— Да все привычно, тебе же все-равно, какие слова говорить.

— Конечно… Проводи меня домой.

— А может, ты у Тани останешься, а мы с Андроном пойдем — предложил Матвей.

— Так и скажи, что не хочешь меня провожать — надулась она и ему пришлось идти в ночь провожать.

— Андрон там остался, хорошо ему… — сказал Сосновский.

Диана помалкивала. «И правда, достала я его уже. Никакой от меня пользы»

— Ты чего загрустила? Что с тобой случилось?

— Ничего. Что со мной может случиться?

— Не знаю, ты же мне ничего не говоришь.

— Все нормально. Устала просто. Иди домой, золотце, иначе опять не выспишься. Измучился ты со мной…

— Да, пойду. Завтра у меня дежурство начнется на неделю. Не смогу к тебе прийти.

— Понятно. Счастливо…

Парень ушел… «Зачем ты его мучаешь, Диана? Он достоин лучшего… А со мной, что? Никаких перспектив. Болото. А Наташа, которая в Менске учится, наверняка скоро на каникулы приедет, и моё время закончится. Все проходит… и это пройдет. Мне не привыкать»

09 июня. Семейный альбом

Три дня Диана не видела Сосновского. Вечером к ней пришла Маликова.

— Не был у тебя твой Матвей?

— Нет, у него ведь дежурство. Сказал самой приходить.

— Пойдем, сходим — предложила Маля — может, мой Медведик у него.

— Ну, если Медмедик, то пошли.

Сосновский и Андрон сидели дома вдвоем.

— Неужели ты пришла⁈ — обрадовался Матвей — Я все выходные ходил от окна к окну и уже потерял всякую надежду.

— Прям так ждал? Разве я обещала, что приду? — удивилась Диана.

— Я так соскучился…

Они сидели в маленькой комнате, а Маля с Андроном — в зале.

Диана принялась фотографии рассматривать.

— Подаришь? — она присмотрела одну, и положила в карман, но Матвей неожиданно воспротивился.

— Нет. Зачем она тебе?

— Дома любоваться буду. Жалко, что ли?

— Да, жалко. Не хочу, чтобы моя фотка лежала среди твоих… бывших. У нас с тобой будет общий семейный альбом, вот там и будешь любоваться, а сейчас нет… Отдай обратно.

Он отнял у нее фотокарточку, положил на место.

— Жадина — обиделась Диана.

— Не дуйся. Давай не будем ссориться, тем более из-за такой ерунды.

Они целовались и обнимались, пока Матвей не произнес:

— Останься у меня на ночь. Проводим Таньку с Андроном.

— Вот еще, чего выдумал.

Она отстранилась.

— Ты что, обиделась? Я тебя не понимаю. Я тебя люблю, ты меня любишь, что же тебе мешает? Или ты думаешь, что мне только это от тебя нужно?

«Как будто это не так?» — подумала она.

— Конечно, я упал в твоих глазах. Но я же хочу тебя понять, кто ты, что ты думаешь, о чем мечтаешь, что тебя тревожит, что интересует? Но ты забралась в свою скорлупу, и не достучишься до тебя…

Диана промолчала задумчиво и сказала:

— Я домой пойду.

Она поднялась и прошла в зал.

— Тань, домой идешь?

— Да, идем, поздно уже.

Они втроем отправились в путь. Сосновский остался дома. Андрон и Таня проводили Диану и побрели восвояси.

«Конечно, ему обидно, что он зря проводит со мной столько времени. Но когда „Это“ произойдет, мы расстанемся. Не хочу его разочаровывать, и расставаться не хочется, но долго балансировать на грани чувств невозможно. Пока есть какая-то загадка — есть интерес, а не будет „скорлупы“ — и смысл игры пропадет…»

* * *

В понедельник Маля снова примчалась к Диане вечером.

— Сегодня в гости пойдем?

— Ну, пойдем…

В квартире у Сосновского темно, сам хозяин на диване спит, устал бедненький после командировки, а тут еще гости незваные.

— Как говорится, нас не ждали, а мы пришли — Диана присела на край дивана — спит мой Матюша, притомился.

Он приоткрыл один глаз, потом второй, пожаловался, что голова болит.

— Сейчас перестанет, золотце — сказала Диана, погладила его по голове, подула, прошептала — у кошки боли, у собачки боли, у Матвея все заживи… Вот увидишь, скоро все пройдет. А сейчас спи, мой хороший.

Диана и Таня ушли, оставили парня в покое.

* * *

На следующий день подруги снова навестили Матвея. В квартире играла музыка, в комнате сидели Матвей, Андрон и еще один друг. «Знакомое какое-то лицо» — подумала Диана, увидев неопознанного друга. Она вошла первой, пока Маликова замешкалась на крыльце.

— Здравствуйте.

Андрон поздоровался, второй друг посмотрел удивленно. Сосновский спросил:

— А где Танька?

— А ее нет. Я одна пришла.

Он не поверил и пошел на выход, Малю встречать. Она вошла и увидев нового друга, сникла.

— Где-то я его видела — шепнула она Диане, усаживаясь на диван — по-моему, он знакомый Шурика.

— Знакомьтесь, это Трофим — сказал Сосновский — а это Диана и Таня.

— Очень приятно — проговорила Диана, натянуто улыбнувшись.

Трофим кивнул головой, потом забрал свои кассеты и ушел.

— Между прочим, Трофим — страшный меломан, все самые новые записи у него. Мотай на ус — сказал Матвей.

— Я прекрасно обхожусь Людмилой Зыкиной — произнесла Диана.

«Нужен мне этот меломан, обойдусь без новых записей»

— Что с тобой случилось, Диана? Ты такая грустная в последнее время стала, все молчишь, скажи что-нибудь.

— Обычный кризис, пройдет, опять смеяться буду — ответила она…

Тем временем Маля поссорилась с Андроном и ушла, за ней последовал и Андрон.

— Вот ничего себе, умчались все… Пойду и я… Прощай.

Диана вышла, не оглядываясь, на небе светили звезды. Андрона впереди не видно было, убежал, видимо, Малю догонять. Она мелкая, но шустрая, быстро передвигается.

Диана глянула в небо, вдохнула свежий ночной воздух, расправила плечи.

«Кажется, я снова зашла в тупик. Пусть всё идет, как идет. Хватит, Диана переключайся, отвлекайся на что-то другое… Перезагрузка»

13 июня. Все, не как у людей

Отношения Маликовой и Андрона разладились, ходить в гости к Сосновскому надобность отпала. «Пора заниматься своими делами. Месяц прошел, влюбленность угасает. У Матюши своя жизнь, у меня своя. Не нужно зацикливаться»

Таня номер два занималась подготовкой к свадьбе Тани номер один. Маликова — свидетельница, у Шурика свидетель Коля Беляшов. Бракосочетание назначено на двадцатое число.

А Диана встретила на улице свою подругу Алёну Каштан, в замужестве Цареву. Она приехала в отпуск с мужем и сыном к свекрови.

— Привет! Пойдем в гости. Сыночка тебе покажу.

— С приездом. Как жизнь? Где муж?

— Все хорошо… Муж болтается где-то. Проходи…

Царевы живут зажиточно, в каждой комнате ковры лежат, в