Шрифт:
Закладка:
ПОДРАЗДЕЛ III
О меланхолическом веществе
Существуют немалые разногласия между Авиценной и Галеном относительно самого меланхолического вещества, о чем вы можете прочесть в «Противоречиях» Кардано[1055]{940}, в «Диспутах» Валезия[1056], у Монтана, Проспера Калена, Капиваччи, Брайта[1057], Фичино[1058], либо сочинивших по этому поводу целые трактаты, либо подробно останавливающихся на этом предмете в различных своих трудах. «Что такое эта жидкость, каков ее источник и каким образом она зарождается в теле, — ни Гален, ни какой-либо другой древний автор не оставили нам достаточных суждений»[1059], — как считает, например, Гиачини; однако у современных нам авторов тоже нет на сей счет согласия. Как полагает в своих «Советах» Монтан, меланхолия бывает вещественной и нематериальной; такого же мнения придерживается и Аркулан. Вещественная — это один из четырех уже упоминавшихся выше юморов (или жидкостей); она — от природы, а нематериальная, или случайная, приобретенная, избыточная, она — не от природы, а искусственная; эту последнюю Геркулес Саксонский склонен считать присущей только жизненным силам и проистекающей от нарушения равновесия в сторону «горячего, холодного, сухого или влажного, она не материальна и изменяет рассудок и его деятельность»[1060]. Что же до Парацельса, то он полностью отвергает и высмеивает такое деление четырех юморов, или темпераментов, однако наши последователи Галена обычно одобряют эту точку зрения, присоединяясь к вышеприведенным словам Монтана.
Что касается меланхолии материальной, то она бывает либо простой, либо смешанной; при такой меланхолии нарушается количество или качество; она разнится в зависимости от своего месторасположения, будь то мозг, селезенка, вены брыжейки, сердце, матка или желудок, или же от соотношения смешанных друг с другом вышеупомянутых четырех природных влаг или четырех неприродных желчных юморов, поскольку у них разный состав и смесь. Если природная, естественная меланхолия, холодная и сухая, чрезмерно накапливается в теле, так что «ее становится больше, чем тело способно вынести, то в нем неизбежно нарушается равновесие, — говорит Фавентин, — и оно заболевает»[1061]; и точно такое же следствие вызывает другая — неестественная: если тело подвергнется вредоносному воздействию, будь то горячей желчи или крови, последствия будут те же самые, как и в том случае, настаивает Монтальт, когда это вызвано воспалением жидкостей, большей частью горячих и сухих. Я обнаруживаю некоторые расхождения в отношении цвета и температуры в зависимости от того, может ли это меланхолическое вещество быть порождением всех четырех жидкостей. Гален считает, что оно может быть порождено только тремя из них, исключая флегму, или слизь, и справедливость этого утверждения решительно поддерживают Валезий и Манард[1062]{941}, точно так же, как и Фуксий[1063], Монтальт и Монтан[1064]. Возможно ли, говорят они, чтобы белое превратилось в черное?{942} Однако Геркулес Саксонский (lib. post. de melan. cap. 8 [посмертная кн. о меланхолии, гл. 8]) и Кардано[1065] держатся противоположного мнения (это вещество, считают они, может быть порождено и флегмой, но только это происходит крайне редко); сходное мнение выражают и Гвианери[1066], Лауренций (cap. 1 [гл. 1]), Меланхтон в своей книге de Anima [о Душе], в главе о юморах; он называет такую меланхолию asininam, то есть тупой, скотской, и говорит, что сам был тому свидетелем, и то же самое полагает Уэккер[1067]. От воспаленной меланхолической жидкости возникает одна, от желчи — другая, притом самая животная, а от флегмы — третья, унылая, а последняя — от крови, она — наилучшая. Некоторые из перечисленных — холодные и сухие, другие — горячие и сухие, разнясь друг от друга в зависимости от их смешения и по мере их распространения и ослабевания[1068]. И, конечно же, как заключает Родерик а Фонсека{943} (cons. 12, lib. 1 [кн. I, консультация 12]), сукровица и сыворочные вещества, сгущаясь, превращаются в флегму, флегма перерождается в желчь, а воспалившаяся желчь становится aeruginosa melancholia [разлагающейся черной желчью] подобно тому, как из чистейшего, но забродившего вина получается уксус или вследствие испарения более чистого спирта он становится кислым и едким, а от раздражающей едкости этой жидкости проистекают частые бессонницы, тревожные мысли и сны и т. д., так что я прихожу к прежнему своему заключению. Если жидкость холодная и сухая, говорит Фавентин, она «становится причиной слабоумия и проявляется в более мягких симптомах, если же она горячая, то больные ведут себя безрассудно, у них начинается бред сумасшедшего или склонность к нему»[1069]. Если же разгорячен мозг, то разгорячены и животные силы; это вызывает неистовое безумие, а оно — неистовые поступки, если же он холодный — тогда наступает лишь отупение и слабоумие (Капиваччи)[1070]. Цвет этой смеси сходным образом меняется соответственно самой этой смеси, от того, холодная она или горячая, поэтому она временами черная, а временами нет»[1071] (Альтомари). То же самое утверждают, основываясь на Галене, Меланелий, а также в своей книге о Меланхолии (если она действительно принадлежит ему){944} Гиппократ, который приводит в пример горящий уголь: когда он раскален — сверкает, а в холодном виде — черен, и это же присуще юмору[1072]. Разнообразие самого меланхолического вещества порождает и разнообразие последствий. Если оно находится внутри организма и не затронуто разложением, тогда оно вызывает черную желтуху[1073]; если же оно разложилось — четырехдневную перемежающуюся лихорадку, если же проступает наружу, на кожу, — тогда проказу, если же переходит на различные части тела — тогда несколько болезней, таких, как перхоть, например, и другие. Если же оно тревожит мозг, как это происходит, когда оно являет собой разнообразную смесь,
