– Сара, ты же занималась договорами, когда Хьюго той весной инвестировал в компанию, правда?

– Да… – медленно ответила я. По ее тону я уже поняла, что этот разговор – из тех, которых я бы предпочла не вести.

Она кляла меня на чем свет стоит ровно пятнадцать минут. Я вообще понимаю, что наделала? Хьюго выставляет ее из ее собственной компании, и ответственность за это на мне. Без нашего с ней ведома, пока я была занята надзором за съемками в Лос-Анджелесе, а Сильвия была в Нью-Йорке, они с Зандером последние восемь месяцев приобретали сценарии, готовя почву для своей собственной, отдельной продюсерской конторы. Возможным это сделала я, потому что той весной занималась бумагами кое-как. Я безответственная и неблагодарная. После всех возможностей, которые она предоставила мне за эти годы, вот так вот я с ней, да?

Я не знала, как реагировать. Плакала, разумеется. (Я иногда просто шалею, когда думаю о том, как много я плакала на работе в двадцать с чем-то лет, но я была чувствительная и впечатлительная. И работала с людьми, склонными к очень неприятным срывам.) Я пыталась защищаться – но от каких аргументов?

– Я не юристка, Сильвия. Я ничего не знаю о слиянии компаний…

– Значит, надо было мне что-то сказать! – крикнула она в ответ.

Но я знала, что тогда Сильвия с Зандером не желали, чтобы им докучали юридическими тонкостями. У них была одна забота – сделать фильм. И что, они действительно ожидали, что у меня, двадцатисемилетней, хватит подготовки для того, чтобы уследить за всей документацией?

Пытаться переубедить Сильвию смысла не было – она уже все для себя решила. Разумеется, во всем была виновата я.

– Ты не понимаешь, Сара, – сказала она напоследок дрожащим голосом; ее злость в конце концов перешла в отчаяние. – Ты все погубила. Я потеряю компанию, которую с таким трудом создавала. Я потеряю Зандера – его заберет Хьюго. Может быть, ты слишком молода, чтобы понять, что это значит.

Вскоре после, растратив всю свою ярость, она повесила трубку.

Все я, конечно, понимала. Каково это, когда все твои усилия отрицаются, все твои достижения вырывают у тебя из рук. Но она так и не дала мне возможности ничего об этом сказать.

Без боя Сильвия из компании не ушла, и несколько недель спустя Хьюго позвал меня встретиться с ним с глазу на глаз. Я нутром чуяла, по какому поводу.

Бывает секунда – сразу перед тем, как мужчина на тебя нападет, – когда ты, женщина, слишком поздно понимаешь: “Вот, значит, что сейчас будет”.

Короткий, ужасный миг ясности перед тем, как разразится буря.

Со временем у тебя начинает развиваться в этом отношении некое шестое чувство. Начинаешь едва ли не предвидеть это, все время быть настороже.

С Хьюго так было каждый раз, когда я бывала с ним наедине после той его вечеринки. Поэтому, войдя в стеклянную переговорную у нас в офисе и оказавшись лицом к лицу с ним, сидящим на дальнем конце длинного стола, я увидела в этом предопределенный последний поединок, непременное завершение того, что началось в его пустом особняке в Беверли-Хиллз.

Я была рада, что стена комнаты прозрачная, что за ней стучит по клавиатуре Зигги (я попросила его во время моей встречи с Хьюго из офиса не уходить). Но несмотря на это, я все равно была начеку, все рефлексы наготове, мозг закипает, пытаясь предвидеть, с какого направления Хьюго нанесет удар.

– Доброе утро, Сара, – пробормотал он и указал на кресло наискосок от него, рядом.

Я села через два кресла.

– Давненько мы тебя толком не видели. Как ты знаешь, дел у нас хватало.

Хьюго протараторил обычные формальности: как все чудесно складывается – заключили сделку с Сэмми Левковицем, он купил новый дом на Манхэттене, чтобы его семья могла приезжать из Англии. Я кивала и пыталась быть вежливой.

– Так. Очень жаль, что нам пришлось так договориться с Сильвией, – сказал он потом, делая неизбежный переход. – Но, видишь ли, Зандер слишком уж долго работал с Сильвией. Он просто почувствовал, что эти отношения выдыхаются. Он человек творческий – захотел нового притока сил, новых вдохновений.

Я зло смотрела на него, желая, чтобы он поскорее прокрутил этот бессмысленный монолог и заговорил о сути.

– И это уже касается тебя, Сара.

Хьюго устремил на меня взгляд – так, наверное, орел хищно глядит на одинокого зайца на холме. Я уставилась на него в ответ. Он слегка повел глазами.

– Сара, мы очень признательны тебе за все, что ты сделала для последнего фильма, за те заметки о сценариях Зандера, которые ты за эти годы подготовила.

Мои заметки? Мне хотелось закипеть. А может, за то, как я в одиночку заставила его спасти средненький сценарий, каких тысячи?

– Как я уже говорил, ты сделаешь превосходную карьеру. Но нам кажется, что ты, наверное, не совсем… нам подходишь в смысле движения вперед. Поэтому, в духе начала с чистого листа, мы бы хотели попробовать поработать в нашей продюсерской компании с новой командой. Новая команда, новый материал, новые идеи, все новое. Надеюсь, ты сумеешь понять.

Я, разумеется, не удивилась. Уже довольно давно этого ожидала. Так что я просто сказала “ладно” таким тоном, который давал понять, что мне нужно еще кое-что услышать.

– Мы хотим отдать должное той работе, которую ты сделала для проектов Зандера, и мы понимаем, что у тебя не будет зарплаты, пока ты будешь искать что-то новое. Поэтому мы хотели предложить тебе десять тысяч долларов в качестве прощального подарка – просто чтобы помочь тебе двинуться в будущее, которое, я уверен, будет для тебя весьма перспективным.

Десять тысяч долларов? Лучше бы я с украшениями сбежала.

Десять тысяч долларов – это меньше, чем наш оператор Стэн зарабатывал на “Яростной” за неделю. Возможно, меньше, чем составил общий счет Хьюго за две недели в “Клубе Искра”. Зандер легко заработал бы эту сумму за день фотосъемки для модного лейбла.

И вот это они предлагали мне после того, как я шесть лет впахивала на карьеру Зандера? Да, конечно, в своем юношеском энтузиазме я не подписала с Сильвией договора, когда начала на нее работать. А прошлогоднее соглашение с Хьюго делало меня главой отдела развития, но не определяло, что со мной будет в случае ликвидации компании. Так что можно было поторговаться.

Я все еще ничего не сказала.

– Что думаешь, Сара?

Я откашлялась, попыталась унять сердцебиение, овладеть ситуацией.

– Спасибо за