Дубравин без лишних слов сжал мою руку. Крепко. Надежно. С любовью.

– У нас огромное количество знакомых в этом городе, неужели мы не найдем кого-то с нужной группой крови и резус-фактором? – звук собственного голоса показался мне чужим, но мысли вслух помогали держаться, а не впадать в панику.

Хотя очень хотелось плакать.

– Уже нашли, – послышался женский ответ.

Мы с Дубравиным слаженно обернулись.

В нескольких метрах от нас застыла стройная рыжая женщина. На первый взгляд я ее не узнала, хотя что-то в ней было такое… У меня даже мурашки появились.

– Простите? – выгнула брови я.

– Не прощу, – процедила незнакомка. – Но сначала спасу собственного сына. С дороги.

– Инга? – обомлел Дубравин. – Ты же… мертва?!

– Ну привет тебе с того света, – хмыкнула Загорская. – Сюрприз, милый, сюрприз.

Мы ошалело уставились вслед «чудом воскресшей», а она словно ни в чем не бывало нашла дежурную медсестру и уже вскоре ушла сдавать кровь для Матвея.

К повторной встрече мы с Дубравиным успели справиться с потрясением, а Загорская выглядела менее румяной и цветущей, чем еще недавно.

– Полежите пока, может быть головокружение, – сказала медсестра Инге и вышла из палаты, куда ее временно определили.

– Чего уставились? Не похожа? Несколько удачных пластических операций – и можно стать кем угодно.

– Ты только кровь сдала или яд свой тоже сцедить успела? – поморщилась я.

– Знала бы ты, как я тебя ненавижу, дрянь, так спокойно рядом не стояла бы, – вдруг вызверилась Загорская. Она даже в лице изменилась. Стала уродливой в один миг. Ярость никого не красила. – Голыми руками задушила бы и тебя, и твою малолетнюю тварь. Жаль, не вышло.

– Только посмей приблизиться к моей дочери, и я сама тебя на тот свет отправлю, где тебе уже семь лет самое место, – рванулась я.

Дубравин придержал меня за плечи.

– За рулем ты была? – спросил он.

– Я, – вскинула подбородок женщина. – И сейчас, и тогда. Помнишь, рыжая? Не везет мне как-то с этим делом, живучая ты дрянь, и выплодок твой, как видишь, тоже.

– Какая же ты… – У меня даже слов не нашлось, чтобы описать все то, что я чувствовала в тот момент.

– Вот такая, – блеснула совершенно безумной улыбкой Загорская. – Ты мне всю жизнь испоганила и думала, что я так просто это проглочу?

– Я испоганила?!

– И я думала, что забыть смогу. За бугром устроилась, жизнь наладила, как сыр в масле каталась. А тут вернулась со своим мэном, ему здесь бизнес наладить приспичило, и на тебя наткнулась. Еще и Дубравин рядом с тобой на веревочке, как тот телок, вился. Не смешно ли? И меня накрыло. Опять. Ничего сделать с собой не смогла. Мне не достался, и вы вместе быть не должны.

Я смотрела на эту женщину, внешне красивую, но такую гнилую внутри, и диву давалась, как подобных гадин вообще земля носит?

– Мне твое счастье поперек горла, рыжая, встало. Вот и хотела посодействовать справедливости, – хмыкнула Загорская. – Только вот вместо девки твоей, пацана своего стукнула. Он хоть и убогий, совсем природой обиженный, но моя кровь все же. Не хотела я, чтобы так получилось.

– Богомолов тоже где-то рядом крутится? – процедил Дубравин.

Я видела, он едва сдерживался, чтобы не удавить эту тварь.

– Червей твой Стасик давно кормит, – рассмеялась Инга. – Мне смерть подготовил, а я его переиграла. Железная арматура, что грудь ему распорола, когда он не справился с управлением при моей помощи, поломала Стасику все планы. Я чудом жива осталась, веришь?

Загорская хмыкнула.

– Он даже труп приготовил, чтобы на свое место усадить, когда меня укокошит. В багажнике припрятал, представляешь? – она не сводила глаз с Дубравина. – Вместо женского и мужского в машине сгорели два мужских. Пришлось мне хорошенько потратиться, чтобы экспертиза показала то, что мне нужно было. Повезло, что успела финансовую подушку безопасности себе подготовить: Стас всегда меня недооценивал, думал, я дурочка, а я слишком многое знала и в кармашек себе прятала все нужное – так и жизнь новую начала за границей, с нуля. А он меня в психушку хотел отправить, если бы с вами двумя по плану все сложилось, но ты, рыжая, не далась в зубы Стасику. Вот он и переиграл все на ходу.

– Ты сумасшедшая, – выдохнула я.

– В каждой женщине есть своя безуминка, – рассмеялась Загорская. – На самом деле я просто мужика этого очень хотела. Влюбилась по-настоящему, ну ты понимаешь, да? Как женщина женщину. Впервые в жизни, наверное, влюбилась. Вот и согласилась на авантюру Стасика. Это не я, это он все спланировал. Он так на тебе зациклился, что мне стало казаться, будто он тебя того… Бредил он тобой. Ненормально это было. Я же жертва на самом деле, Кеш, веришь?

– Матвей от кого?

– Не от тебя, – поджала губы она.

– Это я знаю. От кого? От Богомолова? Или еще кто был?

– Его живчики оказались поживее твоих, – хмыкнула Загорская. – Прости, Кеша, но в постели ты полный ноль. Без палочки.

– Между нами в ту ночь что-то было?

– Было, – выдала она, но я даже и на мгновение не поверила в правдивость этих слов.

Слишком хорошо знала, что может, а точнее, не может вусмерть пьяный мужчина. Особенно когда у него такая специфическая реакция на алкоголь, как у Дубравина.

Жаль, что трезвость рассудка меня подвела еще семь лет назад. Тогда балом правили чувства, а нужно было включать логику.

– Кеш, а ты меня совсем-совсем не любил? – склонила голову набок Загорская. – Сына же моего воспитывал, как своего. Значит…

Я глянула на мужчину. Весь его вид был красноречивее слов.

– Очень хочется шею твою скрутить, – сжал кулаки Дубравин. – Да мараться о такую дрянь не охота, жизнь себе портить.

От презрения, прозвучавшего в его голосе, даже мне захотелось передернуться.

Мой бывший муж открыл дверь палаты, и сюда, как по заказу, вошли полицейские.

– Очень надеюсь, что ты и сдохнешь за решеткой, – сказал Кеша. – Думаю, Стас тебя уже заждался.

– Так и знала, что доброта меня погубит, – закатила глаза Загорская. – Вот чем я хуже ее? Чем, а? И красивее же, и в постели ты с ней такого огня, как со мной мог бы, точно не испытываешь. Что во мне не так, скажи!

Для ответа Дубравину не понадобилось много времени.

– Все просто, Инга, – серьезно выдал он. – Ты – не она.