном камне

Эпитафией легли слова:

«Людских страстей сторонний зритель

Покоюсь в мире орхидей,

Но есть надежда, что Спаситель

Мне веру возвратит в людей».