Какая же она была… живая. Даже среди этих вырядившихся богачей, которые передвигались по залу, как статуи, совсем неживые, словно вылепленные из глины. Адалин на их фоне выглядела слишком человечной.

— Справедливости ради, — его голос становится тише. — Тебе твой образ очень идёт, пташка.

Адалин затихает. Поджимает губы и уводит глаза в сторону. Они откровенничали ночью на его кухне, даже успели переспать, но она каждый раз смущается, когда он смотрит на неё вот так прямо, не стесняясь своей прямоты и откровенный. Своей искренности.

За весь вечер Адалин успела нахватать кучу комплиментов. О том, какая она красивая, изящная, как хорошо на ней сидит это платье — но ни один из этих комплиментов не был сказан с такой искренностью, с которой их говорил Илья.

— Ты заставляешь меня терять хватку, — тихо шепчет она, прижимая ладони к своим щекам, и Илья не может не заулыбаться от этого. — Моё лицо должно быть непоколебимым, чтобы никто из этих грёбаных богачей не смог задеть меня. Я чувствую себя в вольере со львами. Повернёшься к одному из них спиной, и он тут же накинется на тебя и разорвёт, — Адалин качает головой, переводя глаза на Стрелецкого. — И я не хочу, чтобы кто-то из них набросился на тебя. Особенно мой отец или брат.

Её страх был понятен Стрелецкому. Он принимал его, и не закидывал Аду: “Да я! Да им!”.

— Ты, наверное, уже и забыла, что приехала в Питер отдыхать, а не бороться с собственным отцом, — невесело хмыкает Илья. — Как всё закончится, я должен тебе показать крышу. Это же главное развлечение тех, кто приезжает в Санкт-Петербург. А так как мой дом находится на пересечении Фонтанки и Невского, считай, что у тебя будет по-настоящему вип-проход на самый лучший вид.

— Ну вот, теперь я хочу сбежать отсюда ещё сильнее. Даже если ради этого придётся снимать туфли и бить кого-то каблуками, — Адалин тихо засмеялась.

Расслабившись, она совсем забыла о том, где-то в этих коридорах бродит её отец и брат. Скользнув пальцами в карманы своего пиджака, она нервно сжимает лежащую там флешку.

И в этот момент, словно почувствовав излишнее хорошее настроение сестры, из чертогов самого тёмного и кровожадного Ада, появляется Эдвард. Прямо за её спиной, он тянет руку к сестре, намереваясь напугать её, обрадовать своим появлением. Илья, боковым зрением увидев странное движение, мягко хватает Аду за запястья, потянув в сторону так, чтобы загородить её собой. Стрелецкий резко поворачивает голову на движение, сталкиваясь с ледяными карими глазами, ехидной улыбочкой и блондинистыми волосами.

— О, дорогая сестричка, — нараспев протягивает брат-близнец Адалин. — Кажется, ты нас не познакомила со своим… другом…

Илья всем своим нутром почувствовал, как напряглась за ним Адалин. Даже не поворачивая голову в её сторону, он видел, как стёрлась с её губ улыбка, как она побледнела и вся внутри похолодела. Стрелецкий жмурится, сжимает челюсть, инстинктивно сдерживая в себе порыв оттолкнуть брата Адалин и огородить её от него. Но вместо этого произносит чётко, достаточно громко, чтобы он услышал.

— Илья Стрелецкий, — его серые глаза сверкнули в полумраке комнаты, когда Эдвард перевёл на неё взгляд. — Друг Адалин.

25 глава

Июнь, 2020 год. Россия, Санкт-Петербург.

У отца всегда были рычаги влияния на неё.

В детстве Адалин думала, что ей просто необходимо его внимание. Ласковый взгляд, интерес к её жизни, настоящая отцовская любовь — и он давал ей всё это. Правда она слишком поздно поняла, что делал он это с неохотой, скрипя сердцем и на родительскую любовь это похоже не было. Скорее на… работу. Он манипулировал ей всегда. Вызывал стыд, ложное чувство благодарности. В конце концов, давил деньгами и чувством долга. Энтони покупал ей дорогие игрушки и гаджеты, даже когда Адалин об этом не просила — просто чтобы вызвать у неё зависимость от денег. Просто чтобы привязать её к этой “богатой и роскошной жизни”.

Особняки, квартиры в центре крупных городов, яхты. Дорогая одежда, последняя модель телефона и новейший автомобиль. Он покупал её и рассчитывал свои шаги далеко вперёд. Если Адалин привыкнет к тому, что ей дают деньги, она и убежать далеко не сможет. И стоило признать, его план сработал.

Адалин никогда не отрицала своей любви к благам богатства. Она ведь выросла в этом. Разбегаясь на ровных лужайках газона. Читая в личной библиотеке их дома, залезая с ногами на антикварную мебель. Всё её окружение состояло из таких же богатеньких деток. Ада ходила на вечеринки, посещала приёмы, присутствовала на собраниях. Но несмотря на избалованность, она знала цену деньгам — каким трудом увеличиваются цифры на банковском счёте. Энтони безжалостно таскал её с самого детства на работу, заставлял смотреть, как заключаются сделки, как обсуждаются контракты. Он воспитывал её, как свою замену, но просчитался.

Может быть, Адалин никогда бы не увидела этой манипуляции в своём отце. Может быть, она продолжала бы отодвигать свои собственные интересы, безвольно выполняя его приказы, если бы не Дафна.

Если бы он не убил Дафну.

Может быть, на ней всё ещё были бы розовые очки, которые она отказывалась снимать. Но теперь она видела всё.

Все эти благотворительные вечера не созданы для того, чтобы помогать беспомощным, бедным и больным. Это фарс! Нужно было привлечь внимание, показать свою лживую добродетель и смыть с себя грехи своих деяний. Смотря на людей, которые чинно гуляют из зала в зал, разговаривая с ними, Адалин чётко осознавала это. Всю свою жизнь она жила в этой липкой лжи. Окружающие её богатенькие детки, лебезящие и улыбающие так фальшиво, что у Ады мышцы лица сводило судорогой. Деньги, которые тяжёлым грузом повисли на счетах. Работа, которая не приносит удовольствия, а лишь напоминает ей о том, что вся её жизнь будет такой однообразной и серой. И ни вечеринки с примами, ни новенькие туфли от версаче не сделают её счастливее.

Отец, которого она теперь могла называть только по имени, превратился в самого страшного подкроватного монстра, от которого ждёшь подставы в любой момент.

Брат, который вызывал только чувство ненависти, стал самым заклятым врагом.

Это всё звучало, как кошмарный сон для маленькой Адалин. Как самый страшный ужас, после которого подскакиваешь в кровати в холодном поту. И самое страшное, это в какой-то момент осознавать, что всё окружающее её не сон. Это реальность.

Её реальность.

Адалин смотрит на брата, который щурится, довольно улыбается. А руки у неё чешутся, чтобы врезать ему и