Конечно, это не в полной мере снимало все подозрения, однако ещё больше утверждало Ледяную Леди в версии внешнего вмешательства.

– Извольте объясниться.

– В составе направленной вами группы был тхан. Вернее, насколько можно верить непосредственному участнику событий, это была особь женского пола. А вы наверняка знаете, что они намного опаснее мужской части своего рода. И намного сложнее поддаются обнаружению.

– Тхан?– Онна почти выплюнула это слово.– Кто посмел бросить тень на честь семьи Дор-Делейн?!

– К сожалению, установить это не представляется возможным. По крайней мере, на текущем этапе. Как вы понимаете, угроза была устранена незамедлительно и самыми решительными мерами.

– Я могу поклясться, леди Лан-Лорен, что никто из моей семьи даже в мыслях не решился бы вредить вам после… После вашего вынужденного участия в судьбе леди Ари.

– Поберегите клятвы для более достойных случаев, любезная леди Онна. Удар был предназначен вовсе не мне. Все должно было завершить ещё до моего прибытия на базу.

– Но кто мог настолько выжить из ума, чтобы применить запрещенное оружие к… Наверное, какие-то детали ускользнули от моего внимания. Разве на базе в тот момент находился кто-то, помимо экипажа?

– Вы рассуждаете совершенно верно. Никого постороннего.

– И какой же прок в том, чтобы уничтожить горстку ничего не значащих…

В самом деле, какой?

Вивис задавала себе этот вопрос уже не в первый раз.

Если бы база все ещё оставалась в домене Айдена, подобное покушение могло бы иметь смысл. С другой стороны, тогда вряд ли кто-то рискнул бы довести дело до смертоубийства, в лучшем случае припугнул или доставил ощутимые, но не непоправимые неприятности. А здесь целью с самого начала был определен комендант, об этом свидетельствовало поведение тханы. Она не тронула никого из команды, хотя имела на это достаточно времени и возможностей. Нет, она пошла прямо за…

– Позвольте спросить, любезная леди Онна, не могло ли возникнуть… скажем, обиды или неприязни у кого-то из вашей семьи непосредственно в отношении коменданта базы "Эйдж-Ара"? В конце концов, именно последовательность его действий привела к тому, что леди Ари…

– О, тот нелепый субнормал?– отмахнулась вторая наследница дома Дор-Делейн.– Это было бы все равно, что объявлять войну ребенку. Хотя…

Такие паузы Вивис отчаянно не любила. Потому что следом за ними обычно в любой истории происходили самые резкие повороты.

– Котировки у него, конечно, не могут быть высокими. И все же, все же, все же…– Онна задумчиво накрутила на палец один из своих локонов.– Это актив, как ни крути. При умелом использовании способный принести немало выгоды.

Нужно было заканчивать разговор ещё минуту назад. И ни в коем случае не касаться последней темы. Но теперь глушить канал было попросту невежливо, и все что оставалось, это внимать логическим построениям леди Дор-Делейн, чувствуя, как внутри что-то медленно, но верно закипает.

– И да, разумеется, потребуется руководство. Тщательное, обдуманное, ни в коем случае не затрагивающее его слабых сторон. Пусть будет лесть. Много лести. И много искреннего интереса. Мужчины всегда ведутся на такую игру, даже самые стойкие. А если за дело возьмется женщина… Да, ей придется переступить через многое. Хотя, это было бы почти забавно. Настолько забавно, что самой захотелось попробовать. Например, поискать прелесть именно в его наивной ограниченности. Почему нет? В конце концов, одна только база с лихвой искупила бы множество куда более существенных мужских недостатков, а здесь всего-то и требуется, что… Вы меня ещё слушаете, любезная леди Вивис?

Бонус (Новый Год на Станции)

Из-за каждого поворота отчетливо пахло мандаринами.

Я думал, что давно и прочно забыл аромат, с которым ничего, кроме липких рук и методично повторяющейся крапивницы связано вроде и не было, а вот поди ж ты.

Первым делом дружно всплыли в памяти новогодние елки, куда меня сплавляли родители иногда чуть ли не все подряд дни зимних каникул. Наборы залежало-белёсых шоколадок. Не всегда адекватные Деды Морозы. Престарелые Снежинки и вечно хамоватые Зайчики. Бумажные снежинки, никогда не выходившие ровными и аккуратными, как бы я ни старался. Энергичные мужья подруг семьи. Жеманные жены друзей семьи. И конечно, непременная минута славы, преследовавшая меня до тех пор, пока папа и мама полностью не разочаровались в моих гуманитарных талантах. Стихи на табуретке, ага. Не то, чтобы все это было из разряда страшных снов, которые хочется забыть, но…

Увы, там, где Стасик предполагает, располагает кое-кто совсем другой, причем не в одиночку. И оставалось только идти, что называется, на запах, наивно надеясь обнаружить в конце пути прилавок с Рашидом, Рафиком или Суреном, любовно протирающих тряпочкой выставочные образцы своего товара.

Нос уверенно провел меня мимо жилых и хозяйственных отсеков, даже мимо камбуза, хотя уж там-то мандаринам было самое место, в отличие от вип-палубы, посреди которой…

То ли аромат стал окончательно невыносимым, то ли представшее моим глазам сооружение напомнило не самые приятные моменты, но желудок слегка "поплыл". Вместе с головой.

Они были очень похожи на корни с корабля друидов, только росли не вниз, а вверх. Ядрёно-зелёные. Растопырившиеся почти на всю ширину палубы. И чужое присутствие выдало только бодро продекламированное:

– Делай раз!

Интонация сделала бы честь опытному физкультурнику. Голос был Васин.

– Делай два!

Я уже наизусть заучил правило, что вмешиваться в лохматые замыслы и проделки - себе дороже, но любопытство решило рискнуть, а осторожность неожиданно с ним согласилась.

– Делай три!

Протиснуться бочком вдоль стены труда не составило, но сменив временное одиночество на компанию, я оказался по ту сторону не жуткого подобия ёлки, а здравого смысла.

Если Вася, в позе дирижера симфонического оркестра, только что без палочки, бело-алый с ног до головы, вызывал вполне безобидные ассоциации, то россыпь половинчиков на ветвях…

Интересно, кто пошил им эти белые распашонки?

– Иии!

Взмах Васиной руки мог вызвать все, что угодно, вплоть до локального катаклизма, и я привычно приготовился вжать голову в плечи, но вместо грома и молний от потолка вниз полилось:

– Джингл беллс, джинг беллс…

Можно было спорить, что на самом деле никаких слов в этой какофонии даже не намечалось, и выиграть, но я слышал именно то, что…

Слышал, ага.

– Раненько ты, Лерыч. Мы ещё не спелись.

А как по мне, то спелись, и давным-давно. Ещё на печеньках.

– А вообще, как? Угодили?

– Э… Ну… В каком-то…

Они точно старались. И даже нечто на Васиной голове, явно призванное изображать санта-клаусовский колпак, лихо