— Напротив, все правильно. Так и должно быть. Я намерен постепенно взять под контроль полностью всю твою магию и все твои эмоции, Ариана.

Он тянется стянуть с меня платье, но я отчаянно сопротивляюсь. Ну как, отчаянно… Брыкаюсь по мере сил, собираясь защищать свою честь, достоинство и что там у меня еще осталось?..

— На самом деле ты не хочешь меня отталкивать, — говорит Эдгар, с силой заводя мне руки за голову. — Твое тело говорит об обратном. Не так ли?

Он уверенно впивается в мои губы страстным поцелуем. Целует так, как может целовать только он. Меня пьянит этот глубокий поцелуй, в котором эмоций больше, чем в тысяче слов. Такая настойчивость волнует дух и тело, заставляя изнывать от нетерпения и одновременно — стеснения.

Мне ужасно стыдно за то, что я сейчас испытываю такую противоречивую гамму эмоций. Только недавно с ненавистью думала об Эдгаре, но вот же, вот он рядом, и я опять ничего не могу с собой поделать. Таю в его руках, плавлюсь, как свеча. И вздрагиваю всем телом, когда запястья вдруг оказываются плотно обхвачены тугими лентами и привязаны к деревянной спинке кровати.

Испуганно взираю на Эдгара, который прерывает поцелуй, чтобы проверить, насколько крепко связаны мои руки.

— Что ты делаешь?!

— Сейчас мы закрепим с тобой эмоциональную связь и будем работать над ней дальше. Каждый день, — говорит Эдгар, облизываясь.

Охх…

Сейчас он чрезвычайно похож на самодовольного кота, играющего с мышкой. Он медленно стаскивает мое платье ниже, оголяя грудь. Очень долго внимательно разглядывает меня. Не трогает даже, но почему-то от одного только взгляда бросает в жар. Не могу видеть его откровенную похоть, крепко зажмуриваясь и отворачиваюсь в сторону.

— Зачем тебе все это? — шепчу еле слышно.

— Просто потому что я так хочу. И ты это захочешь. Уже хочешь. Я знаю.

Водит подушечками пальцев по груди, нарочно не затрагивая самые чувствительные точки. Дразнит, уверенный в том, что все равно получит свое. Рубашка на нем расстегнута, обнажая стройное тело. Свободная рука тянется к застежке ремня. Я глаз не могу оторвать от загорелой кожи, но в то же время…

— Не надо… Я не хочу… так.

— А как ты хочешь? — тут же цепляется за фразу Эдгар.

Смотрю на него затуманенным взором. Но вижу не его в настоящем, а того Эдгара, с которым была знакома с детства, который пленил мое сердце однажды и окутал заботой и нежностью. Но осталось ли в этом человеке хоть что-то от былой заботы и нежности?

— Не знаю, — признаюсь честно. — Но… не так. Вернее… не сейчас. Мне… нужно время.

— Для чего?

— Чтобы… перестать тебя бояться.

Вилх, я в самом деле сказала это? Вилх проклятый…

Эдгар с интересом наблюдает за мной, за сменой эмоций на лице. Глаз не сводит.

— Чтобы подарить тебе крутой оргазм, мне не нужно проникать в тебя. Мне даже не нужно раздеваться. Хочешь в этом убедиться?

Я молчу, не зная, что сказать. Меня раздирает от противоречивых эмоций, а тело предательски остро реагирует на невесомые поглаживания.

— Хочешь этого?

— Да…

Эдгар довольно хмыкает и полностью освобождает меня от одежды. Медленно и со вкусом. Я знаю, как он любит неспешные прелюдии. Любит ощущать власть над телом и мыслями, любит смущать и смотреть, как я реагирую на каждое его движение.

А реагирую я бурно. Пытаюсь сдерживаться, но эмоции зашкаливают. Невольно выгибаюсь навстречу ласке, поцелуям и вздыхаю от бессилия, дергая связанными руками. Произношу очень тихо, словно бы сама не верю тому, что это мои слова:

— Я хочу тебя обнять…

— Нет, — неожиданно резко отвечает Эдгар. — Не сегодня. Не сейчас.

Его сильные руки скользят по моему телу, его язык скользит по моей груди, его ладонь ложится на лоно и начинает мягко поглаживать нежными, невесомыми прикосновениями. Их катастрофично не хватает, я хочу больше, интенсивнее!..

Кажется, последнюю фразу я случайно произношу вслух, потому что Эдгар слишком уж самодовольно усмехается.

— Какая нетерпеливая. Да… Так-то лучше… Желай меня… Люби меня…

Он спускается поцелуями ниже, ниже… Я понимаю, что он собирается сделать и дёргаюсь в попытке свести ноги вместе, но Эдгар с силой разводит их в стороны.

Его язык касается меня… там, и меня словно молнией пронзает от интенсивности ощущений. Невольно подаюсь бёдрами навстречу, точнее пытаюсь, но Эдгар пригвоздил меня к месту так, что не пошевелиться.

Его язык кружит по нежной коже, задевает самые чувствительные места, и мне начинает не хватать воздуха. Слишком сильные эмоции, слишком острые ощущения. Я растворяюсь в них без остатка и выгибаюсь навстречу ласкам, желая больше, сильнее, глубже.

— Тебе хорошо?

Мне сейчас так хорошо, что я говорить не могу. Поэтому я только сладострастно постанываю от наслаждения и отчаянно желаю впиться руками в плечи Эдгара, зарыться в его чёрные волосы. Мне кажется, что подо мной плавятся простыни — настолько сильный сейчас полыхает во мне пожар. Совершенно искренне постанываю от невероятного удовольствия и даже не пытаюсь сдерживаться.

Какие-то несколько минут превращаются в целую вечность, и от очередного особо удачного движения языка меня трясет в интенсивном оргазме. Наслаждение накатывает волна за волной, я мелко вздрагиваю в нетерпеливых объятиях.

Эдгар нависает надо мной, вжимаясь всем телом. Разгоряченный, изголодавшийся по ласке, жадно ловящий каждый мой стон. Взгляд у него совершенно безумный, и я зажмуриваюсь с полной уверенностью, что сейчас-то он точно в меня войдет. Несмотря на все обещания. Какое ему дело до этих обещаний? Хочет — берет, и большое ничего не имеет значения.

Но я ошибаюсь. Эдгар вдруг отстраняется и через мгновенье я чувствую, что мои запястья свободны от пут. С удовольствием разминаю затёкшие кисти рук и недоверчиво смотрю на Эдгара, который уже стоит на пороге. Рубашка застегнута на все пуговицы, руки в карманах. И только натянувшаяся ткань светлых брюк говорит о том, что Эдгар крайне возбуждён. А еще взгляд. Ох, этот взгляд…

Не понимаю… Он что, передумал? Перехотел? Но почему тогда прожигает такими голодными глазами?

Глава 6. Неуместные эмоции

Он ничего не говорит. Молча разворачивается и толкает тяжелую дубовую дверь.

— Что-то не так?

Меня настолько обескураживает поведение Эдгара, что я напрочь забываю о том, что еще недавно сама просила его не трогать меня. Но это же Ставинский… Он никого не будет слушать. Он безнаказанно творит все что ему вздумается, разве он будет угождать какой-то девице вроде меня?

— Олана! — слышу