А тем временем Каша начал претворять в жизнь свой план: спросить с каждого.

Майор был убеждён в том, что Фёдор Чумаков являлся подельником Ладожского невидимки, и намеревался перетаскать в подвал музея на допросы всех, кто так или иначе был связан с егерем: его одноклассников, ближнюю и дальнюю родню, друзей и бывших любовниц. Но первым делом Каша приказал допросить тех, кто находился в магазине в то время, когда там встретились Точилин и Чумаков.

Ещё совсем недавно в спорах с ним Сомов сам упирал на то, что лупоглазый Федька мог отправить приезжего рыбака на Каменную пристань вовсе не по злому умыслу, а потому что действительно хорошо знал все рыбные места. В конце концов, убеждал Сомов Кашу, сам гражданин Точилин подтвердил, что улов, добытый им, превзошёл все его самые смелые ожидания. А значит, преступник просто подслушал их разговор. И сделать он это мог именно в магазине.

Но теперь, когда жизнь и свобода Насти зависели от того, кто первым отыщет убийцу, Сомов с животным страхом ожидал результатов тех допросов. Не находя себе места, он вышагивал по коридору штаба. Впервые за всю свою карьеру сотрудника госбезопасности он страстно желал, чтобы следствие зашло в тупик. И чем глуше будет этот тупик, тем лучше для Насти.

На его счастье, допросы «магазинных» не дали никаких результатов.

Сомов вздохнул с облегчением, а Каша ещё больше уверился в том, что искать следы преступника необходимо в окружении Фёдора Чумакова. Обещанная свет Стахновым «щедрая награда» гнала майора вперёд, и он буквально не вылезал из допросных комнат.

Бурцев едва ли не каждый час выходил на связь со штабом и требовал скорейших результатов. Он тоже был участником этой гонки. Уже на следующий день после перебазирования штаба в Лопатицы к группе присоединились два лучших дознавателя из главка, а из Сясьстроя прибыла третья «машина правды» с оператором. Этим генерал не ограничился. В рамках проводимой операции были отменены все автобусные рейсы, связывающие Лопатицы и Бережки с другими населёнными пунктами. На дорогах, ведущих из этих двух сёл, были установлены блокпосты, заворачивающие обратно любой транспорт, включая сельскохозяйственную технику. Группы спецназа с собаками начали прочёсывание прилегающей к сёлам местности. В воздухе то и дело появлялись вертолёты, оснащённые оптико-электронной системой «Око-Высота», позволяющей выявлять слабоконтрастное тепловое излучение на расстоянии до двух километров.

Страх за свои эполеты заставлял генерала работать топорно, что называется, по площадям.

И пока в этой гонке Сомов проигрывал.

* * *

Удача улыбнулась ему на четвёртые сутки поисков.

В который раз просматривая материалы дела, он обнаружил, что за всё это время никто ни разу не проследил полностью путь Точилина от магазина до Каменной Пристани. Сомов прекрасно помнил, как скрупулёзно разбирали они маршрут Федьки Чумы с того момента, как он расстался с Точилиным. А вот тщательно проверить маршрут самого рыбачка никому не пришло в голову.

В первичном допросе гражданина Точилина также не было никакой информации о том, как он добирался до места рыбалки. А ведь вполне вероятно, что по пути он мог перекинуться с кем-нибудь парой фраз и ненароком сообщить, куда идёт.

Сомов отыскал в деле номер телефона Точилина. Того самого телефона, при помощи которого убийца выманил экс-чиновника Григорьева на заброшенное кладбище Шлиссельбурга. После всех следственных действий телефонный номер разблокировали.

Одиннадцать цифр, длинные гудки, щелчок и в телефонной трубке раздалось настороженное: «Алло».

— Роман Александрович?

— Да.

— Вас беспокоит капитан Сомов. МГБ. У меня к вам один единственный вопрос.

— Да.

— Постарайтесь сосредоточиться, хорошо? Это очень важно.

— Да.

Точилин отвечал так, будто всё ещё находился в допросной, опутанный многочисленными проводами «машины правды».

— После того, как вы расстались у магазина с гражданином Чумаковым, вы по пути на Каменную пристань с кем-нибудь ещё контактировали?

— Нет.

— Понятно. В таком случае…

— Погодите! Я уточнял дорогу.

Сердце Сомова вздрогнуло.

— Я увидел женщину во дворе одного из домов и спросил, правильно ли иду на Каменную пристань.

— Тогда ещё вопрос. Вы помните, какой это был дом? Где он находится?

— В самом конце деревни. Точнее сказать не могу.

— Вы долго общались?

— Нет. Я только спросил. Она сказала, что я иду правильно. Всё.

— Как она выглядела?

— Пожилая. Но… больше ничего не разглядел. Мешали кусты. Там везде были кусты. Сирень, по-моему.

— Спасибо, вы очень помогли! Всего доброго!

Сомов откинулся на спинку стула. Всплеск адреналина мешал сосредоточиться. Это как стоять у открытой двери самолёта перед прыжком с парашютом. Голова вдруг становится совершенно пустой и невозможно заставить себя думать ни о чём, кроме предстоящего падения с огромной высоты.

После разговора с Федькой Точилин общался ещё с одним человеком! И не просто общался, а невольно рассказал, куда он направляется. Но… Это была женщина. Снова женщина! И к тому же пожилая. Вряд ли она смогла бы убить всех этих людей. Но даже если предположить, что могла, не мог же человек без браслета, невидимка, спокойно копать огород во дворе чьего-то дома?

Первоначальный азарт быстро угасал.

Сомов включил Систему.

День приезда гражданина Точилина в Лопатицы. Пятница, утро, магазин. Вот маркеры Федьки и Точилина выплывают из магазина. Пересекают дорогу. Ещё какое-то время стоят рядом и, наконец, разделяются. С этого самого момента следствие всегда отслеживало Федьку, гадая, где, как и когда он контактировал с невидимкой. А Точилин между тем перешёл через мост на другой берег старого канала, свернул на песчаную дорогу и направился к Каменной пристани. Его маркер медленно двигался по дороге: слева — канал, справа — ряд домов, протянувшийся на полтора километра. Есть и пустые дома. Но всё-таки эту улицу можно назвать густонаселённой — то тут, то там во дворах горели синие маркеры местных жителей. За всё время своего движения по улице Точилин ни разу не остановился. Спросил на ходу? Возможно. Звонить ему, чтобы уточнить такую мелочь, Сомов не стал. Система поможет ему вычислить, у кого именно приезжий рыбак спрашивал дорогу.

Сомов локализовал все дома по Церковной улице и вывел на информер данные по всем маркерам, что засветились в момент прохода Точилина:

Точилин Роман Александрович — приезжий, «синий», водитель автобазы «Столыпинские дороги»;

Харькова Ольга Сергеевна — местная, «синяя», школьный учитель;

Петров Кирилл Васильевич — местный, «синий», бригадир агрофирмы «Сельхозартель Бандурина»;