— Ваш «дядя» дал вам дельную мысль, сенатор. *смех интервьюера*

— Дядя Стэн плохого не посоветует. А если серьезно, я намерен решать проблемы страны и штата, государство вырастило меня для этого, я к этому готов.

— Господин сенатор, ваша биография стала очень актуальным предметом для споров. Могли бы вы ответить на вопрос: Это правда, что вы участвовали в мясорубке при Хюэ?

— Было дело. Сами понимаете, я шел защищать свою страну. Знай я заранее, знай любой призванный заранее, что там будет, я уверен, провел бы все это время в Канаде.

*смех интервьюера*

— А как вы относитесь к движению цветного населения в борьбе за свои права?

— Каждый гражданин США имеет право на свободу волеизъявления. Как вы их называете «цветное население», имеет такие же права, закрепленные в Конституции Соединенных Штатов. У меня много, как вы их называете «цветных» сослуживцев, которые прошли через тот же ад, что и я, исполняя свой конституционный долг перед Соединенными Штатами Америки, я просто не могу относиться к ним хуже, чем к своим белым сослуживцам! Мы воевали, нас не спрашивали, все что я мог выбрать, это род войск, в который пойду служить. Я выбрал Корпус Морской Пехоты США, о чем ни на секунду не пожалел!

— То есть, вы считаете, что наше правительство вело правильную политику в отношении Вьетнама?

— Я этого не говорил. Я сказал, что до конца выполнял свой конституционный долг как солдат. Я провел ровно год в кишащих Чарли джунглях, получил ранение. Я не один, нас сотни тысяч! Мы умирали ни за что, ещё раз повторю, нас не спрашивали, мы просто выполняли свой долг. Но когда мы вернулись, что мы увидели? Отношение было такое, будто это лично я развязал эту войну! Все что я сделал, это пришел в призывной пункт с тремя своими друзьями, а за полгода до этого туда пришел Стивен Харрингтон, мой очень хороший друг. Мы не виноваты в том, что кто-то когда-то, когда я ещё в школе учился, развязал войну в одном месте у дьявола! Вот это было нечестно по отношению к нам, травля, презрение. Родители выгнали меня из дома, когда услышали о бойне в Сонгми! В их глазах я будто держал тех детей, когда их убивали! Я в Да Нанге в это время был, в тысяче километров! Если бы это происходило при мне, я не задумываясь лично бы расстрелял тех преступников! Я клянусь Библией, Кораном, Талмудом, Торой, всем святым, что ни я, ни мои друзья не участвовали в убийствах мирных жителей! Мы сражались с регулярной армией тогда ещё Северного Вьетнама! Есть ещё вопросы?

— Больше вопросов нет, господин сенатор.

— Охренеть, Дасти! — отложил газету Уилл. — Теперь будь уверен, если баллотируешься в губернаторы Невады, все ветераны Вьетнама голосуют за тебя! Я голосую за тебя. Так держать, брат!

Они сидели у бассейна, Дастин попивал коктейль «Шерри».

— А до этого не проголосовал бы?

— Нет конечно! До этого ты был тупым Дасти, которого в школе только из-за Стива все подряд не шпыняли! Ха-ха! — рассмеялся Уилл. — А теперь ты сенатор Хендерсон, который говорит дельные вещи!

— Я конечно дал лишку. Теперь хиппари вряд ли за меня проголосуют…

— Знаешь, глядя на этих наркош, скажу тебе, их песенка спета. Наркоту скоро начнут регулировать, да и движение идет на спад, их время прошло. — усмехнулся Уилл. — Какие планы на завтра?

— В школу поеду, буду рассказывать про ужасы войны. Таргус вообще все правильно продумал, пусть сейчас убавилось голосов от хиппарей, зато поднялась волна за апологию ветеранов Вьетнама. Моё интервью во всех значимых газетах.

— Ты творишь историю сидя на заднице, чувак… — подражая укуренному хиппи пробормотал Майк, до этого молча наблюдавший за беседой со своего шезлонга.

— Парни, нужна ваша помощь! — вдруг выбежал из дома Таргус.

— Что случилось⁈ — подскочил Дастин.

— Нужно телевизоры выгрузить, грузовик скоро подъедет!

— Ох б№я! — выдохнул Дастин, падая обратно на шезлонг. — Я думал, коммунисты вторглись!

— Там десять телевизоров, новые, здоровенные! Типа тонкий экран, но это брехня!

— Да найми ты грузчиков!

— А вам ж№пу лень поднять?

— Вот умеешь ты, Таргус, кайф обламывать!

*Лас-Вегас. Кабинет губернатора штата Невада. Через четыре года. Май 1979 года*

— То есть как исчез? — Дастин сжал трубку, костяшки побелели. — Что за нахрен? Письмо оставил? Я выезжаю.

*Дом Таргуса Виридиана. За два часа до этого.*

Настало время уходить. Таргус сделал всё что мог. Дастин был сенатором, теперь губернатор. Не за горами и президентский пост, дальше он сам справится. Это понимала и Бездна, которая в качестве поощрения дала неделю на приведение дел в порядок. Таргус передал все полномочия и права на владение корпорацией своей дочери, в качестве гарантов выступали ключевые акционеры Дастин, Уилл, Майк и Стив.

Аурелия Виридиан получила в наследство гигантского монстра, который в настоящий момент поглощает Бургер-кинг. Капитализация компании составляет 300 миллиардов долларов, а годовой оборот около 40 миллиардов, из которых чистыми выходит четыре миллиарда. Запад Европы уже захвачен, Стив вылетел туда и борется с местными, жадными глазами поглядывая на Африку.

Дастину уже сейчас пророчат президентское кресло, все сводится к этому.

Уилл с Майком идут его путем. Майк сенатор от Невады, Уилл в аппарате губернатора у Дастина.

Дастин женился и у него уже четверо детей, по ребенку в год, пятый на подходе. Счастливая семья, которая вызывает умиление у общественности.

Отношение к ветеранам Вьетнама стало намного мягче, все благодаря их совместным трудам. Ещё компания Таргуса предоставляет им приоритетные рабочие места, так как многие по-прежнему испытывают финансовые трудности из-за травли, которая постепенно сошла на нет ближе к 80-м.

Таргус так и не узнал, зачем именно Бездне Дастин в президентском кресле, но лишних вопросов он не задавал.

Самым тяжелым было расставание с дочерью.

— Пап, не уходи… — красные от слез глаза, крепкие объятия, в которых он был стиснут. — Как мы с Вэл без тебя?

— Дочь, я сделаю все возможное, чтобы вернуться. — пообещал он, прижимая её к груди. — Я пережил не одну войну, меня не так просто убить, я умею разрешать ситуации, а значит смогу разрешить и эту. Я тебя люблю, золото