Незаконченную мозаику. Но уже сейчас в чёрно-белых кусочках я видела что-то… рождающееся. Богиня, появляющаяся из морской пены. Вершины гор, окутанные туманом.

Я вдруг вспомнила грушу, которой наградил меня Тайбери. «Прекраснейшей».

Тепло разлилось по груди. Я подняла голову, оценивая мозаику. И вдруг заметила люстру с кристальными подвесками, висящую высоко под потолком.

Подвески были выполнены изысканно просто: каждая из них напоминала кристалл. Украшение интерьера, мимикрирующее под коллекцию трофеев. Что ж, подходящая люстра для боевого мага.

Тайбери обустраивал свой дом. Не только для себя, но и для меня. Чтобы мне, его шейре, тоже было уютно и хорошо.

А я собиралась его обмануть. Возможно, даже опоить.

И ничто уже не могло заставить меня передумать.

С этими мыслями я вошла в столовую. И замерла, глядя на Тайбери, сидящего за столом в простой белой рубашке и брюках.

Он был здесь. Сердце пронзили одновременно облегчение и тревога. А крошечный флакон, спрятанный в корсаже платья, вдруг показался мне ужасно тяжёлым.

— Какой ты внезапный повелитель, повелитель, — не удержалась от колкости я. — Решил не просто обставить холл роскошной мебелью на ночь глядя, но и сделать мне сюрприз, составив компанию за ужином? Или просто проголодался?

— Немного того, немного этого, — рассеянно ответил Тайбери. — Про холл я, кстати, уже успел забыть.

— Это с чего же, повелитель? — Я подняла бровь. — Случилось что-то важное?

— Юлиус прислал мне вызов на дуэль, — сухо сообщил Тайбери. — Очередной. Я, видите ли, отказался разбить кристалл его невесты и дать семье спокойно оплакать несчастную девушку. Не уважаю её память. Такой вот я мерзавец.

Насчёт уважения спорить не буду. Но это нечестный вызов! Тайбери защищал меня и мою возможность вернуться в Академию, когда отказался разбивать мой кристалл, и Юлиус это прекрасно понимает!

— Но ты же не можешь ответить на вызов! Тебе запрещено, потому что у тебя слишком сильная шейра! Любой поединок будет нечестным, ты не можешь…

— Не могу, — согласился Тайбери. — И сейчас по гостиным расходится весть, что я не просто беспринципный мерзавец, но трус, и отказавшийся отвечать за свои поступки. Не говоря уже об атаке на прекрасный особняк Кассадьеро.

— Н-да, — пробормотала я. — То есть у нас проблемы, повелитель?

— У меня, — подчеркнул Тайбери. — У меня проблемы. Тебя они не затрагивают.

Он кивнул на стул напротив:

— Садись.

Я, помедлив, подошла, заметив, как Тайбери окинул взглядом моё коралловое платье до колен.

— С каждым разом ты одеваешься всё скромнее и скромнее, — заметил он.

— И это выглядит всё соблазнительнее и соблазнительнее, мой наблюдательный повелитель, — невозмутимо возразила я. — Настанет день, и я покажусь тебе самой привлекательной из женщин, когда надену самый обычный боевой костюм.

По крайней мере, я очень надеюсь, что попаду в Академию и этот момент настанет. И вот тогда-то!..

Если к этому времени от дома Тайбери что-нибудь останется, конечно. Я вздохнула.

— У меня такое ощущение, что жизнь проходит мимо меня, повелитель, — капризно произнесла я, усевшись. — Я сижу взаперти и не могу ничего сделать! Даже выступить и рассказать, что меня пытались похитить! Даже рассказать, что я видела оттенки багрового, когда рухнул шпиль Академии! Я даже пуговицей в лорда Барраса не могу запустить! Так нечестно!

Тайбери с иронией усмехнулся.

— Думаешь, от пары огнедышащих пуговиц от его дома останутся рожки да ножки?

— Но попробовать-то стоит!

Тайбери покачал головой, глядя на меня.

— Чем больше я за тобой слежу, тем сильнее замечаю, что ты реально веришь в то, что сказала моему деду, — негромко сказал он. — Что Виолетта Алькассаро тебе не ровня и ты сама — аристократка из аристократок.

— Я высоко себя ценю, повелитель, — нейтрально отозвалась я. — Ведь я твоя шейра.

— Не только. — Взгляд Тайбери становился всё задумчивее. — Ты правда веришь в свою магию. Веришь в свои силы. Веришь в себя.

Его глаза вдруг блеснули резким стальным блеском.

— И мне это порой очень не нравится. Знаешь почему?

Я заморгала.

— Потому что ты хочешь видеть меня униженной рабыней в ошейнике у твоих ног? — уточнила я. — Повелитель, это не очень на тебя похоже.

— Верно, — спокойно сказал Тайбери. — Но я начинаю думать, что твои слова о том, чтобы принять деятельное участие в моих делах, — это не блеф. Что ты правда думаешь, что можешь помочь. Что твоя магия делает тебя неуязвимой.

Он наклонился ко мне через стол.

— Так вот, — тихо и чётко произнёс он, — это не так. Ты уязвима. По сравнению с боевым магом вроде Юлиуса, неважно, принял он какую-то дрянь или нет, ты совершенно беспомощна. И я не позволю тебе ни геройствовать, ни вообще покидать этот дом одной, пока всё не наладится. Разве что на шаг позади меня и на поводке.

Я поперхнулась. Что-о? Он лучшего времени найти не мог, что ли?! Мне сбегать вот-вот надо! На целую ночь! И если за два часа я не успею…

— Повелитель!

— Считай, что я сажаю тебя в клетку, — отрезал Тайбери. — Я думал, ты уже успела заметить, что я несколько ограничил твои передвижения. И надеялся, что тебе хватит мозгов осознать, что это ради твоего же блага!

Я взлетела с места. Юбка хлестнула по бёдрам, но я не обратила внимания.

— Даже не подумаю сидеть на месте! — выпалила я. — У меня… у меня есть права! Есть своя воля, в конце концов! И я тебе не домашняя игрушка, мой рабовладельческий повелитель! Хочешь иметь в спальне рабыню на поводке — заведи себе…

Я осеклась.

— Шейру? — очень спокойно спросил Тайбери. — Ты это хотела сказать?

Я захлопнула рот, стоя у стола и глядя на него. Должно быть, я выглядела очень глупо.

Тайбери вздохнул. Мгновение, и он, привстав, быстрым движением обхватил меня за талию. И притянул себе на колени.

— Обычный приступ упрямства, — произнёс он насмешливо. — Ты в своём репертуаре. Когда мне было пять, я вёл себя так же. Ты голодная?

— Да, — мрачно буркнула я. Не врать же.

— «Да, повелитель», — уточнил Тайбери. — Повтори.

— Не буду.

Тайбери насмешливо взглянул на меня, подняв бровь. Я не выдержала и фыркнула.

— Повторяй, — произнёс он неумолимо. — Поверь, я не отстану. Или хочешь сидеть тут всю ночь в моих руках? Учти, фантазия у меня…

…Богатая. Да, я помню, повелитель.

Я вздохнула.