– Не думаю, – возразила Сиадра, присоединяясь к ним. – Мы добрались до его мастерской.

– Не думаете, что здесь у него мог быть туалет? – пробурчал Хок, но на этот раз не стал останавливать Алдари, когда она потянулась к плиткам.

Снизу донесся новый крик боли. Кажется, это кричал Фелеран.

– Тели, пожалуйста, иди помоги им.

У Алдари было искушение отправить и Хока, но им пришлось прибегнуть к его помощи раньше и, возможно, придется и сейчас.

– Мой долг защищать тебя, – нахмурилась Тели.

– Если Искаженные прорвутся сюда, мы все умрем.

Хмурый взгляд Тели стал еще более мрачным, и вид у нее был такой, будто вряд ли она готова двинуться с места. Но раздался еще один крик, и этот крик вырвался из горла Сетвика.

– Хорошо, – Тели сделала шаг назад. – Только не делай глупостей.

Сосредоточившись на головоломке, Алдари не ответила. Как она и подозревала, плитки легко скользили в пределах квадрата, а пустое поле давало возможность перемещать их. Она оглянулась, взглядом спрашивая Сиадру, не хочет ли она попробовать разгадать головоломку – может, она лучше знает, какой должна быть картина.

– Продолжай. – Сиадра ободряюще кивнула ей. – До сих пор у тебя получалось лучше, чем у меня.

Нервничая, Алдари взялась за дело, передвигая плитки потными ладонями. Она решила множество головоломок-пятнашек. В этой было много деталей, но она знала, что сможет справиться и с ней.

Плитки тихо звякнули, когда она сложила из них законченную картину. Она видела лица – эльфийские лица с заостренными ушами, – но они так сияли, словно изнутри их озарял магический свет. Или свет был божественным? Он светил сверху вниз, как будто с небес.

– Думаю, это наш маленький пантеон, – сказала Сиадра. – Охотник, Мастер, Мать и Собиратель.

– А воин? У вас нет бога-воина?

Алдари слышала, как Хок упоминал Охотника, но она ожидала увидеть божество, связанное с битвами, покровительствующее эльфам-воинам. Хотя ее народ молился Единому Богу, боги-воины наличествовали во многих культурах по всему миру. А эльфы были одними из самых сильных и умелых воинов, которых Алдари когда-либо видела.

– У нас его нет, – сказал Хок, продолжая двигать плитки, формируя четыре светящихся тела, которые предложила Сиадра. – Пока не создали Искаженных и весь наш континент не погрузился в хаос, мы не были ни бойцами, ни воинами. Для охоты мы пользовались луками. Некоторые молодые эльфы брались за мечи. Для защиты наших берегов от захватчиков мы, при необходимости, использовали магию. – Он хмуро посмотрел на свой клинок. – Как народ мы просто хотели мира, чтобы заниматься искусством, наукой и магией. Мы никогда не хотели войны.

– Мне жаль, ее вам навязали, – произнесла Алдари, не отрывая глаз от головоломки, продолжая двигать плитки.

– Я часто спрашивал себя: что бы я мог изучать, кем бы я мог стать, если бы мне не пришлось учиться искусству войны, чтобы защищать наш народ от вездесущей угрозы? – проговорил Хок.

– Цетологом?

– Я не знаю, что это такое, – сказал Хок.

– Тот, кто изучает китов и дельфинов.

– А, ясно. А как называется тот, кто защищает китов и дельфинов?

– Эльф с миссией.

– Звучит как надо. – Хок мимолетно улыбнулся, но когда снизу снова донеслись крики, лязг и шум, среди которых теперь раздавались и боевые кличи Тели, он покачал головой и сделал шаг к выходу. – Я лучше пойду и помогу Сетвику и остальным.

– У нее почти получилось, – окликнула его Сиадра, наблюдая за головоломкой. – Туда, туда. Переместите эту плитку туда. Это наконечник лука Охотника.

Хок остановился, чтобы посмотреть, как Алдари поставит на место последнюю плитку. Их взору предстала картина: на краю лесного пруда стояли четверо богов, озаряемые волшебным светом, размышляя о том, что известно только богам. Стена загудела.

Хотя картина сложилась, Алдари подняла руки, будто защищаясь, и отступила назад. То, что она решила и эту головоломку, еще не означало, что мастерская раскроет ей свои секреты.

Слева послышался грохот. Между двумя верстаками появился очередной проем, но он был закрыт дверью из кристаллов, без единого намека на ручку или защелку, которую можно было бы повернуть.

Подошла Сиадра и попыталась толкнуть дверь, но она не поддалась. На стене над закрытой дверью появились красные буквы – слова на эльфийском языке.

– Войти внутрь и активировать аннулирующее устройство сможет только наследник, наделенный властью королевского рода. – Сиадра прижала руку к груди. – Да, такое вполне может быть. Артефакт, способный аннулировать то, что создал его брат.

Сиадра повернулась к Хоку.

– Э-э, мы взяли с собой наследника?

Алдари подумала о принце Эратиане и короле Джезирете.

– Да, – отозвался Хок, нахмурив брови, и осторожно прошел мимо Сиадры к двери.

Алдари заморгала. Хок говорил, что он родственник королевской семьи, но будет ли этого достаточно?

– Подождите. – Алдари бросилась вперед и схватила его за руку. – Что, если там мина-ловушка, которая взорвется, едва вы попытаетесь туда войти. Вы же не прямой наследник?

– На всякий случай вам лучше отойти. – Хок высвободил руку из хватки Алдари и взглянул на Сиадру. – Вам обеим.

Он глубоко вздохнул, сменив настороженность на решительность, и приложил ладонь к двери. От его прикосновения она тут же открылась, и они увидели небольшую комнату, тоже с прозрачным окном, выходящим на каньон. В центре на помосте стояло похожее на трон кресло, тоже сделанное из кристаллов, – единственный предмет мебели внутри.

Когда Хок вошел, с потолка и пола хлынул свет, высветив трон.

Значит ли это, что оно готово принять его?

Он прислонил свой лук к стене и повернулся, чтобы сесть на трон, лицом к дверному проему – к Алдари и Сиадре. Теплый свет от трона омыл его черты. Да, оно приняло его.

– Так он – сын короля? – спросила Алдари, когда в ее голове сложились все хитросплетения и странности.

Сиадра кивнула, как будто всегда знала об этом. Конечно, знала. Все эльфы знали. Вот почему Сетвик уступал ему, хоть и неохотно.

Алдари почувствовала себя преданной из-за того, что он не признался в этом и ей, но она сказала себе, что сейчас это не имеет никакого значения. Кроме того, если Хок скрыл эту информацию, значит, на то была причина.

Причина, вероятно, была та же самая, о которой он уже говорил. Если бы что-то пошло не так, ему бы не хотелось, чтобы в похищении Алдари обвинили королевскую семью и эльфийский народ.

Трон засветился ярче, и его серебряный свет окутал Хока. Он закрыл глаза, затем схватился за браслет у себя на руке и прижал большой