груди. Она захрипела, согнулась едва ли не вдвое и была готова напасть, как зверь, но Себастьян выстрелил ещё раз. Тхай уклонилась, пуля пролетела совсем рядом с её виском. На секунду Зельда поверила, что искатели выстрелят ещё раз, но Тхай вдруг истошно заорала:

— Помоги мне!

Кости Зельды загудели не из-за хаоса, которым Тхай оградила себя и который окружил антикварный магазин. И кровь застыла не из-за ужаса от мысли, что брешь вот-вот поглотит их.

Источник хаоса бился, точно живое сердце, потому что и впрямь был живым сердцем — Зельда увидела это, когда двери открылись и на пороге остановилась Нуаталь. Она расправила крылья, хищно улыбнулась и шагнула вперёд, открыв им тёмное помещение позади себя. Там, чуть дальше, в кресле лежал старый эльф, окутанный хаосом, точно чёрными нитями.

Он и был источником, который Зельда чувствовала.

Она сглотнула, кое-как приподнявшись, убеждая себя, что обязательно справится, когда заметила ещё одну фигуру, притаившуюся за Нуаталь.

Блеснула сталь.

* * *

Себастьян предпочитал здраво оценивать ситуацию, и потому, когда Саул отослал всех искателей и вместо них вызвал ещё трёх магов, был готов возмутиться. Однако потом Зельду что-то ударило, — нечто, чего он не видел, не слышал, не чувствовал, — как и троих магов, быстрее всего прибывших на место.

Поначалу Себастьян даже решил, что они придумают, как быть. Стоит только отвлечь Тхай, облегчить тяжесть, давившую на магов, и станет легче. Себастьян даже успел незаметно пустить себе кровь и обвести сигил на левом запястье, через который сообщил, что требуется помощь. И вместе с Саулом, не сговариваясь, выстрелил в Тхай. Они выиграли лишь мгновения, но их должно было хватить. Себастьян был в этом уверен.

Но потом двери открылись, и на пороге появилась Нуаталь — демоница, которую неустанно выслеживала его мать. Она развернула крылья, переступая порог, метнула хищный взгляд на Илларда, — мужчину под сорок с рыжеватыми волосами, мага из числа фей, который оказался к ней ближе всего, — и, кажется, собиралась напасть, когда кто-то накинулся на неё сзади. Нуаталь закричала, замахала крыльями, но освободиться не могла. Себастьян, воспользовавшись заминкой, быстро оттащил скованного Илларда и взял Нуаталь на прицел. Судя по тому, что тьма, ждавшая на улице, не приближалась, Саул держал на прицеле Тхай.

— Oslat! — рявкнула Нуаталь, наконец схватив нападавшего и перекинув его через плечо.

Сердце Себастьяна едва не остановилось, когда он узнал свою мать. Она перекатилась, подскочила на ноги и, перехватив нож, уже окрашенный чёрной кровью, приготовилась отражать удар. Светло-рыжие локоны были в пятнах крови и пепла, несколько прядей выбилось из низкого хвоста. На тёмной одежде были видны дыры от когтей и красные пятна. Себастьян едва не выронил пистолет.

Её не должно быть здесь. Она должна быть далеко отсюда, в безопасности, дома, в зале Истины. Где угодно, но только не здесь.

Судя по быстрому взгляду, который Кристин бросила на него, она была удивлена не меньше него — но, конечно же, прекрасно сдержала порыв заслонить его собой или вовсе отослать, зная, что это бесполезно.

— Я убью тебя, — прорычала Нуаталь, тряхнув коротко остриженными волосами. — Вырву твоё сердце и преподнесу моему королю в подарок!

— Рада это слышать, — с улыбкой ответила Кристин.

Невероятно. Их окружили двое из сильнейших демонов, они находились рядом с хаосом, который обладал разумом, а его мать ещё и дерзила Нуаталь. Себастьян прекрасно знал, что этим его мать не испугать, что она любую опасность встретит с высоко поднятой головой и, разумеется, справится с ней, но сейчас всё было иначе.

Кристин не должна быть здесь. Где угодно, но только не здесь, только не…

Тьма сдвинулась тогда же, когда Кристин и Нуаталь кинулись друг на друга. Себастьян судорожно выдохнул, не понимая, что ему делать. Он не раз работал вместе с матерью и знал, когда нужно прикрывать, а когда — пользоваться подвернувшейся возможностью, однако никак не мог взять себя в руки. Хаос клубился в воздухе, будто чёрный песок, поднятый сильным ветром, дышать становилось всё труднее. Тьма сгущалась, и магия вспыхивала всё реже. Многократное эхо рычащих демонов отскакивало от стен, тени, поднявшиеся с пола, подступали всё ближе, складывались в ноктисов и чудовищ, которых Себастьян никогда прежде не видел. Одно из них схватило Кристин за волосы, когда она почти всадила нож в висок Нуаталь, но растаяло, когда его пронзил яркий свет. На пороге комнаты, из которой вышла Нуаталь, стоял Айрас — маг, который работал вместе с Кристин. Он вскинул руку, и магия сорвалась, напала на ожившие тени.

Всё вокруг напоминало кошмар. Даже когда один из ноктисов вцепился ему в руку, он среагировал не сразу: позволил повалить себя, разодрать руку до костей, и лишь после, кое-как извернувшись, приставил пистолет к голове демона и выстрелил. Чёрные кровь и плоть брызнули во все стороны. Себастьян подскочил и вновь упал, когда на него навалился Тристан. Маг едва успел поднять руки и магией остановить ноктиса, прыгнувшего на них.

— Я не могу открыть портал! — прохрипел Тристан, метнув на Себастьяна отчаянный взгляд. — Источник мешает, его нужно уничтожить или запечатать.

Себастьян рвано кивнул, выждал секунду и, выбравшись из-за Тристана, выстрелил в голову ноктиса. Он не представлял, что творится вокруг, не видел Саула и Зельду, даже потерял мать из вида, — были только чудовища, кровь и тьма, подступавшая всё ближе. С каждым судорожным вдохом воздух, казалось бы, становился холоднее.

Надо добраться до источника хаоса и оградить его. Придумать хоть что-нибудь, чтобы один из магов сумел воздвигнуть все оставшиеся барьеры. Тогда прибудет подкрепление, и у них будет шанс отбиться. У них будет…

Себастьян не успел сделать даже шага. Тьма сомкнулась, поглотила все звуки и запахи. Мир будто перестал существовать. Себастьян не чувствовал даже тела, не понимал, стоит он на ногах или лежит, оглушённый ударом. Отовсюду слышалось рычание, рёв пламени и треск раскалывающейся земли. Чьи-то кости громко скрежетали, наполняя этим звуком пустое пространство.

Но вдруг боль прорезала его — кажется, там, где у него должна была быть правая нога, где был шрам, и Себастьян, наконец, сделал вдох и открыл глаза.

Боль и впрямь была, причём именно в правой ноге: Себастьян увидел