Мы сходили в ресторан недалеко от дома, а после поднялись домой, где Арт в очередной раз заставил меня забыть обо всем на свете. И уже после, когда мы лежали в объятиях друг друга, Артур вдруг повел себя странно. Он встал, натянул домашние брюки прямо на голое тело и, открыв дверь, поманил меня за собой.

— Элли, я хочу тебе кое-что показать. Пойдем.

Я заинтригованно выползла из постели, натянула халат и пошлепала следом. Арт зашел в комнату напротив, где стояло зеркало, а на вешалках болталась моя одежда. Мы часто тут репетировали, и эта комната приобрела для меня особое значение.

— Иди сюда, — опять позвал он, встав напротив зеркала. Я послушно подошла. Что он задумал на этот раз?

— Арт, что ты хочешь? Я не понимаю, — засмеялась я, смущаясь от непонятности происходящего.

Артур притянул меня, развернув к себе спиной, и крепко обнял за талию. Мы стояли очень близко, глядя на наше отражение в зеркале.

— Ты необыкновенная, — прошептал он и немного отстранился. — Я просто хочу, чтобы ты запомнила, насколько ты прекрасна, естественна и талантлива.

— Арт, перестань, — снова захихикала я, смущаясь его похвалы.

— Нет, — серьезно сказал он, даже головой покачал, и улыбка тут же слетела с моих губ. То, что он сейчас делал, было почему-то очень важно для него, и я вдруг прониклась этим моментом. Это было очередное его волшебство, которое сейчас должно было сотворить со мной что-то необыкновенное. — Я хочу, чтобы ты повторила это все, глядя на себя, на нас, в зеркало.

Я послушно повторила, и Арт заставил произнести хвалебные речи себе любимой несколько раз, с новой попыткой добавляя все новые и новые эпитеты. И я вдруг поверила. Я могу. Нет, не так. Только я могу, больше никто. В моих руках сейчас слишком многое, судьба всего театра, судьба этого мужчины, которого я люблю и боготворю. Но даже он, такой всемогущий и всезнающий, не может выйти на сцену за меня и сыграть ту роль, которую мне доверили. Зато это должна сделать я. И я сделаю.

Неуверенность внезапно схлынула, я будто увидела себя новым взглядом, посмотрела с другой стороны, и увиденное мне вдруг понравилось. Я распрямила плечи и улыбнулась отражению Артура.

— Ты умница. Я в тебя верю. Ты будешь волноваться, и это нормально. Но я знаю, что ты сыграешь все так же, как играла на последних репетициях.

— Спасибо, — прошептала я, но Арт, оказывается, еще не договорил.

— Запомни наше отражение. Я рядом. И там тоже буду с тобой. А чтобы ты не забывала, я хочу, чтобы ты надела вот это, и не снимала.

Арт вдруг вытащил из кармана штанов коробочку, сам ее открыл, даже не дав мне разглядеть, что лежит внутри, а потом застегнул на шее. Теперь я смогла рассмотреть кулон на цепочке белого металла с голубым камнем.

— Как красиво, — проговорила я. Цвет камня был точь-в-точь в цвет глаз Артура, и я залюбовалась игрой света на его гранях.

— Это голубой сапфир. Считается, что он приносит удачу, дарит вдохновение и пробуждает таланты.

— Я думала, что сапфиры бывают только синие, — я изумленно посмотрела на Артура, обернувшись на этот раз через плечо.

— Да, в основном, синие. Голубые редкие. Но мне захотелось купить тебе именно такой.

Я порывисто обняла Артура за шею, не зная, как выразить то, что чувствовала в этот момент. Этот подарок был дорог для меня не столько своей редкостью и наверняка высокой ценой. Он был ценен тем, что его преподнес мне именно Артур. А еще тем, как он это сделал и какие слова сказал.

— Артур, спасибо за все, что ты мне сказал. Я не подведу, буду помнить, что ты со мной, а кулон станет нашим талисманом. Нам ведь обоим нужна удача, правда?

— Правда, — улыбнулся Артур.

Уснули мы еще не скоро, потому что я никак не могла унять нервное возбуждение, которое выражалось в бесконечной жажде близости, и Артур без устали давал мне все то, что я у него безмолвно просила.

А посреди ночи меня словно кто-то толкнул в бок, заставив резко проснуться и открыть глаза. И то, что я увидела, заставило меня застыть в опасении выдать свое пробуждение.

Артур Данилевский стоял боком у окна, освещаемый луной, и смотрел куда-то наверх и вдаль. Я залюбовалась его красивым профилем. В руках он держал свой крестик, я видела натянутую цепочку на его шее, и едва заметно шевелил губами. А спустя какое-то время поднес крестик к губам и поцеловал.

Глава 20. Артур. Премьера

Решенье принято, и я не пожалею.

Она — моя судьба, я буду с нею.

Пьеса «Заблуждения»

Он наступил, тот самый день, которого я ждал и в то же время опасался. Сегодня свершится моя судьба, и дороги назад нет. Все, что смог, я сделал, и дальнейшее полностью в руках судьбы. Я больше ни на что не могу повлиять.

Я был доволен игрой Элли, и теперь побег Жанны казался даже подарком судьбы, ведь не устрой она этот перфоманс, я бы не встретил Элли.

О наших с ней отношениях я, кстати, до сих пор старался не задумываться, не анализировать. Нам просто хорошо вместе, она меня устраивает, дарит те самые ощущения, в которых я нуждался, и, что самое главное, ничего не требовала взамен. Нет, я давал сам все, что считал нужным дать, но она не просила ничего сверх этого. Казалось, ее тоже все устраивало, и потому наша связь казалась мне идеальной.

Пожалуй, впервые я почувствовал на себе настоящую человеческую заботу, и то, что она совмещалась со всем, что можно пожелать получить от женщины, делало ее просто незаменимой. Я старался не думать, что это может закончиться. Возможно, потому, что считал, будто сам решаю, когда прекратить нашу близость. Мне ведь не будет больно, если я сам приму решение о разрыве нашей связи. Я ведь делал это не раз. Так что может пойти не так в случае с Элли? Правильно, ничего. Так что я просто наслаждался тем, что получал от своей страстной и нежной любовницы.

В том, что Элли может сама захотеть расстаться, мне было даже думать смешно. Моя девочка смотрела на меня такими влюбленными и преданными глазами, что казалось, будто весь ее мир крутится