Шрифт:
Закладка:
- Кислотой он плеснул сам на себя? У него были ожоги…
- Ну не я же. Сам. У него так бывало, когда расходился и не мог себя контролировать. Впрочем, несмотря на свою дрянную кровь, эти следы неплохо на нём заживали со временем.
- Если вы его не убивали, то кто? И куда пропала Лисса?
- Лисса?
- Служанка.
Голос молчал, а мне уже казалось, что я знаю, из-за какого стеллажа он доносится. Но я ошиблась. Или женщина перемещалась от стеллажа к стеллажу, тёмная ткань сливалась со стенами.
- Служанка... Молоденькая, глупая, увлёкшаяся Реджем девица, которая хвостом за ним ходила. В ту ночь, в последний день зимы, Она пришла к нему. Я не видела начала их разговора, вернулась ещё раз объяснить этому дураку, что нечего вдруг начинать играть в благородство и воевать за справедливость. Счастливым надо быть, что его не трогают и дают возможность жить, и не подставлять ни себя, ни меня. Он не знал подробностей о пожаре, не понимал, что если выплывет правда, то это может плохо закончиться для меня… и для него. В общем, я вернулась – и увидела эту дурочку в купальне. Она что-то говорила Реджу, плакала, но что ему были эти слёзы... в женщинах у него никогда недостатка не было, она ему сроду была не нужна. Девчонка, видимо, подглядывала, увидела нас вместе и приревновала, да к тому же услышала лишнего. Она ударила его по плечу, толкнула вперёд – и он упал. В бассейн. Она просто не знала всего. Но попала удивительно удачно, в то самое место…
- Но... – сказала я совсем тихо. – Он просто упал и умер?!
- Не просто.
Голос то приближался, то отдалялся, но шагов или шелеста ткани по-прежнему не было слышно.
- Вы слышали миф о Ашилле? – я так растерялась от резкой смены темы разговора, что на мгновение почувствовала себя не выучившей урок ученицей перед учительницей. В голосе невидимки и в самом деле звучали какие-то учительские нотки, которые ни с чем не спутаешь. – Был такой воин древности, который в детстве попал в волшебный сон, реальнее яви. Во сне он бегал по Небесному лугу и весь вымок в небесной благой росе, кроме ладони, потому что он крепко сжимал в ней найденную золотую монету... И боги одарили его, как редкого гостя, и одновременно наказали за воровство и жадность: он стал неуязвим, за исключением той самой ладони, и именно в неё вонзила нож его брошенная возлюбленная Драя в мифе о смерти героя Ашилла... Не важно. У брата тоже была своя ладонь Ашилла, своё уязвимое слабое место. В плече. Маленький такой шрамик, никто и не обращал внимания.
- Как это?
- Он не просто так оказался на свободе, – сказала всё ещё невидимая нам Рина Агравис. – Те, кто контролирует скверных, ставили на нем особый эксперимент. Им нужен был кто-то вроде него: тихий, из хорошей принимающей семьи. Однобокий.
- Какой? – переспросил Эймери.
- Однобокий, – с охотой пояснила малье. – С одним скверным даром. Правда, он очень старался и в итоге мог кое-что сотворить и с обычной водой, меняя её состав на вполне безобидный. Но это было не то, выдать себя за полноценного благого, как эта крыса Двадцатая, он не мог. А те, кто мог, двубокие или двудольные, таких на свободе не оставляли ни при каких обстоятельствах. Знаете, почему?
- Почему? – эхом отозвалась я.
- Их не получается контролировать. Вские зелья отдела научной магицины, подотчетного отделу по контролю за скверными, на них почти не действуют. Их кровь другая, отторгает лишнее.
- Отторгает лишнее что?
- Да неважно, – отозвалась Рина Агравис. – Скверные для них – лабораторные крысы. Сколько таких подохло – не сосчитать. Затраты немалые. А результат? Результата ноль. Неудивительно, что всё это прикрыли ещё четверть века назад. Редж бы и без этого сидел тихо. Жаль, что его в детстве не отдали в Джаксвилль. А лучше бы скверную мелюзгу сжигали ещё до рождения. Вот на что надо было тратить деньги из айванской казны...
- Но Делайн вы не сожгли. Почему?
- Я хотела, – голос внезапно прошелестел где-то совсем близко, и я невольно дёрнулась. – Хотела убить её, как только поняла, что она – это она. Мерзкая тварь... Я увидела букву "Д" на её предплечье, и сразу всё поняла. Скверных недоумков было великое множество, трудно было запомнить всех, я старалась вообще не смотреть в их лица. Но эту, которая убивала взглядом ворон... Одна из тех, кто убил моего Тьериша. Я хотела сгореть вместе с ними. Но пламя меня не тронуло, пламя, порожденное мною же. Ожоги были... но я восстала огненным Фениксом.
- Пламя вас не тронуло. Но вы и от дыма не задохнулись. Как же так?
- Один из этих, – с явным неудовольствием сказала бывшая директриса, – был с воздушным даром. Что-то вроде того, что умел Редж, только не с жидкостями, а с газами. Я задыхалась, а потом он оказался рядом с ним, вокруг нас словно чистая, незадымлённая воздушная сфера образовалась… от огня это, правда, его потом не спасло. А я выжила. Выбралась. Начала новую жизнь, с новым именем. Построила себя заново.
- И всё-таки Делайн вы не убили? – упрямо сказала я, решив никак не комментировать услышанное.
- Нет. Не смогла.
- Не смогли?!
- А вы думали, я беспощадная безудержная убийца, – невесело отозвался голос. Снова близко и в то же время – с другой стороны. – Думали, это так легко? Нет. Убивать безоружного человека голыми руками – сложно, и ещё как! Тогда я сожгла Джаксвилль, будучи в полном отчаянии. Я действительно хотела, чтобы они поплатились за моего Риша. И я сама хотела сгореть и покончить с этим всем... Но не сгорела. Выбралась. Даже замуж вышла. Старалась жить, не вспоминая о прошлом.
- А Лисса?
- Ненормальная девка. Я вбежала, она бросилась ко мне, начала причитать, я дёрнула её за руку, она упала и ударилась виском. Потеряла сознание. Я испугалась. Редж лежал на воде, лицом вниз, и не шевелился, а тут ещё она... Кое-как подняла её – мелкая, а тяжёлая!
