и теперь пытался переварить информацию. Ничего, вот пройдешь мой интенсив «как перестать быть забитым ботаном», мигом тебя нормальным человеком сделаем и в социум вернем.

Наконец, перестав ломать комедию (хотя даже эта пантомима, на самом деле, намекала на реальные возможности этого человека — вы попробуйте дверь открыть, находясь в наглухо застегнутом спальнике), Шота Айзава вылез из желтого мешка и предстал перед нами во всем своем великолепии.

Он внушал…

Тоску.

Тощий, с длинными и спутанными черными волосами, недельной щетиной, мешками под красными глазами, в замызганном черном саване вместо одежды и с десятком мотков каких-то эластичных бинтов на шее… он напоминал мертвого Северуса Снегга из конца фильма про волшебников, которого уже покусала змея и даже частично мумифицировали, но потом он вдруг ожил, потому что «в каждой школе должен быть свой страшный преподаватель зельеварения, Гарри».

Меня иногда угнетает собственная память, мутировавшая под воздействием причуды. Нет бы я что-то полезное из прошлой жизни помнил, вроде физики или программирования…

Впрочем, я не обольщался. Этот мужик способен в любой момент дать прикурить нам всем. Возможно, одновременно. Мой взгляд подмечал и его плавную, будто кошачью походку, такая бывает только у мастеров боевых искусств, и очерченные черной «мантией» тугие мышцы.

Особенно учитывая, что вот эти бинты — это и есть его оружие.

… а на часах, к слову, было уже десять минут после восьми. По всей видимости, Айзава просто дал нам время перезнакомиться. Он обвел взглядом помещение, атмосфера в котором снова оставляла желать лучшего, и пробормотал:

— А. Смотрю, вы уже поняли, куда попали, и избавились от детского энтузиазма.

Атмосферу это не улучшило.

Закончив плестись до своего стола, он достал черную книжку, больше похожую на видавший виды блокнот, и, перелистнув пару страниц, принялся монотонно называть наши имена. Как в любой обычной школе. Хм. Может быть, это метод успокоить нас привычной методикой и подготовить к следующему испытанию? Или, наоборот, ошарашить резким переходом к какой-то жести? Непонятно.

Добравшись до Юи, Айзава-сенсей сквозь свои спутанные патлы посмотрел на нее, которая сидела бок о бок с Момо, пожевал губу и спросил:

— Вы сестры?

Юи молча покачала головой.

Я хихикнул. А я еще пять лет назад говорил, что они похожи, хе-хе-хе…

Дойдя до Момо, он второй раз оторвался от журнала и снова глянул на первый ряд:

— Почему не на месте?

Яоурозу поежилась, уставившись на собственные колени, и тихо пробормотала:

— Я не… это не я… она забрала…

— Хочу сидеть здесь! — звонко и даже весело объявила Тога из-за моей спины.

Ну вот. Наконец-то.

Помните, я говорил, что Айзава сейчас все порешает и вернет всех по местам?

— А. Ну ладно, — сказал Айзава и перевел взгляд обратно на журнал. — Дальше…

Быстро закончив нас пересчитывать, этот черт затем вынул прямо из мешка, в котором приполз, слегка мятую спортивную одежду — аж двадцать штук костюмов, для каждого, с именными бирками и символикой Юэй, в классической для этой школы сине-белой раскраске — выложил ее на ближайшую парту и сказал всем переодеваться.

Прямо здесь. Судя по всему, всем. И девушкам, и парням, в одном помещении.

Я молча принял свою форму из его рук, отошел обратно и собрался было начать переодеваться рядом со своей партой. А что? Он ничего не сказал про раздевалки, значит, это очередная проверка.

Смотрю, в Академии вообще не любят затягивать с подготовкой. Психологический прессинг с самого первого дня, да?

Я взялся за ворот рубашки.

— Сенсей… киру… а вы не подскажете, где нам искать раздевалку? — несмело спросила Цуи Асуи, сжимая форму в руках.

Я расстегнул верхнюю пуговицу.

— А я не сказал, да, — абсолютно безэмоциональным тоном отозвался Айзава. — Раздевалки от двери налево, дальше по коридору по левую руку. У вас десять минут.

Я застегнул верхнюю пуговицу.

—:)

Мужскую и женскую раздевалки перепутать было невозможно — на них красовались соответствующие огромные буквы, причем разного цвета. Оставлять девчонок, знакомых и не очень, наедине с Тогой было стремно, но я все же пошел в мужскую секцию — иначе меня наверняка неправильно бы поняли.

Форма оказалась очень крутой — легкой, гладкой, но по ощущениям очень прочной. Проверки ради я попробовал чуть-чуть надорвать край изнутри, чтобы этого не было заметно. Ткань поддавалась, но приходилось прилагать усилия.

Переодеваясь, я искоса оглядывал товарищей. Большинство, хоть и не все, в хорошей форме, подтянутые, рельефные. Однако… я, к своему большому удивлению, со своими метром восьмьюдесятью оказался самым высоким. И, пожалуй, самым физически крепким — единственный, кто мог составить конкуренцию, это Иида, но это и без того понятно, он же спринтер. Вспомнить хоть ямайцев-олимпиадников с моей Земли…

И это при том, что я был на сто процентов уверен, что в этом классе должно быть несколько почти двухметровых шкафов. Да уж.

После раздевалок было сказано идти на спортивную площадку, которых в Юэй было несколько. Наша — ну кто бы сомневался — была 1А, прямо за главным зданием академии в форме большой буквы «H». И она была огромная.

* * *

Тогда же.

Юи Кодай, окрестности главного корпуса, спортивная площадка один «A» первого курса факультета героической подготовки Академии Юэй.

— Ты видела, что делает Нирен? — наклонившись, Юи тихо обратилась к ближайшей части Сэцуны, способной воспринимать звук, пока они шли за одноклассниками на площадку.

Зачем нужно было туда идти, к слову, она пока не поняла, чем была не очень-то довольна. На презентацию или экскурсию не похоже. На лекцию тоже. Очередной тест? Вернее, внеочередной? И дальше что? Проверить возможности всех студентов? Так у них практические занятия каждый день теперь, успели бы в любой другой день. Проверить кого-то конкретного?.. Ну разве что. Но переоделись-то все. Значит, снова физические испытания?

Она едва отошла от злоупотребления причудой на вступительном экзамене, и не сильно горела желанием напрягаться еще раз.

И преподаватель странный… на профессионального героя совсем не похож.

Надо было бы у Нирена спросить, что он думает по поводу всего этого, но из-за разделения на мальчиков и девочек класс разделился на отдельные группки, и парень уже ушел вперед. Да и… раздражительный он сегодня какой-то.

— О чем ты? — непонимающе переспросила Цуна.

— Ты видишь, что он делает с этим пареньком… Мидорией?

— Э… сидит рядом? Идет рядом?

Юи вздохнула. Токаге была, в целом, неглупой девушкой и хорошей подругой, но большую часть времени предпочитала