нескольких милях к югу от перевала Рич-Маунтин, где в июле Роузкранс атаковал позиции мятежников. Южане возлагали на Ли большие надежды, однако на этот раз он их разочаровал. Его сложный план, включавший схождение пяти отдельных колонн в одной точке перед позициями северян, был не исполним из-за труднопроходимой местности, неопытности офицеров, усталости и болезней солдат и, конечно же, из-за погоды. Большую часть времени из 45 суток, проведенных Ли на позициях южан перед тем, как 10 сентября он решился на отход, лил дождь. Грязь заставила южан не отходить, а, скорее, отползать. После нескольких стычек, стоивших каждой из сторон менее сотни убитых и раненых, вероятность захватить противника врасплох стала ничтожной, поэтому Ли отменил наступление, назначенное на 15 сентября. Федеральные войска сохранили контроль над перевалами через Аллеганы. Перебои со снабжением заставили южан прекратить все операции в этом районе. Солдаты со свойственным им юмором передавали небылицы об издохших от истощения мулах, тянувших повозки по размытым дорогам Миссисипи и тонувших в трясине, которая доходила им до ушей. В это время Ли начал отпускать бороду, которая быстро сделалась седой.

Ли отвел большую часть своих войск на Юг, чтобы усилить бригады Флойда и Уайза, чье наступление было остановлено Роузкрансом у Карнифекс-Ферри 10 сентября. Джефферсон Дэвис в конце концов разрешил противоречия между двумя генералами-политиканами, отозвав Уайза в Ричмонд. Когда Ли прибыл в район Кановы, его войска численно превосходили федералов, но все тот же дождь, болезни и непролазная грязь вкупе с умелым командованием Роузкранса расстроили планы конфедератов заманить врага в ловушку. 6 октября Роузкранс отвел свой отряд на более удобные для обороны позиции. В конце октября Ли, не видя возможности для успешной их атаки, вернулся в Ричмонд. Вскоре он отправился в Южную Каролину для помощи прибрежным укреплениям южан, однако его репутация оказалась подмочена. В августе ричмондские газеты предвкушали, как он отбросит янки назад в Огайо; в октябре эти же газеты насмехались над ним, называя его «суетливый Ли» и «бегущий Ли». Язвительная Richmond Examiner отметила, что Ли «перехитрили, переиграли тактически и вообще превзошли в умении воевать»[620].

В течение первой половины ноября Роузкранс возобновил свое наступление. С помощью одного только маневрирования, избегая серьезных стычек, он вынудил Флойда полностью освободить территорию, которую сегодня занимает Западная Виргиния. Долина Кановы и северо-запад Виргинии после этого оставались под контролем вооруженных сил Союза, если не принимать во внимание периодические набеги мятежников и непрекращающуюся партизанскую войну. На референдуме 23 мая большая часть населения долины Кановы проголосовала за выход из Союза, и конфедеративные настроения по-прежнему были популярны в этом регионе, несмотря на то, что он стал частью нового штата Западная Виргиния. Как и в Миссури и других пограничных штатах, Западная Виргиния стала ареной внутренней борьбы, более беспощадной, чем сама Гражданская война: сосед шел на соседа, партизан против такого же партизана. Мятежные повстанцы связывали по рукам и ногам многотысячные отряды федералов, чья карательная деятельность была столь же «успешна», как и в войнах недавнего прошлого. Командир союзной пехоты Роберт Милрой с раздражением писал в октябре 1862 года: «Сейчас в Западной Виргинии под ружьем находятся свыше 40 тысяч человек… но такая большая армия бесполезна в этих условиях. Искать партизан в горах — то же самое, что иголку в стоге сена. Мы должны создать собственные повстанческие отряды, чтобы успешно противостоять партизанам мятежников»[621]. Милрой подкрепил слова делом и развернул такое беспощадное преследование партизан, что конфедераты даже назначили цену за его голову.

Военный контроль федералов над западом Виргинии был стабильным, что позволило провести референдум о судьбе нового штата в назначенный срок — 24 октября 1861 года. Избиратели подавляющим большинством голосов одобрили создание нового штата, но явка была невысока. Сторонники Конфедерации в более чем дюжине округов бойкотировали выборы. Тем не менее конституционный конвент в январе 1862 года установил границы штата, включающего пятьдесят округов, а «восстановленная легислатура штата Виргиния» 23 мая 1862 года утвердила создание нового штата Западная Виргиния. 4 % населения в этом новом штате были рабами. Отдавая себе отчет в том, что республиканский Конгресс вряд ли примет в состав Союза еще один рабовладельческий штат, конституционный конвент единогласно проголосовал за постепенную эмансипацию рабов. Конгресс действительно потребовал освобождения рабов в качестве обязательного условия вступления Западной Виргинии в Союз (в законопроекте, принятом Сенатом в июле 1862 года и Палатой представителей в декабре). Западные виргинцы согласились на это условие. Новый штат вошел в состав Союза 20 июня 1863 года; согласно его конституции рабы, родившиеся после 4 июля 1863 года, объявлялись свободными, а все другие обретали свободу по достижении 25-летнего возраста.

В 1861 году республиканцы рассматривали события в Западной Виргинии как некую модель реконструкции союзной власти и в других регионах Верхнего Юга. Наиболее подходящей площадкой для этого казалась восточная часть штата Теннесси, где юнионисты в 1861 году провели два конвента: в Ноксвилле 30–31 мая и в Гринвилле 17–20 июня. Бывшие виги и демократы присматривались друг к другу, пытаясь объединить усилия против более сильного врага. Их лидерами были демократ Эндрю Джонсон и Уильям Браунлоу, бывший методистский пастор, превратившийся в воинственного редактора газеты Knoxville Whig, чьи гневные ругательства в адрес сецессионистов так контрастировали с его прозвищем «Пастор Браунлоу». Джонсон был единственным сенатором от отделившихся штатов, оставшимся верным Союзу. Браунлоу вывесил на доме флаг Союза и поклялся «сражаться с вождями мятежников до тех пор, пока не вымерзнет ад, а потом продолжить битву на льду». Будучи выходцами из простонародья, Джонсон и Браунлоу выражали чувства своих избирателей, не владевших рабами, по отношению к сепаратистской аристократии. «Они похваляются свалившимися на них с неба деньгами, — говорил Джонсон, — которые на самом деле не стоят и половины того, что зарабатывает честный труженик в поте лица». Браунлоу настаивал на том, что фермеры Восточного Теннесси «никогда не смогут жить в Южной Конфедерации и выполнять черную работу для горстки богачей и властолюбивых тиранов»[622].

Юнионисты Восточного Теннесси были практически беспомощны без военной поддержки федералов. Линкольн время от времени призывал своих генералов начать активные действия и на этом направлении, но северянам мешали расстояния, трудности с поставками и фактор Кентукки. До тех пор пока Линкольн оберегал кентуккийский юнионизм, войска северян не могли пройти через этот штат и вторгнуться в восточную часть Теннесси. Даже после входа союзных войск в Кентукки в сентябре 1861 года труднодоступная местность и трудности с проходом через Камберлендские горы значительно осложнили военные операции, особенно зимой. Если к главному театру военных