Шрифт:
Закладка:
—Оружие заряжено? — в пол-голоса спрашивает Иван у телохранителей, стоящих в почётном карауле в парадных зелёно-пурпурных мундирах.
—Так точно! — рапортует Сергей, поудобнее перехватывая свой калаш.
В зал входят двое китайцев в деловых костюмах и стройная, но уже не молодая женщина в чёрно-синем вечернем платье. Телохранители передёргивают затворы автоматов. Гости растеряно останавливаются, не доходя до короля и министров нескольких шагов. Иван командует:
—Огонь!
Из двух калашей, длинными очередями. Каждый выпускает в подонков из Сы-Лоу полный магазин. Братцы Ли, изрешеченные пулями, дёргаясь, падают на пол. От задетых пулями стен и колонн летят кусочки мраморной крошки. Рассыпаются по полу продырявленные пулями и забрызганные кровью листы с «эксклюзивным предложением от корпорации Сы-Лоу».
«Да! Так! Только так и должно быть! — Бешено колотится сердце. — Не важно, что это против всех правил, против закона. Зато не будет больше терактов, не будет этого бесконечного, вязкого, опутывающего душу страха!»
Позади китайцев, задетая случайной пулей, сползает спиной по колонне их спутница в чёрно-синем платье. На мраморной облицовке за ней остаётся кроваво-красная полоса. Местный светлогорский журналист. Зинаида Павловна, кажется? Она, держась за простреленную грудь, смотрит на него с немым укором, и король просыпается — весь в холодном поту.
Поворачивается на спину, постепенно осознавая где он и когда: — «Вот чёрт! Надо же было заснуть, повернувшись на левый бок! Придавишь сердце — и не такое приснится!»
Третий час ночи. Лампы едва горят, создавая мягкий полумрак. Иван поворачивается на правый бок. Долго смотрит на безмятежное лицо спящей Ланы и, наконец, засыпает, прижавшись щекой к её гладкому, тёплому плечу.
***
В пятницу он проснулся в десятом часу. Лампы уже ярко светили. Только что поднявшаяся Лана натягивала нейлоновые колготки. Подхватив её руками за попу, потянул, и повалил на кровать. Обнял, целуя голую грудь, шею, губы.
— Ну, что ты, Вань… Ну… Там уже пришли к тебе. В дверь стучались, вот я и вскочила.
— У-у… я щас, — прижался всем телом, стараясь хоть на секунду отгородиться её теплом, запахом волос, от того, что случится… наверное, уже случалось там, снаружи.
Чмокнул Лану в носик. Вскочил. Натянул штаны. Накинул рубашку и вышел, на ходу застёгиваясь, наружу.
В столовой Семён Семёнович говорил с кем-то по комму. Вид у него был озабоченный, но, в целом, кажется, довольный:
— Да! И обязательно фиксируйте всё на видео. Вообще всё. И жучков там наставь, везде, где сумеешь. Всё, до связи! — премьер кинул церус в карман.
— Ну как? Наши уже внутри? — с тревогой спросил Иван.
Семён Семёнович кивнул.
— Была стрельба?
— Да. Но всё кончилось быстро. Леонидыч — красава. Да и Денис много набил… В общем — все постарались.
— У нас потери есть?
— Трое раненых. Но, бог миловал, ни одного тяжёлого.
— А у них?
— Семь убитых. ещё пятеро с ранениями. И двадцать три пленных.
— Каких ещё пленных?
— А что, надо было «пленных не брать»? — удивлённо поднял бровь премьер.
— Да нет, я… просто зачем нам эти пленные? Кто они вообще? Куда их теперь?
— Куда — самый простой вопрос. Пока перевезли их из Третьей к нам, связали и заперли в офисах СБ. Допросим, а уж потом будем думать, что с ними делать.
— А…
— Кто они? Китайцы в основном. Ну, может ещё какие-нибудь филиппинцы или корейцы. На вид не поймёшь. В основном складские рабочие. Но среди них могут быть инженеры или ещё какие-то специалисты. Да даже рабочие могут нам что-то ценное сообщить… наверное. У нас на всю башню всего два переводчика с китайского. И то, один из них — спец по технической литературе, а не по криминалу и бытовой лексике… Ладно, это всё решаемо. Ближе к ночи из Питера на флаере ещё двоих переводчиков привезут. Я уже распорядился.
— А чё у них так много убитых? Сопротивлялись?.. Вообще, я слышал, что обычно раненых бывает больше, чем убитых.
— Меня подобная статистика тоже, честно говоря, смущает. Но с тем, что уже случилось, мы, полагаю, ничего поделать не можем… Ребята были, видишь ли, очень злы на этих ублюдков, и за нашего убитого, и за раненых, и за всё предыдущее. Похоже, они добили всех, кто, когда врывались, встретил их с оружием в руках… Но это только моё предположение. Утверждать ничего не берусь. Спецам лучше знать, в кого и сколько стрелять во время боя.
— А чё, так можно было? — опешил Иван.
— Как видишь, можно, — пожал плечами премьер.
— Мда. Но… Разве нам за это не предъявят?
— Нам и без этого теперь столько всего предъявят, как ты говоришь, что… Но, снявши голову, по волосам не плачут.
— По волосам? — король чуть не поперхнулся. — Да… Блин, это ведь живые люди! Ну, подонки, конечно, но, всё-таки… Добивать-то было зачем?
— То есть ты, будь твоя воля, не стал бы таких добивать?
— Я… Не знаю. Нет. Не стал бы. Обезвредил бы, чтоб не стреляли, и всё.
— Ну, — премьер кисло улыбнулся. — Тогда, что же, прикажешь наказать тех, кто это сделал? Леонидыча, Серёгу твоего, ещё пару товарищей.
— Да не буду я никого наказывать… — пробурчал Иван и, схватившись за голову, плюхнулся на диванчик в углу столовой. — Не до этого сейчас, и вообще… Дальше-то мы как?
— Кречет проводит там обыск. На всей территории, которую занимало в Третьей башне Сы-Лоу. Всю их бумажную документацию и электронику мы конфисковали. Уже вывозим. Пусть Антоныч теперь разбирается. Надеюсь, за пару дней он всё интересное найдёт и расшифрует. А дальше будем, как говориться, «дело шить», и доказывать всему миру и, конкретно, нашему начальству, что мы были правы, когда всё это затеяли. То есть доказывать, что мы не бандиты, а доблестные борцы с организованной преступностью.
— Так. Постой. Наш официальный полицейский… Он же участвовал в операции?
— Майор Рогавкин, Андрей Геннадиевич. Начальник РОВД Пятой башни Светлогорска. Лично участвовал в задержании бандитов. Формально, даже руководил задержанием. Получил ранение в ногу, ушиб лёгких и несколько
